Мы поклоняемся Отцу, и Сыну, и Святому Духу, разделяя личные свойства и соединяя Божество. Не смешиваем Трех Ипостасей в одно, чтобы не впасть в недуг Савеллиев, и Единого не делим на три (сущности) разнородные и чуждые друг другу, чтобы не дойти до Ариева безумия.

Ибо для чего, как растение, скривившееся на одну сторону, со всем усилием перегибать в противоположную сторону, исправляя кривизну кривизною, а не довольствоваться тем, чтобы, выпрямив только до середины, остановиться в пределах благочестия? Когда же говорю о середине, разумею истину, которую одну и должно иметь в виду, отвергая как неуместное смешение, так и еще более нелепое разделение.

Ибо в одном случае, из страха многобожия сократив понятие о Боге в одну ипостась, оставим у себя одни голые имена, признавая, что один и тот же есть и Отец, и Сын, и Святой Дух, и утверждая не столько то, что все Они одно, сколько то, что каждый из Них ничто; потому что, переходя и переменяясь друг в друга, перестают уже быть тем, что Они Сами в Себе. А в другом случае, разделяя Божество на три сущности, или (по Ариеву, прекрасно так называемому, безумию) одна другой чуждые, неравные и отдельные, или безначальные, несоподчиненные и, так сказать, противобожные, то предадимся иудейской скудости, ограничив Божество одним Нерожденным, то впадем в противоположное, но равное первому зло, предположив три начала и трех Богов, что еще нелепее предыдущего.

Не должно быть таким любителем (почитателем. - Ред. ) Отца, чтобы отнимать у Него свойство быть Отцом. Ибо чьим будет Отцом, когда отстраним и отчуждим от Него вместе с тварью и естество Сына? Не должно быть и таким Христолюбцем, чтобы даже не сохранить у Него свойства - быть Сыном. Ибо чьим будет Сыном, если не относится к Отцу как виновнику? Не должно в Отце умалять достоинства - быть началом, - принадлежащего Ему как Отцу и Родителю. Ибо будет началом чего-то низкого и недостойного, если Он не виновник Божества, созерцаемого в Сыне и Духе. Не нужно все это, когда надобно и соблюсти веру в Единого Бога, и исповедовать три Ипостаси, или три Лица, притом Каждое с личным Его свойством.

Соблюдется же, по моему рассуждению, вера в Единого Бога, когда и Сына, и Духа будем относить к Единому Виновнику (но не слагать и не смешивать с Ним), - относить как по одному и тому же (назову так) движению и хотению Божества, так и тождеству сущности. Соблюдется вера и в Три Ипостаси, когда не будем вымышлять никакого смешения, или слияния, вследствие которых у чествующих более, чем должно, одно, могло бы уничтожиться все. Соблюдутся и личные свойства, когда будем представлять и нарицать Отца безначальным и началом (началом, как Виновника, как Источника, как Присносущного Света); а Сына - нимало не безначальным, однако же и началом всяческих.

Когда говорю: Началом - ты не привноси времени, не ставь чего-либо среднего между Родившим и Рожденным, не разделяй Естества худым вложением чего-то между совечными и сопребывающими. Ибо если время старше Сына, то, без сомнения, Отец стал виновником времени прежде, нежели - Сына. И как был бы Творец времен Тот, Кто Сам под временем? Как был бы Он Господом всего, если время Его упреждает и Им обладает?

Итак, Отец Безначален, потому что ни от кого иного, даже от Себя Самого, не заимствовал бытия (1). А Сын, если представляешь Отца Виновником, не безначален (потому что Начало Сыну - Отец как Виновник); если же представляешь себе Начало относительно ко времени - Безначален (потому что Владыка времен не имеет начала во времени).

А если из того, что тела существуют во времени, заключишь, что и Сын должен подлежать времени, то бестелесному припишешь и тело. И если на том основании, что рождающееся у нас прежде не существовало, а потом приходит в бытие, станешь утверждать, что и Сыну надлежало из небытия прийти в бытие, то уравняешь между собою несравнимое - Бога и человека, тело и бестелесное. В таком случае Сын должен и страдать, и разрушаться, подобно нашим телам. Ты из рождения тел во времени заключаешь, что и Бог так рождается. А я заключаю, что Он рождается не так, из того самого, что тела так рождаются. Ибо что не сходно по бытию, то не сходно и в рождении; разве допустишь, что Бог и в других отношениях подлежит законам вещества, например, страждет и скорбит, жаждет и алчет, и терпит все свойственное как телу, так вместе и телу и бестелесному. Но сего не допускает твой ум, потому что у нас слово о Боге. Посему и рождение допускай не иное, как Божеское.

Но спросишь: если Сын рожден, то как рожден? Отвечай прежде мне, неотступный совопросник: если Он сотворен, то как сотворен? А потом и меня спрашивай: как Он рожден?

Ты говоришь: "И в рождении страдание, как страдание в сотворении. Ибо без страдания ли бывает составление в уме образа, напряжение ума и представленного совокупно разложения на части? И в рождении так же время, как творимое, созидается во времени. И здесь место, и там место. И в рождении возможна неудача, как в сотворении бывает неудача (у вас слышал я такое умствование), ибо часто, что предначертал ум, того не выполняли руки".

Но и ты говоришь, что все составлено словом и хотением. "Той рече, и быша: Той повеле, и создашася" (Пс. 32, 9). Когда же утверждаешь, что создано все Божиим Словом, тогда вводишь уже не человеческое творение. Ибо никто из нас производимого им не совершает словом. Иначе не было бы для нас ничего ни высокого, ни трудного, если бы стоило только сказать и за словом следовало исполнение дела.

Поэтому если Бог созидаемое Им творит словом, то у Него не человеческий образ творения. И ты или укажи мне человека, который бы совершил что-нибудь словом, или согласись, что Бог творит не как человек. Предначертай по воле своей город, и пусть явится у тебя город. Пожелай, чтобы родился у тебя сын, и пусть явится младенец. Пожелай, чтобы совершилось у тебя что-либо другое, и пусть желание обратится в самое дело.

Если же у тебя не следует ничего такого за хотением, между тем как в Боге хотение есть уже действие, то явно, что иначе творит человек, и иначе - Творец всего - Бог. А если Бог творит не по-человечески, то как же требуешь, чтобы Он рождал по-человечески?

Ты некогда не был, потом начал бытие, а после и сам рождаешь и таким образом приводишь в бытие то, что не существовало, или (скажу тебе нечто более глубокомысленное), может быть, и сам ты производишь не то, что не существовало. Ибо и Левий, как говорит Писание, "еще в чреслех отчиих бяше" (Евр. 7, 10), прежде нежели произошел на свет.

И никто да не уловляет меня на сем слове; я не говорю, что Сын так произошел от Отца, как существовавший прежде в Отце и после уже приходящий в бытие; не говорю, что Он сперва был несовершен, а потом стал совершенным, каков закон нашего рождения. Делать такие привязки свойственно людям неприязненным, готовым нападать на всякое произнесенное слово.

Мы не так умствуем; напротив того, исповедуя, что Отец имеет бытие нерожденно (а Он всегда был, и ум не может представить, чтобы когда-либо не было Отца), исповедуем вместе, что и Сын был рожден, так что совпадают между собою и бытие Отца, и рождение Единородного, от Отца сущего, и не после Отца, разве допустим последовательность в одном только представлении о начале, и о начале, как о Виновнике (не раз уже возвращаю к тому же слову дебелость и чувственность твоего разумения).

Но ежели без пытливости принимаешь рождение (когда так должно выразиться) Сына, или Его самостоятельность (upostasis), или пусть изобретет кто-нибудь для сего другое, более свойственное предмету речение (потому что умопредставляемое и изрекаемое превосходит способы моего выражения), то не будь пытлив и касательно исхождения Духа.

Достаточно для меня слышать, что есть Сын, что Он от Отца, что иное Отец, иное Сын; не любопытствую о сем более, чтобы не подпасть тому же, что бывает с голосом, который от чрезмерного напряжения прерывается, или со зрением, которое ловит солнечный луч. Чем кто больше и подробнее хочет видеть, тем больше повреждает чувство, и в какой мере рассматриваемый предмет превышает объем зрения, в такой человек теряет самую способность зрения, если захочет увидеть целый предмет, а не такую часть его, какую мог бы рассмотреть без вреда.

Ты слышишь о рождении; не допытывайся знать, каков образ рождения. Слышишь, что Дух исходит от Отца; не любопытствуй знать, как исходит.

Но если любопытствуешь о рождении Сына и об исхождении Духа, то полюбопытствую и я у тебя о соединении души и тела: как ты - и перст, и образ Божий? Что в тебе движущее или движимое? Как одно и то же и движет, и движется? Как чувство пребывает в том же человеке и привлекает внешнее? Как ум пребывает в тебе, и рождает понятие в другом уме? Как мысль передается посредством слова?

Не говорю о том, что еще труднее. Объясни вращение неба, движение звезд, их стройность, меры, соединение, расстояние, пределы моря, течения ветров, перемены годовых времен, излияния дождей. Ежели во всем этом ничего не разумеешь ты, человек (уразумеешь же, может быть, со временем, когда достигнешь совершенства, ибо сказано: "Узрю Небеса, дела перст Твоих" (Пс. 8, 4), а из сего можно догадываться, что видимое теперь не самая Истина, но только образ истины), ежели и о себе самом не познал, кто ты, рассуждающий об этих предметах, ежели не постиг и того, о чем свидетельствует даже чувство, то как же предприемлешь узнать в подробности, что такое и как велик Бог? Это показывает великое неразумие!

Если же поверишь несколько мне, недерзновенному Богослову, то скажу тебе, что одно ты уже постиг, а чтобы постигнуть другое, о том молись. Не пренебрегай тем, что в тебе, а прочее пусть остается в сокровищнице. Восходи посредством дел, чтобы чрез очищение приобретать чистое.

Хочешь ли со временем стать Богословом и достойным Божества? Соблюдай заповеди и не выступай из повелений. Ибо дела, как ступени, ведут к созерцанию. Трудись телом для души. И может ли кто из людей стать столько высоким, чтобы прийти в меру Павлову? Однако же и он говорит о себе, что видит только "зерцалом в гадании" и что наступит время, когда узрит "лицем к лииу" (1 Кор. 13, 12).

Положим, что на словах и превосходим мы иного любомудрием, однако же, без всякого сомнения, ты ниже Бога. Может быть, что ты и благоразумнее другого, однако же пред истиною в такой же мере ты мал, в какой бытие твое отстоит от бытия Божия.

Нам дано обетование, что познаем некогда, сколько сами познаны (1 Кор. 13, 12). Если невозможно иметь мне совершенного познания здесь, то что еще остается? Чего могу надеяться? - Без сомнения, скажешь: Небесного Царства. Но думаю, что оно не иное что есть, как достижение Чистейшего и Совершеннейшего. А совершеннейшее из всего существующего есть ведение Бога. Сие-то ведение частью да храним, частью да приобретаем, пока живем на земле, а частью да сберегаем для себя в тамошних Сокровищницах, чтобы в награду за труды приять всецелое познание Святой Троицы, что Она, какова и колика, если позволено будет выразиться так, в Самом Христе Господе нашем, Которому слава и держава во веки веков, аминь.

Углубляя наше понятие о Боге, христианство говорит нам о Боге Триедином. Корень этого учения имеется еще в Ветхом Завете. Христианство, единственное из монотеистических религий, учит о Боге, как о Пресвятой Троице. Ни иудейство, ни магометанство, хотя и происходят от одного корня с христианством, не исповедуют Пресвятую Троицу. Принятие догмата Пресвятой Троицы неразрывно связано с верой в Иисуса Христа, как в Единородного Сына Божия. Кто не верует в Сына Божия, тот не верует и в Троицу. Ввиду особенной важности Догмата Св. Троицы, он с особенной ясностью раскрывается в Евангелии. Прежде всего, он фактически и реально раскрывается в событии Крещения Господня или Богоявления, когда Сын Божий принял крещение от Иоанна, Дух Святой сошел на Крещаемого в виде голубя, и голос Отца свидетельствовал о Сыне: «Сей есть. Сын Мой возлюбленный, в Котором Мое благоволение» (Мф. 3, 16-17).

Иоанн Креститель свидетельствует о Нем: «Я не знал Его; но для того пришел крестить в воде, чтобы Он явлен был Израилю. Я видел Духа, сходящего с неба, как голубя, и пребывающего на Нем. Я не знал Его; но, Пославший меня крестит в воде, сказал мне: на Кого увидишь Духа, сходящего и пребывающего на Нем, Тот есть крестящий Духом Святым. И я видел, и засвидетельствовал, что Сей есть Сын Божий» (Ин. 1, 31-34).

«Во многих местах Евангелия упоминаются Бог Отец и Дух Святой. Вся прощальная беседа. Господа с учениками заключает в ce6е раскрытие учения о Святой Троице. Посылая своих учеников на проповедь Евангелия всему миру, перед Своим вознесением, и благословляя их, Господь говорит им: «Идите, научите все народы, крестя их во имя Отца и Сына, и Святого Духа, уча их соблюдать все, что Я повелел вам» (Мф. 28, 19-20). Книга Деяний св. апостолов начинается повествованием о сошествии на них Св. Духа. О всех Лицах Св. Троицы постоянно упоминается как в Деяниях св. апостолов, так и в апостольских посланиях. От первых дней существования св. Церкви вера во Св. Троицу составляет основной догмат ее вероисповедания. Этот догмат составляет основное содержание православного Символа веры, который есть не что иное, как последовательное раскрытие участи каждого Лица Пресвятой Троицы в дл нашего спасения. Все это ясно подсказывает основное значение этого догмата в православном церковном миропонимании. И этот основной догмат нашей веры является постоянным камнем преткновения и соблазна для всех неверующих, для всех рационалистов, которые никак не могут совместить учения о единстве Божием с учением о троичности Лиц в Божестве. Они видят в этом непримиримое внутреннее противоречие, прямое нарушение человеческой логики. Такое их заключение является результатом их непонимания различия, существующего между рассудком или умом и духом. Вопрос о Единстве в Троичности не решается с поверхностной логической или математической точки зрения. Он требует проникновения в глубину законов, - не говорим Божественного, но и нашего человеческого духа, отображающего в себе законы Духа Божественного. Но прежде, чем говорить об этом, мы просим обратить внимание на то обстоятельство, что в догмате Св. Троицы раскрывается та полнота Божественного Существа и Божественной жизни, каковой не знают другие монотеистические религии, не говоря уже ю язычестве. И в иудействе (при его иудейском понимании), и в магометанстве Божество, - в Его внутренней жизни, в Его глубочайшем Существе, представляется глубоко одиноким и уединенным. Только в христианстве внутренняя жизнь Божества раскрывается, как полнота и богатство жизни, осуществляемой в нераздельном единстве любви трёх Лиц божества. В христианстве не остается места уединенности Божества в Его внутри-божественной жизни. Признавая это преимущество христианского понимания Божественной жизни, все-таки говорят и возражают: - «Как же это так: Бог один, но троичен в Лицах? Если троичен в Лицах, значить не один; если один, то как же троичен? Это не только непонятно, но и противоречиво».

С давних пор существуют разные попытки приблизить тайну Троичности к человеческому пониманию. Большей частью эти попытки сводятся к уподоблениям из тварного мира, и не раскрывают тайны Троичности по существу. Наиболее употребительными и общеизвестными из этих уподоблений являются два: 1) сравнение с солнцем, от которого рождается свет и исходит теплота и 2) сравнение с духовной природой человека, который в своем едином «я» совмещает три духовные силы: разум, чувство и волю. И то, и другое сравнение, при всей их наглядности, и видимой правильности, имеют тот недостаток, что они не объясняют триединства лиц в Божестве. И свет, и теплота в солнце - ведь это только проявления или обнаружения той самой единой энергии, которая заключается в солнце, и, конечно, не представляют собой самодеятельных личностей, объединяющихся в едином существе солнца. Тоже самое должно сказать и о трех силах или способностях человеческой души - уме, чувстве и воле, которые, будучи отдельными силами человеческого духа, отдельными его способностями, также не имеют своего личностного существования, не имеют своего «я». Все они суть только различны я дарования или силы нашего глубочайшего единого «я», природа которого нам остается совершенно неизвестной и непонятной. Таким образом, и то, и другое сравнение оставляют без объяснения основную тайну в догмате Св. Троицы, состоящую в том, что три Лица Божества, составляя Единую и Нераздельную Божественную Троицу, сохраняют в то же время каждое Свой личностный характер, Свое собственное «Я». Наиболее глубокий и правильный подход к уразумению догмата Св. Троицы представляет объяснение митрополита Антония (бывш. Киевскаго и Галицкого), в основу которого он полагает правильно им подмеченное свойство человеческого духа, именно свойство любви. Это объяснение очень просто, очень глубоко соответствует законам психологической и нравственной жизни человека, и опирается на несомненные факты человеческого опыта. Жизненный опыт свидетельствует что лица, связанные взаимною любовью, вполне сохраняя и даже укрепляя свою собственную личность, с течением времени сливаются в единое существо, живущее единою общей жизнью. Такое явление наблюдается и в жизни супругов, и в жизни родителей и детей, и в жизни друзей; а также в жизни общественной, в жизни целых народов, в известные исторические моменты чувствующих себя единым целым существом, с единым настроением, едиными мыслями, единым общим устремлением воли, и вместе с тем без утраты каждым индивидуумом своего личного быта, своих личных свойств, и своей личной воли. Факт это несомненный и всем известный. Он указывает нам то направление, в котором должно искать разъяснения и уразумения догмата Св. Троицы. Этот догмат становится нам понятным не вследствие тех или иных наших рассуждений и логических выводов. Он становится нам понятен лишь в опыте любви. Мы никогда не должны забывать различия этих двух путей в познания истины. Один путь, внешнего опыта и логических заключений, открывает нам истины другого рода. Истины религиозной жизни познаются; иным путем, нежели истины внешнего мира: они познаются именно этим последним путем. В книг Деяний св. апостолов мы читаем: «У множества уверовавших было одно сердце и одна душа» (Деян. 4, 32). Этот факт мы не можем понять умом, если не переживем его сердцем. Вели же у множества грешных людей могли оказаться «одно сердце и одна душа», если их индивидуальная обособленность могла, так сказать, растаять в теплоте взаимной любви, то почему же не может быть нераздельного единства в трех всесвятейших Лицах Божества?! Такова тайна христианского учения о Пресвятой Троице: она непонятна человеческому уму, стремящемуся постигнуть эту тайну своими собственными внешними силами и средствами, но она открывается тому же уму через опыт любящего сердца.

Прот. Серий Четвериков († 1947 г.). (Из рукописи «Правда Христианства»)

Как мы уже сказали, библейские тексты нельзя приводить в качестве доказательства догмата о Троице, потому что те, кому приписывают авторство библейских книг, ничего не знали о Троице.

Первым ввел понятие Троицы в христианство Тертуллиан. Произошло это около 200 года. Как упоминается в Каноне Священной Книги, многие отцы церкви, включая Савеллия, противоречили ему тогда. Однако в 4 веке, после обращения в христианство императора Константина, Троица одержала верх над Единобожием. До Тертуллиана не было никаких упоминаний о Троице.

Догмат о Троице стал главной составляющей христианства и официально признанной основой христианского вероучения после двух вселенских соборов. На первом была признана и закреплена Божественность Иисуса, а на втором - Божественность Святого Духа.

Никейский собор

Никейский собор состоялся в 325 году по приказу императора-язычника Константина, который за несколько лет до указанного события объявил о введении религиозной терпимости на территории Империи.

Увидев, что противоречия и противостояния между христианскими церквями оказывают негативное влияние на народ и сотрясают опоры государства, Константин ре­шил организовать Собор, на который были созваны представители различных христианских церквей. Собор проходил под личным руководством Константина. Он лично открыл его. В Соборе участвовали 2048 христианских священнослужителей. Прения и дебаты продолжались три месяца, однако согласие так и не было достигнуто. Собравшиеся не смогли прийти к единому мнению об основах христианского вероучения.

Участников Собора можно условно разделить на три группы:

1) Приверженцы Единобожия, отрицающие Божественность Иисуса. Их возглавлял Арий Александрийский и Евсевий Никомедийский . Их взгляды разделяло около тысячи священнослужителей.

2) Утверждающие, что Иисус существует изначально вместе с Отцом и что они составляют единую сущность, хотя Иисус и представляет собой отдельную ипостась. Они говорили, что если бы Иисус не был таковым, его нельзя было бы назвать Спасителем. К этой группе относился Римский Папа Александр и молодой язычник, объявивший о принятии им христианства, по имени Афанасий.

В книге «Христианское религиозное воспитание» об Афанасии говорится следующее: «Все мы знаем о том прекрасном положении, которое занимал святой Афанасий Посланник в святой церкви на протяжении веков. Вместе с Папой Александром присутствовал на Никейском соборе. Святой Афанасий был одним из праведных и вер­ных воинов Иисуса Христа. К его заслугам относится и то, что он принимал участие в создании Символа веры . В 329 году он стал патриархом и преемником Папы Алек­сандра».

3) Желающие согласовать и объединить два упомянутых мнения. К ним относится епископ Евсевий Кесарийский. Он сказал, что Иисус не был сотворен из ничего, а рожден от Отца в извечности, изначально, поэтому в нем присутствуют элементы, схожие с природой Отца.

Очевидно, что это мнение, которое якобы должно было согласовать два предыдущих, мало чем отличается от мнения Афанасия. Константин склонился именно к этому мнению, которого придерживались 318 священнослужителей. Остальные, в том числе, разумеется, сторонники Ария и немногочисленные сторонники других малорас­пространенных мнений, вроде утверждений о Божественности Марии, были против этого решения.

Упомянутые 318 священнослужителей издали постановления Никейского собора, главным из которых был догмат о Божественности Иисуса. Одновременно был издан приказ сжечь все книги и Евангелия, которые противоречили этому постановлению.

Арий и его сторонники были отлучены от церкви. Было также издано постановление о разрушении идолов и казни всех идолопоклонников, а также о том, что в канцелярии должны быть только христиане .

Ария и его последователей постигло предсказанное Иисусом: «Изгонят вас из синагог; даже наступает время, когда всякий, убивающий вас, будет думать, что он тем служит Богу. Так будут поступать, потому что не познали ни Отца, ни Меня» (От Иоанна, 16:2-3).

Если бы они оценили могущество и величие Бога должным образом, они ни за что не осмелились бы приписать Ему сына и объявить Богом распятого на кресте человека, рожденного женщиной.

На Никейском соборе не обсуждался вопрос о Божественности Святого Духа, и споры относительно его сущности продолжались вплоть до Константинопольского собора, поставившего точку в этом вопросе.

Константинопольский собор

В 381 году император Феодосии созвал Константинопольский собор, чтобы обсудить слова епископа Константинополя Македония, который был приверженцем арианства. Он отрицал Божественность Святого Духа и говорил о нем то, что говорится о нем в Библии: «Святой Дух - это Божественное действие, распространенное во вселенной, а не ипостась, отличная от Отца и Сына». Он говорил о Святом Духе: «Он подобен остальным творениям Бога, и он служил Сыну как служили ангелы».

На Собор прибыли сто пятьдесят епископов. Они решили предать Македония анафеме, лишить его всех церковных званий, а его последователей подвергнуть жестоким наказаниям.

Тогда же они приняли одно из важнейших постановлений вселенских соборов церкви, закрепив догмат о Божественности святого Духа и объявив его третьей ипостасью в Святой Троице, дополняющей Отца и Сына. Они сказали: «Мы считаем, что Святой Дух - это не что иное, как Дух Бога, а Бог - не что иное как Его жизнь, и если мы скажем, что Святой Дух сотворен, это все равно что сказать, что Бог сотворен».

Были также приняты некоторые постановления, касающиеся устройства церкви и ее политики .

Единобожие в истории христианства

Ранее мы уже приводили тексты из Ветхого и Нового Заветов, подтверждающие, что Единобожие есть религия Бога, к которой призывали все Его посланники, включая Иисуса, на протяжении веков.

Если основой религии Иисуса было Единобожие, то где же последователи Иисуса? И когда исчезло Единобожие из жизни христиан? И возможно ли, чтобы все эти свидетельства Единобожия не оказывали никакого влияния на христианство на протяжении стольких веков?

Для того чтобы найти ответ на эти вопросы, исследователи долго перелистывали страницы древней, средневековой и новейшей истории. Они имели целью выяснить, что же произошло с Единобожием за двадцать веков противостояния язычеству Павла. И что же открылось им?

Единобожие до Никейского собора

Первое поколение христиан после вознесения Иисуса верили в Единственность Бога и в то, что сам Иисус был Его рабом и, соответственно, человеком. Они верили, что Иисус был посланником Бога и Его пророком. Это подтверждают тексты Библии, которые мы приводили ранее в качестве свидетельств Единобожия.

В нашем распоряжении имеются и исторические свидетельства того, что первое поколение христиан исповедовало чистое Единобожие.

А в «Американской энциклопедии» говорится: «Движение Единобожия в истории религий началось очень рано и в действительности оно появилось на десятки лет раньше Троицы». Дело в том, что Единобожие появилось с появлением посланников и пророков и ярко блеснуло во время пророческой миссии Иисуса (мир ему), который, подобно своим предшественникам, принес миру учение о Единобожии.

Во французской энциклопедии Ларусса сказано: «Догмата о Троице не было в книгах Ветхого Завета, он не проявлялся в действиях первых отцов церкви и ближайших учеников Христа, однако католическая и протестантская церкви продолжают утверждать, что вера в Троицу была у христиан всегда... В течение всего периода существования первой христианской церкви, состоящей из евреев - последовавших за Иисусом иудеев - господствовало убеждение, что Иисус - человек. Жители Назарета и все группы христиан, состоящие из бывших иудеев, были убеждены, что Иисус - человек, укрепленный и поддерживаемый Святым Духом. И все это время никто не упрекал их в ереси, неверии и безбожии. Во втором веке христианской эры были приверженцы нововведений и безбожники. И в том же втором веке были верующие, которые считали Иисуса Мессией и обычным человеком. С увеличением числа язычников, принимающих христианство, появились убеждения, которых не было ранее».

Ауд Саман говорит, подтверждая, что Иисус не имеет никакого отношения к многобожию и язычеству: «Внимательно изучив отношения учеников и Иисуса, мы обнаруживаем, что они воспринимали его только как человека, поскольку они, как и иудеи, считали, что Бог не может явиться в образе человека. Да, они ожидали пришествия Мессии, однако Мессия, согласно их представлениям, которые они унаследовали от отцов и дедов, был посланником Бога, но никак не Самим Богом».

«Американская энциклопедия» также подчеркивает, что путь от первого Иерусалимского собора, созванного учениками Иисуса, до Никейского собора был отнюдь не прямым, и Единобожие было распространено даже в тех районах, где проповедовал Павел, то есть в Антиохии и среди галатов, и Павел встретил резкое сопротивление.

А Бертранд Рассел, английский философ, говорит: «Вы спросите: почему Бертранд Рассел не христианин? Отвечаю: потому что я считаю, что первый и последний хри­стианин умер девятнадцать веков назад, и с ним умерло истинное христианство, которое принес людям этот великий пророк» .

Однако изначальность Единобожия, которое господствовало при жизни первого поколения христиан, и его сила не смогли помешать распространению языческого призыва Павла среди новообращенных христиан из числа бывших язычников. Они нашли в его призыве привычные им языческие основы с добавлением идеалов и морально-этических норм, которых не хватало римскому и греческому язычеству.

Что же касается учеников Иисуса, то они решительно отвергли и осудили призыв Павла и старались воспрепятствовать его распространению. После их кончины про­должатели их дела, приверженцы Единобожия, продолжили борьбу с последователями Павла. Появились группы тех, кого церковь в своей истории называет еретиками. Это люди, которые отвергали религиозные мнения (постановления) церкви, в том числе и группы, отвергавшие Божественность Иисуса.

Среди них - эбиониты. Название это восходит к слову «эйвоним» - «нищие».

Эти группы и общины появились в первом веке нашей эры. Основаны они были евреями. Их деятельность стала особенно активной после 70 года.

Об убеждениях этих групп нам сообщают древние историки. Патриарх Александрии сказал в 326 году об арианстве: «Это учение взбунтовавшихся против богобоязненности церкви, учение эбионитов, и оно очень похоже на учение Павла Самосатского ».

А Кирилл Иерусалимский в 388 году сказал о еретиках: «Керинф произвел разрушение в церкви, и так же Менандр, Карпократ и эбиониты».

На убеждения этой общины оказали влияния господствовавшие в те времена искаженные представления о мире, Боге и религии, поэтому они и объявили Иисуса «сверхчеловеком».

Мункыз ибн Махмуд ас-Саккар

• Евсевий Никомедийский (? — 341) — константинопольский епископ (339—341). Был епископом Берита, затем Никомедии. Имел значительное влияние на Констанцию, жену императора Лициния, сестру императора Константина Великого. На Вселенском Никейском соборе в 325 году выступал защитником Ария, с которым был дружен в юности, а позже вместе с епископом Евсевием Кесарийским был главой примирительной партии, члены которой по имени обоих Евсевиев получили название евсевиан. По завершении собора Евсевий Никомедийский отказался отречься от арианской ереси и был вместе с сообщниками отправлен императором в ссылку в Галлию. В 328 году Евсевий, Арий и другие ариане были возвращены из ссылки Константином, исполнившим предсмертную просьбу своей сестры Констанции. Возглавлял борьбу ариан против защитника православия, александрийского архиепископа Афанасия Великого и добился его низложения и ссылки. Вместе с другими епископами принимал участие в крещении императора Константина Великого, в 337 году умершего на его канонической территории в предместье Никомедии. По приказу императора Констанция II руководил Антиохийским собором 341 года, на котором в Восточной Римской империи умеренное арианство было признано официальным учением.
• Афанасию приписывают создание Афанасьевского символа веры: «Всякий, желающий спастись, должен прежде всего иметь кафолическую христианскую веру. Тот, кто не хранит эту веру в целости и чистоте, несомненно обречен на вечную погибель. Кафолическая же вера заключается в том, что мы поклоняемся единому Богу в Триединстве и Триединству в Едином Божестве, не смешивая Ипостаси и не разделяя Сущность Божества. Ибо одна Ипостась Божества — Отец, другая — Сын, третья же — Дух Святой. Но Божество — Отец, Сын и Святой Дух — едино, слава одинакова, величие вечно. Каков Отец, таков же и Сын, и таков же Дух Святой. Отец не сотворен, Сын не сотворен, и Дух не сотворен. Отец не постижим, Сын не постижим, и Святой Дух не постижим. Отец вечен, Сын вечен, и Святой Дух вечен. И все же они являются не тремя вечными, но единым Вечным. Равно как не существует трех Несотворенных и трех Непостижимых, но один Несотворенный и один Непостижимый. Таким же образом, Отец всемогущ, Сын всемогущ и Святой Дух всемогущ. Но все же не трое Всемогущих, но один Всемогущий. Так же Отец есть Бог, Сын есть Бог и Святой Дух есть Бог. Хотя они являются не тремя Богами, но одним Богом. Точно так же, Отец есть Господь, Сын есть Господь и Святой Дух есть Господь. И все же существуют не три Господа, но один Господь. Ибо подобно тому, как христианская истина побуждает нас при­знать каждую Ипостась Богом и Господом, так и кафолическая вера запрещает нам говорить, что существует три Бога, или три Господа. Отец является несозданным, несотворенным и нерожденным. Сын происходит только от Отца, Он не создан и не сотворен, но порожден. Святой Дух происходит от Отца и от Сына, Он не создан, не сотворен, не рожден, но исходит. Итак, существует один Отец, а не три Отца, один Сын, а не три Сына, один Святой Дух, а не три Святых Духа. И в этом Триединстве никто не является ни первым, ни последующим, равно как никто не больше и не меньше других, но все три Ипостаси одинаково вечны и равны между собою. И так во всем, как было сказано выше, надлежит поклоняться Единству в Триединстве и Триединству в Единстве. И всякий, кто желает обрести спасение, должен так рассуждать о Троице. Кроме того, для вечного спасения необходимо твердо веровать в воплощение нашего Господа Иисуса Христа. Ибо праведная вера заключается в том, что мы веруем и исповедуем нашего Господа Иисуса Христа Сыном Божиим, Богом и Человеком. Богом от Сути Отца, порожденным прежде всех веков; и Человеком, от естества матери Своей, рожденным в должное время. Со­вершенным Богом и совершенным Человеком, обладающим разумною Душою и человеческим Телом. Равным Отцу по Божественности, и подчиненным Отцу по Своей человеческой сущности. Который, хотя и является Богом и Человеком, при этом является не двумя, но единым Христом. Единым не потому, что человеческая сущность превратилась в Бога. Полностью Единым не потому, что сущности смешались, но по причине единства Ипостаси. Ибо как разумная душа и плоть есть один человек, так же Бог и Человек есть один Христос, Который пострадал ради нашего спасения, сошел в ад, воскрес из мертвых в третий день; Он вознесся на небеса, Он восседает одесную Отца, Бога Всемогущего, откуда Он придет судить живых и мертвых. При Его пришествии все люди вновь воскреснут телесно, и дадут отчет о своих деяниях. И творившие добро войдут в жизнь вечную. Совершавшие же зло идут в вечный огонь. Это — кафолическая вера. Тот, кто искренне и твердо не верует в это, не может обрести спасения».Однако имеются веские доказательства того, что этот символ был сформулирован намного позже, и автором его был вовсе не Афанасий.Принятый на Первом Никейском соборе (325 год) Символ веры — формула вероисповедания, в которой провозгласилась божественность Бога-Сына, названного «единосущным Отцу», а после краткого третьего компонента формулы («веруем в Духа Святого») следовала анафема арианству.Текст Никейского Символа Веры: «Верую во единого Бога Отца, Вседержителя, Творца неба и земли, всего видимого и невидимого. И во единого Господа Иисуса Христа, Сына Божьего, Единородного, от Отца рожденного прежде всех веков; Свет от Света, Бога истинного от Бога истинного, рожденного, не сотворенного, единосущного с Отцом, Которым все сотворено. Ради нас людей и ради нашего спасения сшедшего с небес и воплотившегося от Духа Святого и Девы Марии, и вочеловечившегося. Распятого же за нас при Понтии Пилате, и страдавшего, и погребенного. И воскресшего в третий день по Писаниям. И восшедшего на небеса, и сидящего по правую руку Отца. И опять грядущего со славой судить живых и мертвых, Царству Которого не будет конца. И в Духа Святого, Господа, Животворящего, от Отца исходящего, с Отцом и Сыном поклоняемого и прославляемого, говорившего через пророков. Во единую Святую, Соборную и Апостольскую Церковь. Исповедую одно крещение во оставление грехов. Ожидаю воскресения мертвых, и жизни будущего века. Аминь».В 381 году он был расширен и дополнен Вторым Вселенским собором в Константинополе, после чего стал называться Никео-Константинопольским: «Верую во единого Бога Отца Вседержителя, Творца неба и земли, всего видимого и невидимого. И во единого Господа Иисуса Христа, Сына Божия, единородного, рождённого от Отца прежде всех веков, Света от Света, Бога истинного от Бога истинного, рождённого, не созданного, одного существа со Отцем, чрез Которого всё сотворено; для нас людей и для нашего спасения сошедшего с небес, принявшего плоть от Духа Святого и Марии Девы и сделавшегося человеком, распятого за нас при Понтие Пилате, страдавшего и погребённого, воскресшего в третий день согласно с писаниями (пророческими), восшедшего на небеса и седящего одесную Отца, и опять имеющего придти со славою судить живых и мёртвых, царству Которого не будет конца. И в Святого Духа, Господа, дающего жизнь, исходящего от Отца, покланяемого и прославляемого равночестно с Отцем и Сыном, говорившего чрез пророков. И во единую, святую, вселенскую и апостольскую Церковь. Исповедую единое крещение во оставление грехов. Ожидаю воскресения мёртвых и жизни будущего века. Аминь».
• Аль-яхудиййа ва аль-масихиййа. С. 302-306.
• Ахмад Шаляби. Аль-масихиййа. С. 134-135.
• Аля Абу Бакр. Аль-масихиййа аль-хакка алляти джаа биха-ль-масих. С. 136.
• Павел Самосатский (200 - 275) — епископ Антиохийский в 260—268; отрицал божественность Иисуса Христа, был осуждён как еретик на Антиохийском соборе (268 год). Последователи составили секту, названную по его имени павлианами, которая существовала до IV века.

По возведении на Антиохийскую кафедру своей проповедью монархианства вызвал споры. На Антиохийском Соборе 269 года был обличён пресвитером Мальхионом в ереси и был низложен. Однако, пользуясь поддержкой Зеновии, царицы Пальмирской, Павел удерживал антиохийскую кафедру до 272 г., когда император Аврелиан по просьбе христиан изгнал его из Антиохии.
Ученик Павла Самосатского, Лукиан Антиохийский, был впоследствии учителем Ария.

• Керинф - один из первых по времени гностиков, по древним преданиям, жил в век апостольский. Ириней и Ипполит приписывают ему египетское образование. Керинф различал Христа и Иисуса как две особые индивидуальности. Иисус был простой, обыкновенным способом рожденный человек, достигший высокой степени добродетели. При крещении в Иордане с ним соединилось небесное существо — Христос, сошедшее в виде голубя. Его силою Иисус творил чудеса, а перед крестною смертью Христос, будучи бесстрастным по естеству, отделился от человека Иисуса (Ириней I, 26; Ипполит VII, 33).
• Ириней Лионский — один из первых Отцов Церкви, ведущий богослов II века. Малоазиатский грек (род. около 130 г.); около 160 года послан Поликарпом, епископом Смирнским, в Галлию для проповеди христианства; с 177 г. был епископом Лионским.
• Мухаммад Такый аль-Усмани. Ма хийа ан-насраниййа. С. 63-64.

Появление догмата о троице (ч.2)

Единобожие после Никейского собора

Арианство

В 325 году было издано первое официальное постановление о Божественности Иисуса. Произошло это после того, как император-язычник Константин избрал это мне­ние и отверг остальные, а Ария, из-за которого и был созван этот Собор, решено было считать еретиком.

Арий был одним из монахов церкви и, как передает Манси Йуханна в своей книге «История коптской церкви»: «Сын не подобен Отцу ни в извечности, то есть в изначальности существования, ни в сущности. Сначала был Отец, а потом Он вывел Сына из небытия по Своей воле. Отца никто не может увидеть или описать, потому что имеющий начало не может познать Изначального. Сын же является Богом в силу приобретенной (данной ему) Божественности».

Арий скончался в 336 году, однако его учение распространилось после его смерти. Арианство приобрело столько последователей, что, как говорит профессор Хусни аль-Атйар в своей книге «Убеждения христианских сект, исповедовавших Единобожие»: «Арианство принял бы весь мир - по свидетельству его врагов - если бы епископы не вмешались и не начали безжалостно искоренять его».

Асад Рустам говорит в своей книге «Церковь великого Божьего града»: «Арий был ученым и аскетом, искусным проповедником и наставником. Вокруг него сплотилась группа верующих, и к нему примкнуло большое количество священнослужителей».

Историк Ибн аль-Батрик подтверждает многочисленность арианцев. Он говорит, что большинство жителей Египта были арианцами.

А священник Джеймс Энис говорит: «История повествует нам о том, как церковь и ее предводители ошиблись и отошли от истины: большинство епископов одобрили ересь Ария и приняли ее».

Арианство обладало немалой силой не только при жизни своего основателя, но и после его кончины. Церковь созвала несколько соборов для изучения его убеждений. Сам Арий со своими сторонниками также созывал соборы в 334 и 335 годах. На втором соборе они постановили отстранить от церковной деятельности Папу Афанасия, который призывал считать Иисуса Богом и под руководством которого были записаны постановления Никейского собора. Они сослали его на территорию современной Франции. В 341 году в Антиохии они созвали новый Собор. На нем присутствовали 97 священнослужителей из числа последователей арианства. На этом соборе был принят ряд постановлений, согласующихся с их убеждениями.

Позже римский император вернул Афанасия на папский престол. Ариане запротестовали и взбунтовались. Потом был созван Собор на территории Франции в Арле, на котором было принято единодушное, если не считать одного голоса, решение об отстранении Афанасия.

На Миланском соборе это решение было подтверждено, и Афанасия отстранили. Александрию возглавил епископ-арианец Георгий Каппадокиец. А в 359 году император созвал два собора - для западников в Серевкии и для восточников в Ариминиуме. Оба собора признали правильными убеждения арианцев, и западные церкви остались арианскими.

Историк упоминает, что император Константин также перешел в арианство, чтобы снискать поддержку народа. Произошло это после того, как он перенес столицу в Кон­стантинополь.

Преподобный Шануда объяснял столь широкое распространение арианства поддержкой со стороны императора.

На Антиохийском соборе, созванном в 361 году, ариане сформулировали новый символ веры, согласно которому: «Сын отличен от Отца в своей сущности и воле». В том же году они созвали в Константинополе Собор, на котором было принято 17 постановлений, противоречащих постановлениям Никейского собора.

В том же году к власти пришел язычник Юлиан. Он возвратил Афанасия и его епископов к их прежней деятельности. При нем начали открыто поклоняться идолам. Он поручил возглавлять церкви христианам-язычникам. В 363 году его сменил император Ювиан, который завершил начатое его предшественником. Он начал борьбу против ариан и ввел в христианство элементы язычества, закрепив их. Он сказал, обращаясь к народу и государственным мужам: «Если вы желаете, чтобы я был вашим императором, будьте христианами подобными мне». Затем он запретил арианство как течение и вернул силу постановлениям Никейского собора. Он потребовал от Афанасия, чтобы тот изложил суть того христианства, к принятию которого он принудил народ, несмотря на то, что сам почти ничего не знал о нем .

Несторианство

На смену Арию пришел в 5 веке патриарх Константинополя Несторий, поддерживаемый некоторыми священнослужителями и епископами. Нестор утверждал: «В Иисусе есть Божественная часть, однако она не относится к его человеческой природе, и эта часть не родилась от Девы, которую, соответственно, нельзя называть Божьей ма­терью».

Несторий считал, что соединение Бога с Иисусом не было действительным. Иными словами, Бог только помогал ему. Что же касается пребывания Бога в Иисусе, и Его соединения с ним, то их Нестор назвал метафорическими. То есть в Иисусе пребывал не Бог, а Его содействие, поддержка и дарованные Им Иисусу благонравие и достоинства.

В одной из своих проповедей Несторий сказал: «Как я могу пасть ниц перед трехмесячным ребенком?» Он также сказал: «Как у Бога может быть мать? От плоти рождается только плоть, а рожденное от духа есть дух. Сотворенное не может родить Творца. Она родила человека, который впоследствии обрел Божественную природу».

На Эфесском соборе, созванном в 431 году, было принято решение отстранить Нестория от церковной деятельности и изгнать его. Он умер в Ливийской пустыне. Исто­рик Сайерс ибн аль-Мукаффа пишет в своей книге «История патриархов»: «Несторий решительно отрицал Божественность Иисуса и утверждал, что он был просто человеком, пророком, и ничем более».

Ибн аль-Мукаффа также упоминает о том, что перед изгнанием Нестория патриархи послали сказать ему, что если он признает распятого воплотившимся Богом, они простят его и не станут изгонять: «Однако сердце его ожесточилось, как сердце Фараона, и он ничего не ответил им».

После Нестория его учение подверглось изменениям и уподобилось учениям, признающим Троицу. Несториане говорят: «Иисус - личность, у которой две реальности - Божественная и человеческая. Он в действительности человек и в действительности Бог. Однако это не личность Иисуса соединила в себе две реальности, а сущность Иисуса соединила в себе две личности!».

Единобожие после Реформации

Несмотря на безраздельную власть церкви, приверженцы Единобожия в христианстве существовали всегда. Временами их деятельность была очень слабой по причине преследований и гонений со стороны церкви, однако они продолжали существовать.

А когда влияние церкви ослабло, общины приверженцев Единобожия вновь заявили о себе. Опоры догмата о Троице содрогнулись. Мартин Лютер сказал о нем: «Он не обладает силой, и его нет в библейских текстах».

Фальбер говорит в своей книге «История приверженцев Единобожия»: «Кальвин сказал о символе веры, утвержденном Никейским собором: его следовало бы петь, как песню, а не заучивать как разъяснение вероучения».

И в своей книге «Краткое изложение вероучения» (1541) Кальвин упоминает о Троице лишь изредка.

Постепенно общины исповедующих Единобожие укрепились и начали вести активную деятельность в Европе. Даже король Венгрии Сигизмунд (ум. в 1571) исповедовал Единобожие.

В Трансильвании Единобожие получило широкое распространение. Об этом упоминает Американская энциклопедия. К известным приверженцам Единобожия отно­сится Франциск Давид, который был брошен в тюрьму после смерти короля Генриха в 1571 году и воцарения Стефана Батория, исповедовавшего католичество. Новый король запретил приверженцам Единобожия распространять свои книги без его разрешения.

В том же веке в Польше появился приверженец Единобожия по имени Фауст Социн. Его последователи известны как социниане. Они отвергали Троицу и призывали к Единобожию. Некоторые бежали от преследования церкви в Швейцарию.

В Испании Мигель Сервет призывал к Единобожию, за что и был сожжен заживо по обвинению в ереси в 1553 году. Он писал в своей книге «Заблуждение о Троице»: «Идеи вроде Троицы придуманы философами, и библейские книги не знают о них ровным счетом ничего» .

А в Германии появилась община анабаптистов - приверженцев Единобожия. Церкви удалось расправиться с ними.

Позже возникло несколько движений антитринитариев (унитариев) - христиан, не принимавших догмат о Троице: в середине 16 века на Севере Италии; затем, в 1558 году, движение под предводительством известного врача-унитария. А на Пизанском соборе 1562 году священники говорили о Троице, а большинство присутствовавших отвергали ее .

В 17 веке некоторые церкви унитариев укрепились, несмотря на относительную малочисленность их последователей. В 1605 году приверженцы Единобожия напечатали важный документ, в котором говорилось: «Бог Един по Своей сущности, а Иисус действительно человек, однако он не простой человек, а Святой Дух - не ипостась, а мо­гущество (сила) Бога».

В 1658 году был издан указ об изгнании из Италии общины унитариев. В те времена одним из самых известных приверженцев Единобожия был Джон Бидл, названный «отцом английского унитаризма». Изучая христианство, он усомнился в догмате о Троице и открыто заявил об этом, после чего дважды попадал в тюрьму, а потом был сослан на Сицилию.

В 1689 году королевским указом унитарии были исключены из тех, на кого распространялся закон о религиозной терпимости. А это, вне всякого сомнения, указывало на многочисленность противников догмата о Троице и силе их влияния. Бердановский пишет в своей книге «Развитие человека»: «В 17 веке ученые не могли безропотно согласиться с догматом о Троице».

В 18 веке эти унитарии были названы арианами, среди них и доктор Чарльз Шавенси (ум. в 1787 году), пастор Бостонской церкви. Он вел переписку с англичанами-арианами.

Доктор Ионафан Михью также бесстрашно противостоял сторонникам догмата о Троице. А доктор Самуэль издал свою книгу «Троица из Библии». В ней он пришел к выводу: «Отец есть единственный Всевышний Бог. Что же касается Иисуса, то он ниже его по положению». И хотя он отрицал свою приверженность арианству, его взгляды трудно отличить от учения Ария. Следует упомянуть и об ученом-биологе Джоне Пристли (ум. в 1768 году). Он издал свое послание: «Обращение к искренним христиан­ским наставникам» и распространил тридцать тысяч экземпляров в Англии, после чего его вынудили покинуть страну, и скончался он уже в Пенсильвании.

Теофил Линдсей (ум. в 1818 году) ушел с церковной службы и вскоре после этого поступил на службу в церковь унитариев, а его коллега - приверженец Единобожия Томас Бельшам занял высокий пост в духовной семинарии. Позже они вместе основали «Унитарную ассоциацию христианского просвещения и проповедования благочестия посредством распространения книг».

После принятия закона о гражданских правах унитарии создали Британско-иностранный союз приверженцев Единобожия.

А в 19 веке в нескольких областях были созданы унитарные церкви, которые привлекли немало важных личностей, вроде Вильяма Шанинга (ум. в 1842 году), пастора Бостонской церкви. Он говорил: «Три ипостаси требуют три сущности и, соответственно, три Бога». Он также говорил: «Для объяснения и обоснования системы мироздания требуется один источник, а не три, поэтому догмат о Троице не имеет никакой религиозной или научной ценности».

Подобных взглядов придерживался и священник унитарной церкви в Лейтморе Джарод Спаркс, который впоследствии стал ректором Гарвардского университета.

В 1825 году была создана «Американская ассоциация Единобожия». В середине нашего века голландский город Лейден и его университет были центром Единобожия. Он был известен многочисленностью последователей Единобожия, известных как лютеране или реформаторы.

В начале 20 века число приверженцев Единобожия увеличилось, и их деятельность стала активнее. В Великобритании и ее колониях появилось около 400 унитарных церквей. То же самое произошло и в Соединенных Штатах. Также были открыты две духовные семинарии, в которых преподавали Единобожие, в Британии, в Манчестере и Оксфорде, и еще две в Соединенных Штатах, одна в Чикаго, а вторая в Баркли, в Калифорнии. В Венгрии существовало около 160 таких церквей и семинарий. Подобное явление наблюдалось во всех христианских государствах Европы.

В 1921 году в Оксфорде прошел семинар под руководством епископа Карлейля, доктора Рашдаля, на котором присутствовало множество священнослужителей. Он об­ратился к собравшимся с речью и среди прочего сказал, что чтение Библии не заставило его считать Иисуса Богом. Что же касается сказанного в Евангелии от Иоанна и отсут­ствующего в остальных трех Евангелиях, то его нельзя рассматривать как исторический текст. Он также считал, что все сказанное о непорочном зачатии Марии и об исцелении Иисусом больных, равно как и утверждения о том, что дух Иисус существовал до сотворения тел, не является поводом для его обожествления. Многие из присутствующих разделяли его мнение.

Эмиль Лорд Фидж говорит: «Иисус никогда не думал, что он больше, чем пророк, а во многих случаях считал даже, что он ниже и этого уровня. И Иисус никогда не говорил ничего такого, что заставило бы внимавшего его словам подумать, что у него есть иные мысли и надежды, кроме человеческих... Иисус нашел прекрасные слова для выражения своей скромности. Он сказал о себе: я - сын человеческий. Еще в древние времена пророки старались привлечь внимание людей к той бескрайней пропасти, которая отделяла их от Бога, и потому называли себя сынами человеческими...».

В 1977 году семь христианских ученых написали книгу под названием «Легенда о воплотившемся Боге». Из книги следует, что ее авторы убеждены в том, что авторами библейских книг были люди, написавшие их в разное время и при разных обстоятельствах, и что книги эти никак нельзя считать ниспосланным свыше откровением Всевышнего. Авторы книги также высказали убежденность в том, что в наше время, то есть в конце двадцатого века, должен начаться новый виток в развитии христианского вероучения.

Позже восемь христианских ученых издали в Великобритании книгу под названием «Иисус не сын Божий». В этой книге они подтвердили сказанное в предыдущей. Так, в ней, в частности, говорится: «В наше время уже мало кто способен поверить в превращение человека в Бога, потому что это действительно противоречит разуму» .

А во время одной из встреч на "London"s Weekend Television" христианский священнослужитель по имени Дэвид Дженкинс, который занимает четвертое место среди 39 верховных священнослужителей англиканской церкви, сказал, что Божественность Иисуса не является абсолютно доказанной и бесспорной истиной. Он сказал: «Рождение Иисуса в результате непорочного зачатия и его воскресение из мертвых не считаются историческими событиями». Его слова произвели настоящий фурор среди протестантов. Газета «Дэйли Таймс» спросила мнение тридцати одного из упомянутых тридцати девяти самых высокопоставленных англиканских священников о сказанном Дженкинсом, и только 11 из них настаивали на том, что христиане обязаны считать Иисуса Богом и человеком одновременно, тогда как 19 других сказали, что достаточно смотреть на Иисуса как на высочайшего уполномоченного Бога. В то же время 9 из них высказали сомнения по поводу воскресения Иисуса из мертвых, сказав, что это была лишь серия происшествий или же ощущений, которые заставили его последователей считать, что он стоял среди них живой. А 15 из них сказали, что «чудеса, упомянутые в Новом Завете являются более поздними вставками, добавленными к истории Иисуса». И, соответственно, эти чудеса не могут служить доказательствами Божественности Иисуса.

Так церковь, представленная священнослужителями, усомнилась в Божественности Иисуса и даже отвергла ее и подтвердила, что этот догмат чужд христианству и не был его частью изначально, и ни сам Иисус, ни его ученики ничего не знали о его Божественности, поскольку утверждение о ней является изобретением Павла, под влиянием которого попали и некоторые из тех, кто писал Евангелия и послания. А позже эти нововведения были закреплены церковными соборами.

Из всего сказанного нами ранее следует, что движение Единобожия существовало в христианском обществе всегда. Оно обновлялось каждый раз, когда искренние верующие изучали Библию, и с их неиспорченной изначальной, инстинктивной природы словно падала завеса, и они видели сияющую истину: Бог един, и нет другого божества, помимо одного лишь Бога.

Из книги “Бог Единый или Троица”
Мункыз ибн Махмуд ас-Саккар

• Мухаммад Ахмад аль-Хадж. Ан-насраниййа мин ат-таухид иля ат-таслис. С. 168-170. Важное замечание: в отличие от несторианства, арианство считается полностью уничтоженным в раннем Средневековье. Однако социологические исследования показывают, что взгляды многих невоцерковленных христиан, по традиции называющих себя православ­ными, католиками или протестантами (в зависимости от страны или региона проживания), на самом деле близки к арианским. Среди таких «стихийных ариан» распространены воззрения, что Бог Сын не тождествен Богу Отцу, что Иисус Христос не существовал, как Бог, изначально, а появился в результате рождения и стал Богом в результате крещения, крестной смерти или воскресения. «Стихийное арианство» невоцерковленных христиан можно объяснить тем, что арианские представления гораздо более просты для понимания, нежели те идеи, которые возобладали в вероучении халкидонских церквей. Арианство как отрицание божественности Иисуса объективно разделяют мусульмане, Свидетели Иеговы, христадельфиане и хлысты, толстовцы и по меньшей мере многие современные "Евреи за Иисуса". Некоторые современные теологи сегодня фактически стоят на позициях ариан.
• Мухаммад Тахир ат-Тунейр. Аль-акаид аль-васаниййа фи ад-дийанат ан-насраниййа. С. 171.
• Таифат аль-муваххидин абара-ль-курун. С. 48-50.
• Ахмад Абду-ль-Ваххаб. Ихтиляфат фи тараджим аль-китаб аль-мукаддас. С. 113.

Пресвятая Троица — образ бытия единого Бога, основанный на кресто-воскресном принципе Любви.

1. Знакомство с Небесным Отцом

Готовясь к Таинству Причастия, мы должны ясно осознавать, Кто находится в конце Евхаристического Пути. Причастие — это встреча с Отцом через Спасителя, осуществляемая действием Святого Духа. Причастие не ограничено обрядом, совершаемым на Литургии. Причастие — это выстраивание постоянной духовной Вертикали, связывающей сердце человека с сердцем Бога Отца. Непосредственно Вертикалью (её еще называют восходящей «звездой утренней» или «жезлом железным») является Спаситель. Образно говоря, Сын Божий — это «связующие провода», по которым проходит благодатная энергия Святого Духа. Если хорошо понимать эти вещи, то благодать после Причастия действует с особой силой.

В качестве символа духовной вертикали древние христиане использовали образ посоха. Далее, в различных интерпретациях Христограммы, он превратился в букву «Р». Вертикаль-посох символизирует Спасителя, через которого мы постоянно умозрительно соединяем свои сердца с сердцем нашего Небесного Отца. Тем самым осуществляется постоянная евхаристическая (благодарственно-восходящая) связь с Богом. Она открывает врата сердца, делает его способным воспринимать благодать Святого Духа, понимать Божественную Премудрость и вмещать смыслы высокого богословия.

2. Сущность и Жизнь Отца

Человек создан по образу и подобию Бога. Человек — это личность, имеющая тело (сущность) и душу (жизнь). Бог Отец подобен человеку. Поэтому Он, как и мы, является Лицом, имеющим сущность и жизнь.

«В Сыне Своем Бог Отец выражает всю Свою сущность и потому Бог Сын именуется Словом Божиим, Логосом, или Образом Отца. Дух Святой выражает жизнь Бога Отца и потому зовется дыханием Отца, или Духом Отца» (епископ Александр Семенов-Тянь-Шанский «Православный катехизис»).

Сущность и Жизнь Бога Отца нельзя представить: «Бога не видел никто никогда; Единородный Сын, сущий в недре Отчем, Он явил» (Ин. 1:18). В единого Бога Отца нужно просто верить через систему сакральных истин, явленных в Боге Слове и зафиксированных в Звездице.

«Бог (по Своей природе) непостижим, бестелесен, не является ангелом; сущность Его непознаваема; Его нельзя описать в категориях места; Он превосходит всякое определение и образ; Он познается человеком исходя из красоты космоса, из устройства человеческого естества, животного и растительного мира» (свт. Григорий Богослов).

3. Сущность Бога — Ум

По мысли св. Григория Богослова, существо Божие есть «Святая Святых, закрываемая и от самих серафимов». Следуя святому, представлять себя знающим, что есть Бог равнозначно повреждению ума. Он утверждает, что «Божественная природа есть как бы море сущности, неопределенное и бесконечное, простирающееся за пределы всякого понятия о времени и природе».

«Сущность же Божественная едина и проста и не допускает никакой инаковости, но вся она есть Ум и вся — Сущая-в-Себе-Премудрость, ибо ее бытие (как Ума и Сущей-в-Себе-Премудрости), тождественно с бытием как таковым. Ведь и Божественный Максим (Исповедник) утверждает: «Но Сам Бог, Целый и Единственный, есть по сущности мышление, а по мышлению Он, Целый и Единственный, есть сущность». Стало быть, мышление в этом случае тождественно бытию… Итак, применительно к сущности Божией бытие тождественно ведению (знанию) Ею Самой Себя (свт. Феофан Никейский).

4. Любовь Отца

«Бог есть любовь, и пребывающий в любви пребывает в Боге, и Бог в нем» (1Ин. 4:16). Бытие Бога — это Любовь. Любовь — это самоотдача. Т.к., Бог Отец существо абсолютное, то и живет Он, отдавая абсолютно всё, что у него есть: целиком всю Свою Сущность и полностью всю Свою Жизнь.

«В предвечном рождении Сына Божия и изведении Святого Духа выражается бесконечная любовь Бога Отца: Отец ничего не хранит для Себя, но все Свое отдает Своему Сыну и Святому Духу. Божественная сущность также происходит от Бога Отца и в этом смысле богословие говорит о “монархии” Бога Отца (от греческого: единственный принцип, или единственное начало). Бог Отец раскрывает Свою сущность и Свою жизнь в подобных Себе двух других Личностях, или Ипостасях» (епископ Александр Семенов-Тянь-Шанский «Православный катехизис»).

5. Рождение и исхождение

Результатом полной отдачи Сущности Бога Отца является рождение Бога Сына. Результатом полной отдачи Жизни Бога Отца является исхождение Бога Святого Духа.

Рождение отличается от исхождения по смыслу происходящего. Рождение потому рождение, что относится к происходящему с сущностью, т.е. с природой Бога Отца. Аналогичным образом происходит рождение человека, когда женщина отдает часть своей природы в виде рождаемого ребенка. Разница в том, что Бог Отец отдает не часть Своей природы, а абсолютно всю её целиком.

«Рождение — безначально и вечно, является делом природы и выходит из Его существа, чтобы Рождающий не потерпел изменения, и чтобы не было Бога первого и Бога позднейшего, и чтобы Он не получил приращения» (ТИПВ).

Исхождение так именуется, потому что относится к происходящему с Жизнью Бога Отца. Аналогичным образом жизнь человека в виде души исходит из тела при его смерти. Разница в том, что Бог Отец при этом «не умирает», не лишается Своей Жизни, т.к. сразу же получает всю её целиком обратно.

Рождение и исхождение происходят не в какой-то последовательности, а одновременно (как показывает Звездица при ее раскрытии): «Сын и Дух происходят «совместно» от Отца, так же как Слово и Дыхание выходят совместно из Божьих уст (Пс. 32:6)» (прп. Иоанн Дамаскин).

«Каппадокийцы будут утверждать рождение Сына от Ипостаси Отца и внутри сущности Отца, подчеркивая таким образом полную передачу Божественной природы Отца Сыну в тайне Его рожде-ния. Все, что принадлежит Отцу, принадлежит и Сы-ну. Так, например, святитель Василий Великий пи-шет: «Ибо все, что принадлежит Отцу, созерцается и в Сыне, и все, что принадлежит Сыну, принадлежит и Отцу; потому что всецелый Сын в Отце пребывает и опять имеет в Себе всецелого Отца, так что Ипостась Сына служит как бы образом и лицом к познанию От-ца; и Ипостась Отца познается в образе Сына» (протопресвитер Борис Бобринский «Тайна Пресвятой Троицы»).

6. Кресто-воскресный образ бытия Бога

Звездица наглядно показывает главную особенность божественного процесса рождения Сына и исхождения Святого Духа. Рассматривать его стоит в динамике. Как только, с одной стороны лучи Звездицы расходятся из центра, с другой — они тут же собираются обратно в центр. Как только Бог Отец целиком и полностью Себя отдает Сыну и Святому Духу, так сразу же Святой Дух и Сын возвращаются в «недро Отчее» (центр Звездицы).

Бог есть Троица, потому что Отец есть Любовь. Бог есть Троица, потому что у Бога Отца троичное сердце (Лицо-Сущность-Жизнь). Отдавая Свое троичное внутреннее, Бог Отец живет троичным внешним — единосущным и триипостасным бытием Пресвятой Троицы. И это троичное внешнее одновременно является внутренним «недром» Бога Отца.

«

Естество в Трех единое — Бог, Единение же — Отец, из Которого Другие, и к Которому Они возводятся, не сливаясь, а сопребывая с Ним, и не разделяемые между Собою ни временем, ни хотением, ни могуществом. Ибо сие нас делает чем-то многим; потому что каждый из нас разногласен и сам с собою и с другими. Но Тем, у Которых естество просто и бытие тождественно, приличествует и единство» (свт. Григорий Богослов, Слово 42).

«От двух Других Лиц Святой Троицы Бога Отца отличает личностное (ипостасное) свойство. Оно заключается в том, что Бог Отец предвечно рождает ипостась Сына и предвечно изводит ипостась Святого Духа. Отец служит ипостасной причиной — связью и единением для Лиц Святой Троицы, ибо Сын и Святой Дух, приемля от Него начало, к Нему же единому и возводятся, как Своему Виновнику» (Олег Давыденков «Догм. Богословие. Курс лекций»).

Возвращение в «недро» Отчей Ипостаси происходит так же одновременно: «По выражению В.Н. Лосского: «Отец тем самым является пределом соотношений, от которых Ипостаси получают свое различение: давая Лицам их происхождение, Отец устанавливает их соотношение с единым началом Божества как рождение и нахождение». Поскольку Сын и Святой Дух одновременно восходят к Отцу как к одной причине, то уже в силу этого их можно мыслить как различные Ипостаси» (Олег Давыденков «Догм. Богословие. Курс лекций»).

7. Ипостась (Лицо)

Звездица — это символьная модель Пресвятой Троицы. Она состоит из центральной части (гайки с винтиком) и расходящимися из центра двумя лучами. Сердце Бога Отца (или «недро Отчее») символизирует центральная часть Звездицы. Гайка — это как бы сущность Отца, винтик — Его Жизнь.

Что же такое Ипостась (или Лицо)? Ипостась — это «гайка с винтиком» Звездицы. Ипостась всегда находится в центре перекрестия Жизни с Сущностью. Поэтому Бог Свое ипостасное бытие определяет формулой «Я есть сущий», т.е. «Лицо-Жизнь-Сущность».

Звездица наглядно демонстрирует фундаментальные принципы ипостасного бытия Пресвятой Троицы. Её центр («недро Отчее») — это гайка с винтиком, символизирующие Сущность с Жизнью. Сами по себе они ипостасью не является. И отдельные лучи Звездицы, символизирующие отдаваемые Сущность и Жизнь, не образуют ипостаси. Ипостась возникает только при соблюдении следующих трех условий:

1. Взаимообусловленность. Ипостасное бытие всегда обусловлено отношениями с другими Ипостасями. Ипостасная жизнь не может быть индивидуальной. Ипостась существует только в динамике перекрестия Сущности и Жизни, получаемых от других Ипостасей и им же отдаваемых.

2. Самоотдача и нераздельность. Сущность и Жизнь, покидающие ипостасный центр, не разделаются друг от друга и не распадаются, т.к. тут же возвращаются обратно.

3. Возвращение и неслиянность. Жизнь и Сущность, возвращающиеся в ипостасный центр, не сливаются в одно и не смешиваются друг с другом, т.к. тут же отдаются двум другим Ипостасям.

Человек создан по образу и подобию Бога и призван стать ипостасным богоподобным существом. Ипостасное богоподобие — это высшая форма тварной жизни, какую воплотил в Себя и Сам Бог Иисус Христос. Сам по себе человек личностью не является. Сам по себе человек — это «гайка с винтиком», невстроенные в систему социальных связей народа. Чтобы индивиду стать Личностью, нужно жить самоотдачей, как живет Бог и как показывает Звездица. Нужно строить социальные связи, отдавать себя всему миру, посвящая свое бытие близким, народу, Церкви, Богу.

Образом ипостасного бытия является момент богослужения, когда во время евхаристического канона священник возносит руки к Небу (по аналогии раскрывающейся Звездицы). Тем самым он становится ипостасным центром богослужебной жизни — предстоятелем перед Богом за весь собравшийся народ. С одной стороны, священник в точку своего сердца собирает молитвы прихожан, с другой — он сам становится олицетворением молитвы и евхаристического (благодарственного) бытия. И он, воздевая руки к Небу, отдает всего себя вместе со всей церковью целиком Богу: «Единство веры и общение Святого Духа испросив, предадим сами себя и друг друга, и всю жизнь нашу Христу Богу». И хор отзывается: «Тебе, Господи!»

8. Триипостасная жизнь

Триипостасное бытие Бога обусловлено двумя факторами: простотой и любовью. Бог существо наипростейшее. Его бытие сводится к предельно минимальным аспектам. Нельзя существовать без сущности, поэтому у Бога есть сущность. Нельзя существовать, в неживом состоянии. Поэтому у Бога сущность живая. Нельзя быть личностью, без обладания свободным разумом. Поэтому божественная живая сущность является разумной личностью.

Своей божественной премудростью Бог определяет высшим смыслом существования — Любовь. Бог является триипостасным существом, потому что, отдавая целиком то, что есть Бог (живой сущий разум), может получиться только единосущное, триипостасное существо.

Представим, что хлеб, пропитанный вином, это Живая Сущность Бога, являющаяся Божественным Умом. Если Божественный Ум решит жить по любви, то Он отдаст всё, что у Него есть, тому, кто у Него есть: Себя Самого — Сущности и Жизни, свою Сущность — своей Жизни, а свою Жизнь — своей Сущности. В результате получится два ракурса бытия Божественного Ума. С одной стороны, мы сможем посмотреть на жизнь Бога со стороны его Сущности. С другой — на Сущность, со стороны его Жизни. Это равносильно тому, как если мы будем делать заключение о человеке, или по его внешнему виду, или по его биографии: «Для обоих Григориев (Григория Нисского и Григория Богослова) Ипостась является не только отдельно взятым индивидом со своими отличительными признаками, но и реально существующим разумным лицом. Ипостаси суть, таким образом, способы Божественного бытия» (Архимандрит Киприан [Керн]).

Получившиеся два ракурса бытия Божественного Ума являются разумными личностями, т.к. являются тем же, что и изначальный Ум. Разница лишь в иерархической последовательности принципа их бытия: один — это «тело-жизнь», другой — «жизнь-тело»: «Дух во Христе пребывает так же, как Христос в Духе. Не следует сводить это взаимное присутствие, этот со-юз любви к простому «отношению», односторонней причинности. На самом деле, мы здесь предстоим пе-ред неизреченным и совершенным «совпадением» Сына и Духа, тайной взаимной прозрачности, которая не может выразиться на человеческом языке иначе, как в понятиях взаимного и одновременного Открове-ния и любви»(протопресвитер Борис Бобринский «Тайна Пресвятой Троицы»).

9. Жизненный цикл Пресвятой Троицы

«Каждое Лицо Святой Троицы, сохраняя Свою самостоятельность и личное бытие, находится и в двух других и не может быть представлено без Них; все три Лица взаимно проникают друг в друга, живя вечно одно в другом, с другим, для другого» (Св. Иустин Попович).

В бытие Пресвятой Троицы можно условно выделить жизненный цикл, состоящий из трех «шагов Звездицы».

Точка начала. Это состояние сложенной Звездицы, символизирующей все три Ипостаси, собранные в «недре Отчем».

Первый шаг. Раскрытая Звездица символизирует рождение Сына и исхождение Святого Духа. Вторая и Третья Ипостаси получают от Отца бытие.

Второй шаг. Ипостась Сына и Ипостась Святого Духа повторяют унаследованный от Отца кресто-воскресный образ бытия. Происходит взаимообмен Сущности и Жизни. Ипостась Сына передает Сущность Отца — Ипостаси Святого Духа. Ипостась Святого Духа, передает Жизнь Отца — Ипостаси Сына.

Третий шаг. Ипостась Святого Духа возвращает Сущность — Ипостаси Отца. Ипостась Сына возвращает Жизнь — Ипостаси Отца.

С завершением цикла сразу же начинается новый.

Жизненный цикл Пресвятой Троицы длится вечно, без начала, без конца и без фиксации стадий: «Бог есть любовь Сам в Себе, потому что бытие Единого Бога — это существование Божественных Ипостасей, пребывающих между собой в «вечном движении любви (преп. Максим Исповедник).

«Пребывание и утверждение ипостасей одна в другой — ибо они неразлучны и не покидают друг друга, имея взаимное проникновение неслиянно; не так, чтобы они смешивались или сливались, но так, что тесно соединяются между Собою. Ибо Сын есть в Отце и Духе; и Дух — в Отце и Сыне; и Отец — в Сыне и Духе, причем не происходит никакого стирания, или смешения, или слияния. И единство и тождество движения — ибо у трех ипостасей одно устремление и одно движение, чего невозможно усмотреть в сотворенной природе» (ТИПВ).

10. Парадокс единосущия

Отсутствие фактора времени позволяет трём Ипостасям одновременно и по отдельности владеть целиком, и одной Сущностью, и одной Жизнью Бога Отца: «В Божестве она (сущность) в каждый момент и одновременно принадлежит всем Ипостасям и является не логически только постигаемой, но реальной основой Их бытия» (свт. Василий Великий). «Если Отца иногда называют просто «Бог», то тем не менее мы никогда не найдем у Православных авторов терминов, говорящих об единосущности как участии Сына и Духа в сущности Отца. Каждое Лицо — Бог по Своей природе, а не по участию в природе Другого» (В. Лосский «По образу и подобию»).

Единосущность Троицы обусловлена тем, что сущностью Отца ипостаси владеют поочередно. Бытие Бога не подвержено разделяющему фактору времени. Поэтому, не смотря на то, что каждая Ипостась в свою очередь владеет сущностью целиком и полностью, не происходит, ни разделения сущности на три части, ни её умножения на три: «Три Лица Божии единосущны, т.е. каждое Божественное Лицо имеет в полноте ту же сущность и каждое Лицо передает двум другим Свою сущность, выражая этим полноту Своей любви» (епископ Александр Семенов-Тянь-Шанский «Православный катехизис»). «Итак, Божество Единое в собственном смысле, которое не допускает умножения, поскольку Оно есть единство в точном и истинном смысле, можно сказать, по природе созерцаемая тождественность» (Св. Фотий Великий, Константинопольский).

«Выражение «Божество — Источник» или «Источник Божества» не означает того, чтобы Божественная сущность была подчинена Личности Отца, но говорит о том, что Отец дает это общее обладание сущностью, ибо, не будучи единственным лицом Божества, Лицо Отца с сущностью не отожествляется. В известном смысле можно сказать, что Отец и есть это обладание сущностью совместно с Сыном и Духом Святым и Отец не был бы Лицом Божественным, если бы был только монадой: тогда Он отожествлялся бы с сущностью. Если Отца иногда называют просто «Бог», то тем не менее мы никогда не найдем у Православных авторов терминов, говорящих об единосущности как участии Сына и Духа в сущности Отца. Каждое Лицо — Бог по Своей природе, а не по участию в природе Другого» (В. Лосский «По образу и подобию»).

Передача Сущности между Ипостасями подобна световой проекции («сияние славы»). Поэтому принято применять термин «образ». Бог Отец, рождая Сына, отдает (проецирует) в Него образ Своей Сущности. Поэтому Сын является образом Ипостаси Отца: «Иже сый сияние славы и образ ипостаси Отчей» (Евр. 1:3).

Аналогично происходит и с Лицом Святого Духа, когда Он получает Сущность от Ипостаси Сына. Поэтому Святой Дух является образом Ипостаси Сына: «Потому святой Иоанн Дамаскин и говорит, что «Сын есть образ Отца, а образ Сына — Дух». Из этого следует, что третья Ипостась Святой Троицы единственная, не имеющая Своего образа в другом Лице. Дух Святой остается Лицом неявленным, сокровенным, скрывающимся в самом Своем явлении» (В.Н. Лосский).

Третья Ипостась не имеет своего образа в другом Лице, потому что Святой Дух возвращает Сущность Отца в изначальный источник, в Самого же Отца. Отец не может быть образом Самого Себя, т.к. Он и есть первообраз: «В аспекте Божественного проявления ипостаси являются не образами личностного различения, а образами общей природы: Отец открывает Свою природу через Сына, Божественность Сына проявляется в Духе Святом. Поэтому в этом аспекте Божественного проявления можно установить порядок Лиц, который, строго говоря, не следует прилагать к Троичному бытию Самому в Себе, несмотря на «единоначалие» и «причинность» Отца, которые не придают Ему какого-либо первенства над другими ипостасями, ибо Он — Лицо лишь постольку, поскольку Лица — Сын и Дух» (В. Лосский «По образу и подобию»).

«Также все святоотеческие тексты, в которых Сын назван «образом Отца», а Дух — «образом Сына», относятся к проявлению через энергию (в тварном мире, а в божественном через сущность, И.Т.) общего содержания Трех, ибо Сын — не Отец, но Он то, что есть Отец (проекция Отца, И.Т.); Дух Святой — не Сын, но Он то, что есть Сын (проекция Сына, И.Т.)» (В. Лосский «По образу и подобию»).

11. Взаимообмен Жизни

Два ракурса бытия Божественного Ума, продолжают «дело отца» и живут по примеру «любви отчей», отдавая, всё, что у них есть, тому, кто у них есть: «Каждое из Лиц Троицы живет не для Себя Самого, но отдает Себя другим Ипостасям, так что все Три сопребывают в любви друг с другом. Жизнь Божественных Лиц есть взаимопроникновение (perichoresis), так что жизнь одного становится жизнью другого. Таким образом, бытие Бога осуществляется как со-бытие, как любовь, в которой собственное существование личности отождествляется с самоотдачей» (Христос Яннарас «Вера Церкви»).

В результате перекрестного взаимообмена между Второй и Третьей Ипостасями, Сущность и Жизнь возвращаются в Первую Ипостась, являющуюся источником.

«Когда мы говорим о любви во Святой Троице, мы постоянно держим в памяти, что Бог есть дух, и любовь в Боге вся духовна. Отец любит Сына так сильно, что Он весь в Сыне: и Сын любит Отца так сильно, что весь в Отце, и Дух Святой по любви весь в Отце и Сыне. Это Сын Божий засвидетельствовал словами: «Я во Отце и Отец во Мне» (Ин. 14, 10). И Сын во Святом Духе и Святой Дух в Сыне. В Писании говорится, что по воскресении Христос дунул на апостолов и сказал им: «Примите Духа Святого» (Ин. 20, 22). Только то, что имеешь в себе, можешь отдать и другим» (свт. Николай Сербский).

12. Двенадцать граней Божественного Бытия

Единая жизнь единосущной Пресвятой Троицы имеет двенадцать граней Божественного Бытия.

Ипостась Отца
1. Рождением отдает Свою Сущность Сыну.
2. Извождением отдает Свою Жизнь Святому Духу.
3. Принимает от Духа Свою Сущность и владеет ей целиком.
4. Принимает от Сына Свою Жизнь и владеет ей целиком.

Ипостась Сына
1. Получает бытие от Отца, путем рождения всей Сущности Отца.
2. Получает Жизнь Отца от Святого Духа и владеет ей целиком.
3. Отдает целиком всю Сущность Святому Духу.
4. Возвращает целиком всю Жизнь Отцу.

Ипостась Святого Духа
1. Получает бытие от Отца, путем исхождения всей Жизни Отца.
2. Получает Сущность Отца от Сына и владеет ей целиком.
3. Отдает целиком всю Жизнь Сыну.
4. Возвращает целиком всю Сущность Отцу.

Двенадцать граней Бытия Пресвятой Троицы являются лучами троического света, создающими духовно-интеллектуальную проекцию Творения. Проекция имеет структуру куба. Поэтому, в точке начала Мироздания и в точке его завершения находятся кубические структуры. Первой является Бог Слово в состоянии «Агнца, закланного от начала мира». Завершающей является Бог Слово в состоянии кубического Нового Иерусалима, каркас которого состоит из двенадцати системообразующих граней Бытия Пресвятой Троицы: «Город расположен четвероугольником, и длина его такая же, как и широта. И измерил он город тростью на двенадцать тысяч стадий; длина и широта и высота его равны» (Откр. 21:16).

13. Парадокс неизменности Отца

«Всякое даяние благое и всякий дар совершенный нисходит свыше, от Отца светов, у Которого нет изменения и ни тени перемены» (Иак. 1:17).

«Бог Троица не есть какое-то застывшее существование, не есть покой, неподвижность, статичность. В Боге полнота жизни, а жизнь есть движение, явление, откровение» (Митрополит Иларион (Алфеев)).

Нюансы догмата о Пресвятой Троице можно излагать бесконечно. Но в реальности, Бог не состоит из множества смысловых элементов. В реальности, Бог — это Единица, живущая Троицей: «Нельзя ни расчленять Троицу, ни допустить, даже в целях удобства изложения, чтобы одно понятие предшествовало другому: «Не успею помыслить о Едином — восклицает святитель Григорий Богослов, — как озаряюсь Тремя. Не успею разделить Трех, как возношусь к Единому. Когда представляется мне Единое из Трех, почитаю сие целым. Оно наполняет мое зрение, а большее убегает от взора. Не могу объять Его величия, чтобы к оставшемуся придать большее. Когда совокупляю в умосозерцании Трех, вижу Единое светило, не умея разде-лить или измерить соединенного света» (протопресвитер Борис Бобринский «Тайна Пресвятой Троицы»).

Принципы Божественной Жизни, раскрываемые через Звездицу, создают крестообразные и ромбовидные структуры. Однако, нельзя допустить, будто во Святой Троице могут быть какие-то траектории, по которым перемещаются Сущность и Жизнь. Используя представленную модель, можно сказать, что вся она является символом Единого Бога Отца. Структура, создаваемая траекториями движения Сущности и Жизни — символом Бога Сына. Движение, осуществляемое всеми Ипостасями — символом Бога Святого Духа.

Таким образом, всё происходящее во Святой Троице, всё происходит в Самом Боге Отце. Поэтому, Он есть Единый Бог Вседержитель, всегда равный Самому Себе: «Бог прост и несложен и весь самому Себе подобен и равен» (св. Ириней).

Изменения, происходящие при рождении Сына и исхождении Святого Духа, не изменяют Ипостась Отца. Всё отдаваемое тут же и возвращается. Несмотря на то, что возвращаемое не есть то, что отдавалось, Отец остается всё тем же, «без тени перемены», т.к. и отдает, и получает обратно всегда Самого Себя. И Отец постоянно воскресает полностью обновленный. И Ипостаси Сына со Святым Духом постоянно воскресают полностью обновленные. И вся Пресвятая Троица пребывает в покое, любви и сиянии славы Божественного Воскресения. Таково бытие Пресвятой Троицы. Бог есть не только Любовь, но и Воскресение. Аминь.

«Тот, кто познает тайну Креста и гроба, познает также существенный смысл всех вещей… Тот, кто проникнет еще глубже Креста и гроба, и будет посвящен в тайну Воскресения, познает конечную цель, ради которой Бог создал все вещи изначала» (преп. Максим Исповедник).

Догмат о «святой троице» — результат насилия над Словом Божиим

и уклонения в философию неоплатонизма .

С одной стороны, для христиан, разделяющих догмат о «святой троице», высшим и конечным аргументом, оправдывающим истинность этого догмата, является Библия, но это только на словах. Священное Писание - Слово Бога Живого ясно и четко нигде не говорит о сущности «святой троицы». Более того, Библия не дает основания для веры в «святую троицу», такого просто не написано.

Христианство исторически начало формироваться в рамках иудаизма, в котором почитается только Один Бог - ЯХВЕ. В первых сочинениях христиан, вошедших и не вошедших в канон Нового Завета, ни о «Боге Сыне», ни тем более о «святой троице» и не упоминается. Христиане до середины II-го столетия ещё не слышали и не имели никакого понятия о «святой троице». И если бы им в то время какой-то современный христианский проповедник начал говорить о «святой троице», они - первые, новозаветные, апостольские христиане - посчитали бы его неимоверным еретиком.

Предпосылки грядущего догмата о «святой троице» впервые начали проявляться только со 2-й половины II-го столетия. После того как христианство разорвало свою духовную связь со строгим библейским монотеистическим вероучением, в его среду начали вливаться языческие - не библейские и не иудейские - верования в богов спасителей: Адонис, Митра, Озирис и другие. А вместе с языческими богами спасителями пришли верования в существование трёх ведущих богов небесного пантеона:

- Тримурти , троица, в ведизме (индуизме): Брахма, Вишну и Шива ;

Вавилонская троица: Ану, Энлиль и Эа ;

Древнеегипетская троица: Озирис (Бог Отец), Исида (Богиня Мать) и Гор (Бог Сын).

Значительное влияние на формирование христианского учения о «святой троице» оказало философско-богословское учение гностицизма, который господствовал в общественном мнении в начале нашей эры. В гностицизме причудливым образом сочеталась философия пифагорейства и платонизма с ветхозаветными и первоначальными христианскими верованиями. Одним из виднейших деятелей в русле гностицизма был Филон Александрийский (25 г. до н.э. - 50 г. н.э.).

Он попытался сочетать философию Платона с библейскими верованиями, точнее с самим текстом иудейской Библии. Общаясь с творчеством Филона, христианство одновременно почитало, по иудейскому обычаю, святость Библии, с одной стороны, а с другой — приобщалось к языческой культуре и философии. Не случайно ряд исследователей (Бруно Бауэр, Давид Штраус ) считают Филона Александрийского «отцом христианского вероучения» .

Гностицизм I-II столетия н.э. вместе с христианством оторвался от иудаизма и начал «развиваться» уже на своей собственной основе. На этом этапе большое влияние оказали гностики Валентин и Василид, которые ввели в свое учение представления об эманации божества, об иерархии истекающих из природы Бога сущностей.

Латиноязычный христианский апологет III-го столетия Тертуллиан свидетельствует, что впервые еретическое учение о троичности божества придумали именно гностики. «Философия, — пишет он, — породила все ереси. От нее пошли «эоны» и другие странные вымыслы. Из нее гностик Валентин произвел свою человекообразную троицу, ибо он был платоником. Из нее же, из философии, произошел добрый и беспечный маркионов Бог, поскольку сам Маркион был стоиком» (Тертуллиан. «О писаниях еретиков», 7-8).

Высмеивая человекообразную троицу гностиков, развивающий свою религиозно-философскую систему Тертуллиан сам со временем создал свое учение о троице. Образовавшаяся «святая троица» Тертуллиана находится в определенном иерархическом соподчинении. Корень их находится в изначальном Боге, в Боге Отце: «Бог - корень, Сын - растение, Дух - плод» , - писал он («Против Праксея», 4-6) . Хотя Тертуллиан был впоследствии осужден как еретик-монтанист, его учение о троице стало отправным пунктом формирования церковного учения о Боге. Так, виднейший в XX-м столетии знаток христианской патристики протоиерей Иоанн Майендорф пишет: «Огромная заслуга Тертуллиана состоит в том, что он впервые употребил выражение, которое впоследствии прочно вошло в православное троичное богословие» (См. его «Введение в святоотеческое богословие». Нью-Йорк, 1985, стр. 57-58).

В IV-м столетии, став господствующей государственной религией, христианство в «святую троицу» ещё не верило, догмата о «святой троице» не имело и не признавало. На I-м Вселенском соборе 325 года христианство выработало и утвердило краткое изложение своего вероучения и назвало его Символом веры. В нем было записано, что христиане веруют «Во единого Бога — Отца Вседержителя, Творца неба и земли, всего видимого и невидимого» .

Немаловажно заметить, что христиане, которые поклоняются троице, весьма почитают Символы веры. Те христианские церкви, деноминации и т.п., которые не признают Никео-Цареградский Символы веры (поскольку был принят на двух первых соборах в городах Никея и Царьгород, т.е. Константинополь) не признаются христианскими.

Став государственной религией, выйдя из подполья, христианская церковь начала вписываться в культуру греко-римского мира. В IV-V-м столетии философия неоплатонизма достигла вершины своего расцвета, и в творчестве его великих представителей, как Ямвлих, Прокл, Плотин, Порфирий , отражала весь мир, от Единого Абсолютного Бога до материи и преисподней, в виде цепи взаимосвязанных и порождающий друг друга Триад, т.н. Троица Единосущная и нераздельная:

1. Бытие (в христианской троице - Бог Отец);

2. Жизнь (в христианской троице - Дух Святой, как жизни податель);

3. Логос, мышление (в христианской троице - Сын Божий).

Следует отметить немаловажный и ключевой аспект, что все ведущие созидатели христианского учения о «святой троице» (Василий Великий, Григорий Богослов, Григорий Нисский и др.) обучались философии в действующей до 529 года (!) афинской школе неоплатоников. В этой школе и на основе этой неоплатонической эллинской мудрости они сочиняли христианское учение о «святой троице».

В результате, на II-м Вселенском соборе (Константинополь, 381 год) под председательством Григория Богослова и Григория Нисского к Никейскому Символу веры было дописано несколько предложений о Духе Святом: верую и «в Духа Святого, Господа Животворящего, от Бога Отца исходящего…» . Таким образом, к вере в Господа Иисуса Христа было прибавлено верование и в Духа Святого.

В Никео-Цареградском Символе веры «Бог Сын» и «Бог Дух Святой» не провозглашаются Богами, а только почти равными Богу Отцу Господами. Но (!) Никео-Цареградский символ веры не утвердил догмат о «святой троице» в его современном понимании. Тогда, в IV-м веке официальная церковь, называвшая себя единой, святой, вселенской и апостольской церковью, провозгласила веру в Единого Бога Отца и веру в Господа Сына Божьего Иисуса Христа и Господа Духа Святого.

Так же, необходимо подчеркнуть, что ни на одном (!) из церковных соборов догмат о «святой троице» в его современном церковном понимании и богословском истолковании не утверждался, поскольку он явно - и по форме и по содержанию - находится в прямом противоречии с каноническими решениями I-го и II-о Вселенских Соборов. Решения I-го и II-о Вселенских Соборов не знают равных Богу Отцу «Бога Сына» и не знают равного Богу Отцу и «Бога Духа Святого», который «от Бога Отца исходит» .

Догмат о «святой троице» создавался

вне текста Библии и вне канонов Вселенских Соборов.

Впервые догмат о «святой троице» был анонимно сформулирован в христианстве только в VI-м столетии и впервые был изложен в документе, который вошел в церковную историю под названием « Q UICUMQUE » (Куикумкве). Название документа взято из первого слова его первого предложения: « Q UICUMQUE vult salvus esse, ante omnia opus est, ut teneat catholicam fidem» (Кто желает спасенным быть, тот прежде всего должен держаться католической веры).

Далее говорится о том, что надо верить в то, что Бог один по существу и троичен в лицах; что есть Бог Отец, Бог Сын и Бог Дух Святой, но не три Бога, а Один Бог; что христианин обязан в равной мере почитать и молится отдельно Богу Отцу, «Богу Сыну» и «Богу Духу Святому», но не как трем Богам, а Богу одному.

Этот Символ веры впервые (!) был опубликован в приложении к сочинениям умершего в 542 году известного богослова и проповедника Цезаря Арльского (Caesarius ex Arles). Большинство исследователей приурочивают появление документа к 500-510 годам. Для придания авторитетности документу его создание католические богословы приписали святому Афанасию Александрийскому (святому Афанасию Великому, 293-373 г. г.) и присвоили ему имя «Символ Афанасия Великого» . Конечно, к умершему за полтора столетия до написания «Куикумкве» святому Афанасию, данный Символ никак не относится.

Так, в учебнике для современных русских православных духовных семинарий протоиерея Иоанна Мейендорфа «Введение в святоотеческое богословие» трактат «Куикумкве» вовсе не вспоминается и среди работ святого Афанасия Великого не указывается. Немаловажно добавить, что святой Афанасий писал свои сочинения только (!) на греческом языке, а «Куикумкве» дошло до нас на языке латинском. В греко-говорящей православной церкви это символа не знали до XI-го столетия, до разделения в 1054 году христианской церкви на католичество и православие. Со временем и в восточно-православном христианстве содержание «Куикумкве» было переведено на греческий язык и принято за образец изложения общехристианского вероучения о «святой троице».

Сейчас подавляющее большинство христианских церквей прини мают догмат о «святой троице» в изложении «Символа Афанасия Великого» . Но трагедия этого христианского церковного учения заключается в том, что догмат о «святой троице» всесторонне обоснован с точки зрения неоплатонизма, но ни единым словом не подтверждается текстом Священного Писания.

Чтобы ликвидировать этот недостаток в Библию была вписана фраза: «Ибо три свидетельствуют на небе: Отец, Слово и Святый Дух; и сии три суть едино» . Эта фраза сначала была вставлена в послания апостола Павла, потом в послание апостола Петра, и, наконец, ей было найдено более подходящее место в 1-м послании апостола Иоанна, где она находится и сейчас. Там сейчас написано: «Сей есть Иисус Христос, пришедший водою и кровью (и духом); не водою только, но водою и кровью. И дух свидетельствует (о Нем), потому что Дух есть истина. (Ибо три свидетельствую на небе: Отец, Слово и Святый Дух; и сии три суть едино.) Ибо три свидетельствую на небе: дух, вода и кровь; и сии три об одном» (1Ин.5:6-8) . Подчеркнутые и взятые в скобки слова отсутствуют во всех древних - до VII-го века - новозаветных текстах.

После изобретения книгопечатания первое научное издание книг Нового Завета на двух языках - греческом и латинском - осуществил Еразм Ротердамский (1469-1536). В двух первых издания текста Еразм не печатал слова об Отце, Слове и Святом Духе, поскольку этих слов он не находил в имеющихся у него многочисленных IV-VI веков списках Нового Завета. И только в третьем издании, под давлением католической церкви, он вынужден был вставить так нужные догмату о «святой троице» слова. Это третье издание Библии Еразмом Ротердамским было ещё раз тщательно отредактировано католической церковью и утверждено как каноническое под названием Textus Reptus (Принятый текст) , которое стал основой для перевода Нового Завета на все языки мира. Вот так обстоят дела с происхождением и утверждением в христианской церкви догмата о «святой троице».

Конечно, современное христианство, принявшее догмат о «святой троице», вынуждено обосновывать его не ссылкой на неоплатоников, а на Священное Писание. Но Священное Писание, не в пример творчеству неоплатоников, не дает никакого основания для признания этого догмата. Вот почему между христианскими церквами, где поклоняются троице, до сих пор существуют значительные разногласия в истолковании и понимании этого догмата. Так, детализируя взаимоотношения лиц «святой троицы», православная церковь считает, что Дух Святой «исходит от Бога Отца» , а католическая, — что Дух Святой «исходит от Бога Отца и от Бога Сына» .

Что же касается «Бога Духа Святого», то о нём богословы предпочитают меньше всего говорить. В Библии нет ясных указаний на то, что Дух Святой - личность.

Большинство протестантских тринитарных проповедников говорят, что образ Духа Святого нам ещё не открыт, а другие, что Дух Святой — это сверхъестественная сила, которая исходит от Бога.

Ряд христианских церквей сейчас не признают догмата о «святой троице», в свою очередь, доминирующие тринитарные христианские церкви и деноминации не считают их христианами.