О молитве. Непрестанно молитесь, христианские проповеди

Что делать, если не хочется ни молиться, ни каяться? Иногда бывают такие состояния, что даже принудить себя к молитве нет сил. А если все-таки встаю на молитву, то ничего при этом не испытываю: губы произносят тексты, а ум при этом далеко, не с Богом. И на исповеди я порой не испытываю никакого чувства покаяния, а просто перечисляю прегрешения. Меня смущает такое душевное очерствение. Что оно значит? И можно ли с ним бороться? Елена

Отвечает протоиерей Алексий ПОТОКИН, помощник настоятеля храма иконы Божией Матери «Живоносный Источник» в Царицыне:

Уважаемая Елена! Господь сказал: «…не здоровые имеют нужду во враче, но больные, пойдите, научитесь, что значит: милости хочу, а не жертвы? Ибо я пришел призвать не праведников, но грешников к покаянию» (Мф. 9: 12-13). Господь пришел в мир, претерпел страдания, принял смерть на Кресте и воскрес из мертвых ради нас - тех, кто не умеет молиться, каяться, любить Бога и ближнего. Для нас и создал Он Свою Церковь с ее спасительными таинствами. Перечитайте внимательно Евангелие - оно же все об этом: о нищих духом, о слепом, о расслабленном, о блудном сыне. Каждая притча Христа, каждая строчка Евангелия напоминают нам о нашем духовном состоянии. Здоровые никогда не испытывали таких переживаний, как вы, всегда, молясь, были уверены в своей праведности - вспомните притчу о мытаре и фарисее. А в итоге они не только не приняли Христа, но распяли Его. Вот к какой духовной трагедии приводит нежелание честно взглянуть в свое сердце, узнать правду о себе, о своем духовном состоянии.

Христос же призывает нас познать себя, свой внутренний мир. И этот внутренний мир как раз открывается нам во время молитвы. Когда мы, общаясь с людьми, раздражаемся на них, под воздействием эмоций часто не замечаем своей раздражительности. А на молитве мы стремимся к благости, добру - и тут-то замечаем и сердечную холодность, и несобранность, и хаос мыслей и чувств. Но уже дорогого стоит, если человек понуждает себя прийти в церковь, произнести слова покаяния, даже если сердце молчит. Именно нам, немощным, холодным, и необходим Закон Божий, соблюдение церковных правил. Когда человек выздоравливает (по-настоящему, а не по-фарисейски), он молится и кается непрерывно, в любом месте, где находится. Пустынники и отшельники порой много лет не прибегали к церковным таинствам, но сердца их были всецело отданы Богу, они непрестанно молились - не всегда словами, подлинная молитва бывает и безмолвной.

Но мы, больные, не можем молиться без слов, нам нужны правила. Как в быту нам необходимы правила вежливости. Почти каждый человек может вспомнить минуты тоски, уныния, когда он не рад был встрече с друзьями, знакомыми, они начинали его раздражать. Но элементарная светская этика помогает не сорваться окончательно, пережить этот период, восстановиться. Святому эта вежливость необязательна. Один его взгляд скажет нам гораздо больше, чем «здравствуйте» или «доброе утро». Но поскольку мы не святые, нам необходимо помнить об элементарной вежливости. А церковные правила - это духовная вежливость. Сердце далеко от Бога, мы не стремимся к встрече с Ним, но, понимая ненормальность, болезненность этого состояния, приходим, как учит нас Святая Церковь, на исповедь и произносим слова покаяния. Это тяжелый труд, рабский, но небесполезный. Преподобный Исаак Сирин говорил, что человек никогда не станет сыном Бога, если не побыл рабом и наемником. Понуждая себя к покаянию, мы дробим каменистую почву. Ждать награды нельзя, мы не знаем, когда оживем и обратимся к Богу с искренним, сердечным покаянием. Но если мы искренне просим Бога простить нам нашу холодность, оживить наше сердце («Сердце чисто созижди во мне», - читаем мы каждое утро в 50-м псалме), искреннее покаянное чувство рано или поздно вернется. В таком «автоматическом» покаянии мы все равно получаем Божию благодать, которая непременно принесет плоды. Только не надо отчаиваться. Духовная жизнь - путь, а не пьедестал. А пути без препятствий не бывает.

Молитва по соглашению "Доброуст" многого требует от своих участников. Ежедневно читать молитвенные записки, Псалтырь по усопшим по соглашению, Евангелие по главе за человека. Все это серьезные духовные рычаги, сильно влияющие на реальность. Так и переутомиться можно...

Практика показывает - выдерживают такой серьезный молитвенный график немногие. Просто потому, что мы часто совершаем одну ошибку. Мы любим успех. Мы любим чувствовать себя победителями. Нас этому учат. Нас к этому призывают. Мы не хотим делать нечто, если оно не сулит победы. Если оно не наполняет нас триумфом победителя. Молитва по соглашению скорее очень яркий лакмус, показывающий, как мало мы можем. Собственная слабость - это та правда, с которой сталкивается молящихся... Что же делать в такой ситуации?

Мы поставлены перед противоречием. Много молишься? Устаешь? Тебя хочется обнять за твое доброе сердце, но сам себя ты похвалить не сможешь. Даже внутренне. Сразу будет звонкий щелчок кнутом от собственного же внутреннего надзирателя "а ну стоп... что за гордыня..." Мы не даем себе права радоваться за выполненный духовный труд. И это одна из причин, по которой духовный труд мало кто любит. Он не вознаграждаем привычной нам системой мотивации.

Нас не поддержат и близкие. Они могут знать про нашу молитвенную работу, но... Если ты подмел всю квартиру, перемыл всю посуду, ты услышишь слова моральной поддержки. Ты молодец, ты сделал нечто наглядно, очевидно общеполезное. Но если ты выполнил духовный труд, за него не принято хвалить. Напротив, многие сделают как раз обратное. Чтобы смирить или потому что твоя активность их раздражает. Да и плоды как то не очевидны, а ведь труд серьезен.

Преамбула красноречива. Не хвалят, скорее ругают, плюс уныние от молитвы за других, плюс искушения в ассортименте и прямые бесовские нападки. Хочется бросить.

Но есть те, кто не бросают. Как они это делают, какие приемы используют?

"Доброуст" создавался человеком, знающим нашу психологию. Например, в "Доброусте" очень много времени можно тратить на изучение статистики "сколько помолились за моих близких". Это наглядно, это "то, что можно пощупать". Цифры кол-ва поминовений вроде бы фантомны, но они (в свою очередь) отражают меру чужих молитвенных усилий. И косвенным образом выражают и "прогресс вымаливания", если так можно выразиться. Изучение статистики - это тот позитив, которого не хватает в молитве. Это один из приемов. Причем очень сильный. Видеть, как растет общее число поминовения твоих близких.

Очень хорошо поддерживает зримый эффект помощи. Отлично работают типы молитвы о примирении. Попробуйте кого-нибудь примирить, узрите результат и это вас поддержит. Вы занимаетесь не странной ерундой, а реально меняющей реальность сложной деятельностью. Вообще, большой помянник ощутимо увеличивает желание молиться.

Когда в помяннике три человека - мне всегда больно. Я начинаю задаваться вопросом "неужели у этого человека только три имени пришло в голову, когда речь зашла о молитвенной помощи"? Добавьте больше - бабушек, дедушек, близких, сослуживцев. Больше помянник - интереснее изучать его статистику.

Неплохо помогает изучать факты помощи. Очень хорошим методом является рассчитать свою активность. Не бросать молитву полностью, а составить себе план. Молюсь каждую неделю в понедельник и четверг. Это - план, это порядок. Часто люди бросают молиться, потому что хотят достичь хорошего результата, но потом понимают, что "этот процесс может затянуться". А зримого результата нет. И чтобы избавиться от внутреннего надрыва, бросают молитву полностью.

Кстати, для меня очень большой вопрос - "почему те, кто оставляют молитву в Доброусте, хотя бы не оставляют для себя милостыню за имена"? Ведь для этого не надо молиться, а 100 рублей в месяц найти реально. И вот ты уже реально продолжаешь быть деятельным участником "Доброуста". У тебя сохраняется ниточка связи со святым деланием. Ты приносишь пользу десяткам тысяч имен.

Ну и что, что 100 рублей. Почитайте про клиническую смерть Клавдии Устюжаниной . Ей Божья Матерь сказала, что за стакан воды, поданной как милостыня, на том свете напивается бессчетное число душ (кстати, именно этот эпизод подтолкнул создать соборную милостыню).

Но людям не хочется, чтобы их деятельность была похожа на собачий вальс. Весело и легкомысленно. Им надо, чтобы торжественно гремел Вагнер, чтобы летели Валькирии, чтобы небеса тряслись от серьезности момента. Либо литавры, либо бросить молитву. Это две крайности. Я сам этим грешу, надрывая себя. Духоносные старцы, имеющие опыт молитвы, не даром говорят про золотую середину. Она даст лучшие результаты.

Представьте, если бы каждый участник "Доброуста" не бросил бы молитву, а читал по 25 записок в день. Это - 5 минут в день. Но общее число поминовений было бы устрашающе большим. Выработка средней меры - путь к долгой молитве. Типа "да, я кладу кирпич в эту кладку, но это важный кирпич, потому что задача не в размере кирпича, а в том, что я его вообще кладу, что рядом со мной это делают еще тысячи людей".

Сила соборной молитвы не в грандиозном подвиге одного, а в усидчивости десятков тысяч. Кстати, именно этим эффектом соборности объясняется Китайский экономический феномен. Те, кто когда-либо видел, как работают китайские рабочие, со мной согласятся. Как муравьи.

Ну а если совсем прижало? Тогда только небольшая милостыня за имена и... раскручивайте "Доброуст" реферальной ссылкой, ищите друзей. Пока не читайте записки, отдохните. Это другой вид деятельности. Но он тоже приносит огромную пользу проекту, вам приносит очки активности (а значит, молитва за ваши имена не останавливается). В конце концов, у нас не стоит задача выжать наших участников до капли. Вы молодцы, что пробуете, что стараетесь, что вкладываете кирпичик в это здание. Поверьте, самый активный участник все равно не в состоянии внести такой вклад, чтобы его молитвенный кирпич было видно с расстояния 100 метров.

Ну и хочется все-же сказать. Вы молодец. Что читаете эту статью, что тратите время на изучение молитвы по соглашению. Пусть и не принято в нашей среде хвалить за духовную активность. Я верю в ваш разум и что вы будете бороться с тщеславными помыслами. Главное - вы стараетесь, вы действуете... А значит, идете по тернистому духовному пути.

Здравствуйте, Батюшка! Я вчера отправила Вам вопрос, довольно сумбурно изложенный, относительно нехватки времени и боязни наступления дня, когда я скажу себе: сегодня не буду молиться. На самом же деле мне хотелось бы уточнить, что вопрос мой в следующем: когда наступает такое состояние, что не хочется молиться, и приходиться себя заставлять, то во время молитвы, конечно же, присутствуют разные посторонние мысли. И бывает, что чувствуешь себя настолько беспомощным в том, что не можешь их отогнать, не можешь молиться СЕРДЦЕМ, а не только устами. Батюшка, ведь такая молитва - это грех, я знаю. Но если все же так случается, что лучше: вовсе не молиться (если приходится себя заставлять), или молиться вот так... плавая в этих своих мелких посторонних мыслях, и лишь в некоторые моменты ловя себя на том, что ты как бы очнулся, что вник в те слова, которые произносят уста?

Отвечает священник Афанасий Гумеров, насельник Сретенского монастыря:

Мысль о том, что иногда молитва может быть человеку в грех, встречается уже в священных ветхозаветных книгах: «молитва его да будет в грех» (Пс.108:7) «Кто отклоняет ухо свое от слушания закона, того и молитва – мерзость» (Прит.28:9). Молитва бывает в грех тогда, когда человек совершает ее лицемерно или в состоянии озлобления. Она также может быть в осуждение, когда человек произносит ее с явным небрежением, ибо во время моления человек общается с Богом. Неумелая, рассеянная молитва, если она творится искренне, в вину нам не ставится. Когда ребенок еще не научился хорошо говорить, но очень хочет общаться с отцом, разве родитель будет им недоволен. Совершенная молитва – дело совершенных. Св. Иоанн Лествичник говорит: «непрестанно борись с парением твоих мыслей, и когда ум рассеялся, собирай его к себе; ибо от новоначальных послушников Бог не ищет молитвы без парения. Потому не скорби, будучи расхищаем мыслями. Благодушествуй и непрестанно воззывай ум ко вниманию; ибо никогда не быть расхищаему мыслями свойственно одному Ангелу» (Слово 4-е. 92).

Св. праведный Иоанн Кронштадтский, прежде чем обрел дар совершенной молитвы, горячо просил об этом Бога. И нам надо молиться об этом. Призывая помощь Бога, необходимо и свои прилагать старания. Слова Спасителя «От дней же Иоанна Крестителя доныне Царство Небесное силою берется, и употребляющие усилие восхищают его» (Мф.11:12) относятся и к молитвенной жизни. Чем больше человек упражняется в молитве, тем быстрей к нему придет навык в этом деле. Нужно удаляться от всего суетного, что возбуждает чувства и пленяет ум. Если человек посидел у телевизора и стал на молитву, то вряд ли будет совершать ее с вниманием. Сознание его наполнено только что полученной информацией. На молитву надо настроиться. Хорошо в течении нескольких минут собрать себя и приготовиться к общению с Богом. По мере духовного роста будет совершенствоваться и молитва.

Итак, как молиться, если вы не умеете молиться.

Здесь мы постарались рассказать об основных моментах, которые необходимо учесть, чтобы ваши молитвы пошли на пользу.

1. Помните, кто такой Бог, которому вы молитесь.

Для нецерковного человека Бог - это, как правило, что-то абстрактное, "высший разум". Но в действительности, разум - не главное качество Бога. Один проповедник заметил, что под определение "высший разум" вполне подходит и сатана. А главное качество Бога - ЛЮБОВЬ. Поэтому, чтобы не "ошибиться адресом" своих молитв, необходимо постараться узнать как можно больше о земной жизни нашего Господа Иисуса Христа. Лучший источник для этого - Евангелие.

2. Помните, кто вы.

Вы - творение Божие, любимое Творцом. Наделенное бессмертной душой, которая дороже всего материального мира. Но вы, как и все люди, творение, сбившееся с пути, делающее ошибки, неспособное без Божией помощи даже правильно молиться Ему. Неспособное самому, без помощи Отца, принести в этот мир ничего доброго. Осознайте свою греховность, бедность и просите у Бога, чтобы помог молиться.

Вы не можете обмануть Бога. Вы не можете ничего дать Богу. Единственное, чего Он от Вас хочет - покаяния и искреннего намерения исправиться в своих грехах, плохих привычках, поступках.

3. Молитесь смиренно.

Вам очень тяжело. Но Бог в этом не виноват. Он сделал ради вас такое, что и представить трудно - позволил людям распять Себя на Кресте. Поэтому, не ропщите, не жалейте себя. Просите у Бога не уныло и не требовательно, в том и другом - гордыня. Он Сам хочет дать все, что Вам нужно, от вас требуется только смирение. То есть готовность принять любую волю Божию с доверием, сознанием, что она - благо для нас.

4. Молитесь с верой.

Молиться без веры в исполнение просимого бесполезно. Если молиться с верой, ни одно слово молитвы не проходит впустую. Богу так же легко исполнить каждое слово вашей молитвы, как вам - произнести его. Если вера еще мала - просите у Отца веры.

5. Чтобы Бог слушал вас, слушайтесь вы Его.

Христу неприятно любое наше зло. Наше зло - Его крестные раны. Поэтому, если мы не стараемся быть добрыми, исполнять Его заповеди, наши просьбы будут неоправданной наглостью. И, особенно, мы должны избавляться от всякого зла перед самой молитвой и в ее начале. Если сердимся на человека - простить. Если ропщем на Бога, судьбу - смириться. Очиститься от всего, что тяготит совесть. И мы сразу почувствуем, как у нашей молитвы вырастают крылья.

6. Бога можно просить обо всем, что определенно является благом.

Если мы просим чего-то, что может быть не угодно Богу (а значит, не полезно нам), то каждую просьбу необходимо заканчивать словами "Но пусть будет не как я хочу, а как Тебе угодно". Но если вы только и будете просить о таком, ваши молитвы принесут мало пользы вам.

7. Держите себя почтительно.

Если бы вы пришли на прием к президенту вашей страны или иному влиятельному человеку, скорее всего, вы держались бы почтительно. Во время молитвы вы общаетесь с Тем, кто неизмеримо влиятельнее любого земного властителя. Поэтому если вы молитесь в уединении, нужно стоять почтительно. Если же вы на людях, просто избегайте вульгарных, слишком вольных поз, и будьте почтительны внутри себя.

8. Молясь, не рисуйте намеренно перед собой визуальных образов Бога.

Это опасно! (Взгляд на икону Иисуса Христа не означает представление перед собой Бога.)

9. Какими словами молиться?

Длинные молитвы, молитвенные правила, хороши тогда, когда нет боли, выраженной определенной мыслью. Если же такая ранящая мысль есть, она будет отвлекать вас от слов молитвы. Поэтому, молиться в этом случае лучше короткими молитвами, направленными против этой мысли. Почти всякая болезненная мысль - это ложь, подбрасываемая вам бесами, и только с Божией помощью вы сможете победить ее.

10. Должна ли молитва быть эмоциональной?

Молимся мы сердцем. Если вы молитесь вслух, избегайте того, чтобы уделять внимание голосу, интонациям. Иначе ваша молитва будет слышна только вам. Странное для новичков монотонное чтение, принятое в Церкви, для того и используется, чтобы направить ваше послание, вашу силу на более высокий, духовный уровень. Вскоре вы ясно почувствуете разницу в силе молитвы между этими двумя способами - актерским и духовным, поверхностным и глубоким. При беззвучном чтении также следует избегать этой ошибки.

11. Как долго молиться?

Как минимум, пока вам не станет лучше. В ситуации расставания боль может быть настолько упорной, что придется молиться почти непрерывно, если позволяют обстоятельства.

12. Как оценить, правильно ли вы молитесь?

Плодами правильной молитвы являются душевный мир, спокойствие за свое будущее, доброе отношение ко всем, благодарность Богу. Если молитва не приносит вам этого, значит, вы что-то делаете не так. Почитайте о Боге и Молитве подробнее, например, на сайте "Иоанн".

И еще - подавайте милостыню. Милостыня бывает разной: это и хлеб, и продукты нищим, бомжам, это помощь вашему соседу-пенсионеру, или первоклашке, которому очень хочется новые краски или игрушку. Только помните - вы это делает для себя, и, поэтому, не гордитесь и не ждите благодарности! И, главное, никому не рассказывайте об этом и не афишируйте, иначе, какой толк?Милостыня не обязательно может быть проявлена финансово. Это и помощь купить лекарства в аптеке соседке, посещение больного в больнице и утешение добрым словом, это и покормить бездомных собак и кошек.

А те, кто испытывает скорби: расставание с любимым человеком, развод, болезнь, какие-то убытки, кражу или терпит скорби за своих родных, страдающих алкоголизмом и наркоманией, советуем прочитывать по одной главы Евангелия в день. До и после читайте эту коротенькую молитву: Спаси, Господи и помилуй раба (рабу, рабов) Твоего (Твою, Твоих) (имена) словами Божественного Евангелия, чтомыми о спасении раба Твоего (...). Попали, Господи, терние всех его (её, моих, наших, их) согрешений, и да вселится в него (...) благодать Твоя, опаляющая, очищающая, освещающая всего человека во имя Отца и Сына и Святого Духа. Аминь.

Еще, в ограде нашей церкви есть могилка иерея Евфимия. Мы все верим в силу его молитвы и заступничество его за нас перед Богом, поэтому всегда просим его помощи. Подойдите к его могилке, попросите, расскажите о своей беде, в храме поставьте свечку о упокоении раба Божия Евфимия. Если есть возможность, закажите панихиду на его имя (иерея Евфимия).

Батюшка всегда помогает, а при жизни говорил: “Разве я могу отказатьпросящему?”.

Дай вам Бог терпения, любви и веры в ваших молитвах.

В ворота Донского монастыря вошли несколько верующих. Они добрались до приемной патриарха Тихона, затем подождали несколько часов – народу было много, святейшего в Москве любили, и вошли в небольшой кабинет. Взяв благословение, они задали святителю Тихону единственный вопрос: «Благословите умереть за Христа и Церковь». Патриарх Тихон помолчал, а затем произнес с грустной улыбкой: «Умереть легко, очень легко. Гораздо тяжелее жить для Христа и Церкви».

Я часто вспоминаю эту фразу святителя Тихона, когда разговор заходит о новомучениках. В ближайшее воскресенье мы будем вспоминать Собор святых новомучеников и исповедников Церкви русской и это, пожалуй, единственная понятная мне форма их почитания в храме.

Я не могу себе представить молебен с акафистом, например, мученице Татьяне Гримблит. Мне не о чем ее просить – в годы гонений она отправляла исповедникам посылки и письма, навещала их. За это ее пять раз арестовывали и в конце концов расстреляли 23 сентября 1937 года на Бутовском полигоне. Единственное, о чем бы я теоретически попросил новомучеников – о моем благополучии, о том, чтобы Церковь не стала гонимой, а я бы умер счастливым стариком в собственной постели в окружении детей и внуков.

Мне неловко обращаться к мученице Татьяне с такой просьбой, а потому я молюсь другим святым – святителям и преподобным. У кого-то я прошу успешного путешествия, помощи в написании статей, здоровья близким, сил на то, чтобы хорошо делать свою работу.

Я молюсь об успехе и счастье, а потому мне не нужны новомученики. Когда я читаю их жития, то переживаю, но в любой момент могу закрыть книгу или выключить фильм.
Это в подростковом возрасте хорошо смотреть мультфильм «Суперкнига», где мальчик и девочка все время хотят спасти Христа от страстей, но опаздывают. В каждой серии они не успевают, и евангельская история идет своим чередом.

Вот эта логика мне понятна и близка. Подросток и неофит хочет совершить чудо – прилететь в Иерусалим с автоматом и бесконечной жизнью, перестрелять всю эту толпу и римских солдат, спасти Христа и… провалить всю Его Миссию.

Я не одинок в этом желании — апостол Петр в Гефсиманском саду хотел решить все проблемы с помощью ножа. Это нормально — бояться страданий и смерти, и спасать дорогого человека от них.

Я понимаю христиан, навещавших древних мучеников в тюрьме, не могу осуждать тех, кто подкупал римских чиновников, чтобы за взятку попасть в список принесших жертву за здоровье императора.

Из своего небольшого опыта я знаю, как смягчать углы, договариваться, идти на компромиссы, не лезть на рожон.

Я легко отвечу на вопрос «Зачем святой уходит в монастырь, говорит прекрасные проповеди или строит храмы». Они делают мир лучше, оставляют после себя добрую память, смягчают нравы. У них могут быть ученики.

В отличие от них мученик всегда одинок – он не передаст свой опыт ученикам, не соберет группу единомышленников. Церковь прекрасно понимала это и никогда не советовала христианам искать мучений.

Как верующий я редко вспоминаю о новомучениках.

Но я еще и исследователь — много лет я занимаюсь житиями святых и историей Церкви: читаю монографии, жития, изучаю документы, и вижу, как опасно рассматривать подвиг новомучеников как борьбу против советской власти или, напротив, рассматривать их как апологетов режима. Они отдавали жизнь за Христа, а не за какую-то форму устройства Церкви или государства.

Именно свидетельство о Христе — главная тема любого мартирия. В противном случае Церковь превращается в одну из разновидностей партии и начинает делить христиан на своих и чужих по второстепенным признакам. Это очень хорошо видно по старообрядческой агиографии. Несколько лет назад я читал патерик, написанный одним из современных авторов. Все формальные признаки житийного жанра соблюдались: подвижники молились и постились, страдали и исцеляли, но все это было холодно и мертво, в отличие от «Жития протопопа Аввакума».

С каждой страницей повествования святые все меньше напоминали христиан. Закрыв книгу, я понял причину этого — вся жизнь подвижников посвящалась не подражанию Христу, а борьбе с «никонианами». Их подвиг был так тесно связан с борьбой и желанием доказать правоту собственной Церкви, что они перестали быть христианами, окончательно превратившись лишь в проповедника своего обряда.

Снова я становлюсь верующим и вспоминаю о судьбе митрополита Николая (Ярушевича) — это был очень сложный человек, который вряд ли будет канонизирован при моей жизни, но в 1943 году после встречи Сталина с православными иерархами владыка Николай фактически стал мучеником при жизни. «О нем говорили Бог знает что, — рассказывал митрополит Антоний Сурожский. — А он мне рассказал, как его владыка Сергий попросил стать посредником между ним и Сталиным. Он отказывался: «Я не могу!..» – «Вы единственный, кто это может сделать, вы должны». Он мне говорил: «Я три дня лежал перед иконами и кричал: Спаси меня, Господи! избави меня!..» После трех дней встал и дал свое согласие. После этого ни один человек не прошел через его порог, потому что верующие перестали верить, что он свой, а коммунисты знали, что он не свой. Его встречали только в служебной обстановке. Ни один человек ему руки не подал – в широком смысле слова. Вот какая жизнь. Это мученичество такое же, как быть расстрелянным».