"Можете Вы поверить тому, что я изменник Родины?". Как был убит великий советский режиссер мейерхольд

Наверное писал бы в журнал больше, если бы не мое чистоплюйство. Ведь
информации, подаваемой зомбоящиком более чем достаточно для анализа. Но вот беда
- как только вижу на экране физиономию Сванидзе или Радзинского, рука машинально
тянется... нет не к кобуре, а к пульту, чтобы переключить канал.

А на прошлой неделе здорово грипповал и других развлечений просто не было.
Поэтому сподобился посмотреть передачу В. Вульфа "Мой серебряный шар",
посвященную Зинаиде Райх, Впрочем, не столько ей, сколько ее второму мужу,
Всеволоду Мейерхольду.

Начинается повествование с конца, т. е. с убийства З. Райх, как уверяет
автор, агентами НКВД, сразу после ареста ее мужа. Г-н Вульф рассказывает
леденящие душу подробности, как двое неизвестных проникли в квартиру актрисы,
нанесли ей семь ножевых ранений в область сердца и скрылись, оставляя за собой
кровавые следы. Странно только, что З. Райх после этого оставалась жива и умерла
в карете "скорой помощи" по пути в больницу. Поводом для убийства, по мнению
г-на Вульфа явилось письмо актрисы к Сталину с обвинениями в том, что он не
разбирается в театральном искусстве и т. п. Веский повод для зверского убийства,
нечего сказать! Не проще ли арестовать З. Райх по делу мужа и вынести приговор?
По крайней мере сплетен было бы меньше. Но магическая фраза "убит(а) по приказу
Сталина" до сих пор срабатывает.

Имя Мейерхольда сейчас не принято произносить без эпитета "гениальный" или по
меньшей мере "великий" и г-н Вульф здесь не исключение. Вот в своих "истЕрических
хрониках" Сванидзе тоже превозносит Мейерхольда, как театрального гения всех
времен и народов.

А вот мнение знаменитого русского публициста М. Меньшикова, расстрелянного в
1918 г. идейными сотоварищами Мейерхольда буквально на глазах семьи:

"Неужели серьезно г-н Мейерхольд укоренился на императорской сцене?
Недавно я в первый раз видел г-на Мейерхольда на субботнике
Литературно-художественного общества. Я просто каменел от изумления: неужели
это-то и есть знаменитый г-н Мейерхольд, актер, о котором столько кричали -
правда, еврейские газеты? Неужели талантливая когда-то г-жа Комиссаржевская
именно этого тощего, рыжеватого, некрасивого господина с шапкой курчавых волос
сделала избранником своего вкуса, своей полубезумной любви к театру? Правда,
г-жа Комиссаржевская рассталась наконец с г-ном Мейерхольдом, убедившись, что он
губит ее театр, как пришлось ей расстаться с г-ном Флексером (Аким Волынский),
который тоже тщился что-то сделать умопомрачительное на ее сцене. Но каким
образом забракованный даже второстепенной сценой незначительный еврей вдруг
выскочил в режиссеры Императорского Александрийского театра? Прямо чудеса
творятся в нашем несчастном отечестве! В Петербурге говорят, что г-н Мейерхольд
понравился всего лишь одной полковнице, и та сделала ему протекцию. Так неужели
первый театр в России, наш национальный театр, в зависимости от вкуса какой-то
штаб-офицерши, совершенно неизвестной отечеству?

Дело, конечно, вовсе не в том, что г-н Мейерхольд еврей. Будь это гениальный
человек, он мог бы быть готтентотом, и с этим все примирились бы. Но г-н
Мейерхольд всего лишь несколько растрепанный, взбудораженный, нервно
взвинченный, притом вполне посредственный представитель иудейской расы.
Гениальные люди большая редкость, но даже талантливый был бы находкой - однако
тут талантом даже не пахнет. Сужу по той лекции, которую весьма развязно прочел
нам г-н Мейерхольд о "театре исканий". Господи, какая это была чепуха!

Надо сказать, что субботники Литературно-художественного общества посещаются
более или менее избранной публикой - писателями, художниками, театралами,
людьми, знакомыми и с лучшей русской, и с европейской сценой. Иметь смелость
выйти перед таким партнером с газетной статьей декадентского пошиба - одно это
уже свидетельствует о бесталанности г-на Мейерхольда. Талант, когда не в ударе,
молчит: он первый презирает свою случайную пустоту и страшится выносить ее на
сцену. Не то - претензия, не то - подделка под талант. Подделка думает, что
публика дура, не заметит подделки - стоит ошеломить ее какой-нибудь "Синей
птицей", или сопоставлением Леонида Андреева с Гёте, или ловко закрученными
фразами о новом, неведомом, небывалом, непостижимом искусстве "исканий".

Как актера я совершенно не знаю г-на Мейерхольда: кажется, никогда не видал его
ни в одной пьесе. В этом отношении я должен довериться вкусу Ю. Д. Беляева; а он
на днях писал следующее: "Актер г-н Мейерхольд преплохой. Эта фигура, эти жесты,
этот голос! "Стоит древесно, к стене примкнуто"..." Вот отзыв нашего лучшего
театрального критика. Но если так, если г-н Мейерхольд даже актер преплохой, то
скажите, какими же неисповедимыми судьбами этот бесталанный еврейчик попал не
только в актеры, но даже в режиссеры императорской труппы? "

"Фи!" - скажет кто-то - "этот Меньшиков ничего не понимает в искусстве! Да
еще антисемит вдобавок". Не буду спорить, кому-то может показаться вершиной
театрального мастерства таскание по сцене двери в течении всего спектакля. Или
чтение монолога, стоя на руках. Мне же такие сценические приемы представляются
заурядной халтурой. Наверное халтурой они показались и Сталину, поэтому и
прикрыт был сей театр абсурда. Ну а насчет "антисемитизма" - не знаю кому
верить: Меньшикову, считающему Мейерхольда евреем или В. Вульфу, у которого
Мейерхольд немец, да еще и дворянских кровей. Впрочем, это неважно.

Весьма смутили меня и описания ужасных пыток, которым подвергался опальный
режиссер в застенках НКВД. Не то, что бы я не верил в пытки вообще - на Руси
подследственных колотили всегда, начиная от хана Мамая и кончая нынешним
"демократическим" отделением милиции. Но вот в случае с Мейерхольдом не верится
как-то. Обычно интеллигенция той поры "сдавала" своих друзей, родственников без
всяких пыток. Да и то обстоятельство, что Мейерхольд рассказывает об ужасных
пытках в письме к Сталину кажется по меньшей мере странным. Вряд ли такое письмо
найдет своего адресата.

За что расстреляли Мейерхольда? Думается не за "великий талант", как нас
пытаюся уверить Вульф, Сванидзе и иже с ними. Конечно, мало верится и в шпионаж
в пользу Англии и Японии. Думается не последнюю роль сыграла давняя дружба с Л.
Троцким. Плюс гомосексуализм "гения", о котором вулфы и сванидзе стыдливо
умалчивают. А между тем известно, кого Сталин называл "мерзавцами".

Кому-то может показаться, что с Мейерхольдом обошлись слишком жестоко. Может
быть. Но мне вспоминается такой факт, о котором помалкивают поклонники
"гениального режиссера": в 1937 году Мейерхольд написал Сталину письмо, в
котором предлагал расстреливать "врагов народа" на сцене его театра. Для
приближения сцены к зрителю, так сказать... Ну и, как говориться, за что
боролся, на то и напоролся. И как после этого не верить и Божий Суд на Земле и в
Высший Промысел?!

За что расстреляли Мейерхольда? Думается не за "великий талант", как нас пытаюся уверить Вульф, Сванидзе и иже с ними. Конечно, мало верится и в шпионаж в пользу Англии и Японии. Думается не последнюю роль сыграла давняя дружба с Л. Троцким. Плюс гомосексуализм "гения", о котором вулфы и сванидзе стыдливо умалчивают. А между тем известно, кого Сталин называл "мерзавцами".

Кому-то может показаться, что с Мейерхольдом обошлись слишком жестоко. Может быть. Но мне вспоминается такой факт, о котором помалкивают поклонники "гениального режиссера": в 1937 году Мейерхольд написал Сталину письмо, в котором предлагал расстреливать "врагов народа" на сцене его театра. Для приближения сцены к зрителю, так сказать...
Ну и, как говориться, за что боролся, на то и напоролся. И как после этого не верить и Божий Суд на Земле и в Высший Промысел?!

Оригинал взят у kosarex в Причина гибели Мейерхольда

Портрет В.Мейерхольда, 1916 г. Б.Григорьев

Есть жизнь реального Мейерхольда, есть посмертная слава, которую ему либеральная общественность стала клепать по случаю оттепели времен Хрущева. Либеральная общественность желала возвеличить нерусские жертвы, чтобы забыть о русских жертвах сталинизма. Недаром столько сил было потрачено на восхваление Тухачевского, прославившегося кровавым подавлением крестьянского восстания на Тамбовщине, после которого население только Тамбовской области сократилось с 2,5 до 1 миллиона человек. Восхваление Мейерхольда тоже имело свой смысл. Его театр всегда считался скандальным, где желание режиссера выпендриться превалировало над понятиями искусства и эстетики. В соцреалистических постановках, где не было выкрутас, превалировали шаблоны. Подтекст восхвалений был прост - мы и кухарку выдадим за гения культуры, политики, философии, короче, чего угодно.

Реальный же Мейерхольд был ценее советской власти тем, что сходу принял её всю - со всей демагогией, грабежами, расстрелами, марксизмом. Такие ценились, таким давали деньги и многое прощали. Мейерхольд ставил свои эксперименты, власть умилялась. Но Мейерхольд остался такой же внесистемной личностью, какими были стихийные большевики перед революцией. Он писал доносы на всех подряд, забывая золотое правило - коллективный поток доносов всегда убедительнее индивидуальных. У него бывали нервные срывы. Он не понимал, что за внешней эксцентричностью сплошь рядом должен стоять расчет и холодный ум. В итоге он стал мешать и раздражать власть. Чем, например, должен был ответить Илья Эренбург на донос Мейерхольда? Не просто личным доносом, а коллективным, когда десятки, если не сотни его симпатизантов, должны были обнажить перья и марать бумагу словно труп резать в анатомическом театре. Совершенно не случайно нам не дают полную картину доносов того времени. Слишком многое станет видно.

Мейерхольду отомстили большим большевистско-чекистским коллективом.
Через три недели после ареста Мейерхольда его 45-летняя супруга была жестоко убита в собственной постели - неизвестные нанесли ей 17 ножевых ранений и вырезали глаза. На ее похоронах детям было приказано покинуть родительскую квартиру в течение двух суток. Большая жилплощадь тут же была поделена между семьей личного водителя Лаврентия Берии и секретаршей любвеобильного сановника.

После трех недель пыток Мейерхольд подписал все обвинения против себя и известных деятелей культуры, а перед смертью от них отказался.

На сегодняшний день есть две документально подтвержденные версии смерти режиссера. Согласно одной, 1 февраля 1940 года в одном из кабинетов Бутырской тюрьмы было зачитано обвинительное заключение в шпионаже и объявлен приговор - смертная казнь.

За ночь до казни Мейерхольд написал свое последнее письмо на имя председателя правительства В. Молотова, в котором рассказывал об унижениях, систематических избиениях и пытках: В архивных документах Бутырской тюрьмы сохранилась запись: «Приговор приведен в исполнение 2 февраля 1940 года».

Но есть и вторая версия, основанная на свидетельствах очевидцев. Через много лет они рассказали, что перед смертью 66-летнего Мейерхольда зверски избили, переломали все пальцы и утопили в бочке с нечистотами.

Да, ту же Райх могли арестовать, но наказание заранее планировалось как публичное, чтобы не было сомнений, дескать, взяли Мейерхольда в общем порядке. Думаю, что не через много лет было рассказано о том, что Мейерхольда замочили в сортире, кой кому рассказали сразу. Надо же своих порадовать. И убийство Зинаиды Райх тоже образцово-показательно - не только убили, но и глаза вырезали, чтобы не было сомнений, мол, убили, но случайно и при ограблении. Всё здесь символично от мочения в сортире до вырезания глаз.

Но не менее символично, что нам правды не сказали, а наоборот попытались запудрить мозги. Андрей Вознесенский и Альфред Шнитке даже песню написали в его честь, где нам уныло впаривали, будто Мейерхольд был гением.

Мучеников во все времена было много. История показывает, что Всеволод Мейерхольд - один из них...

20 июня 1939 года Мейерхольд был арестован в Ленинграде; одновременно в его квартире в Москве был произведён обыск. В протоколе обыска зафиксирована жалоба его жены 3инаиды Райх, протестовавшей против методов одного из агентов НКВД. Вскоре (15 июля) она была убита неустановленными лицами.

После трёх недель допросов, сопровождавшихся пытками, Мейерхольд подписал нужные следствию показания: его обвиняли по статье 58 Уголовного кодекса РСФСР. В январе 1940 года Мейерхольд писал В. М. Молотову:

…Меня здесь били — больного шестидесятишестилетнего старика, клали на пол лицом вниз, резиновым жгутом били по пяткам и по спине, когда сидел на стуле, той же резиной били по ногам […] боль была такая, что казалось, на больные чувствительные места ног лили крутой кипяток…

Заседание Военной коллегии Верховного суда СССР состоялось 1 февраля 1940 года. Коллегия приговорила режиссёра к расстрелу. 2 февраля 1940 года приговор был приведён в исполнение. О месте захоронения Мейерхольда пишет журнал «Театрал»: «Внучка Вс. Э. Мейерхольда Мария Алексеевна Валентей ещё в 1956 году, добившись его политической реабилитации, но не зная тогда, как и когда погиб её дед, установила на могиле Зинаиды Николаевны Райх, что на Ваганьковском кладбище, общий памятник — ей, актрисе и возлюбленной жене, и ему. На памятнике выгравирован портрет Мейерхольда и надпись: „Всеволоду Эмильевичу Мейерхольду и Зинаиде Николаевне Райх“. <…>




В 1987 году ей стало известно и подлинное место захоронения Мейерхольда — „Общая могила № 1. Захоронение невостребованных прахов с 1930 г. — 1942 г. включ.“ на кладбище московского крематория у Донского монастыря. (По решению Политбюро от 17 января 1940 года № II 11/208, подписанного лично Сталиным, было расстреляно 346 человек. Их тела были кремированы, и прах, ссыпанный в общую могилу, смешан с прахом других убитых.)».

В 1955 году Верховный суд СССР посмертно реабилитировал Мейерхольда.

Художник эмигрировал из России и собирается просить политическое убежище во Франции. Художник рассказал, что его и Шалыгину подозревают в совершении насильственных действий сексуального характера. require(["inlineoutstreamAd", "c.

Карл Казимир Теодор Майергольд (так Мейерходльда звали при рождении) родился 9 февраля 1874 года в Пензе. Родители его были лютеранами, отец занимался виноделием. Карл Казимир закончил пензенскую мужскую гимназию и в 1895 году поступил на юридический факультет Московского университета. В этом же году он принимает православие и меняет имя на Всеволод. Имя было выбрано неслучайно - так звали русского писателя, критика и поэта Гаршина, обличавшего в своих книгах социальную несправедливость. Говорят, вместе с именем человек выбирает себе судьбу. Гаршин в 33 года покончит жизнь самоубийством - шагнет в лестничный проем. Мейерхольд проживёт дольше. Но смерть его будет не менее страшной.

Сам исполнитель Young Thug на съемки ролика не явилсяВ субтитрах к видео создатель клипа отметил, что рэпер не явился на съемки, поэтому ему пришлось импровизировать. Стааке получил бюджет в 100 тысяч долларов, договорился с актерами, а также собрал декорации и реквизит.

В 1896 году Мейерхольд переходит учиться в класс Владимира Немировича-Данченко в театрально-музыкальное училище Московского филармонического общества. Вместе с другими выпускниками училища, будущими легендами русского театра Ольгой Книппер, Иваном Москвиным, он становится актёром только что созданного Художественно-общедоступного театра. Дебютом Мейерхольда стал Василий Шуйский в первой постановке нового театра «Царь Фёдор Иоаннович». После Всеволод сыграет ряд ярких ролей.

Но настоящая слава ждала Мейерхольда вовсе не на актёрском поприще. В 1902 года Мейерхольд начал ставить сам в Херсоне. Театр он назвал «Новая драма». За три года Мейерхольд выступил автором... 200 постановок.

В 1906 году Мейерхольда приглашают в Петербург. Сама Вера Комиссаржевская предложила ему возглавить её собственный Драматический театр. Всеволод Мейерхольд всего за один сезон выпустил 13 премьер, попасть на которые было невозможно, настолько большим успехом у публики пользовались спектакли «Гедда Габлер» Ибсена, «Сестра Беатриса» Метерлинка, «Жизнь человека» Леонида Андреева и др.

Театр "Ленком" в 1500-й раз сыграет спектакль "Юнона и Авось"

Первое представление состоялось более 35 лет назад - 8 июля 1981 года."Именно этот день считается днем рождения спектакля, поведавшего со сценических подмостков пронзительную историю любви русского графа-путешественника Николая Резанова и дочери губернатора Калифорнии Кончиты", - отметили в пресс- службе, добавив, что с тех пор "Юнона и Авось" неизменно собирает полные залы. Сегодняшнее представление также пройдет с аншлагом. "Все билеты проданы", - сообщается на официальном сайте "Ленкома".

Позже Мейерхольд ставит в императорских театрах - в Александринском «У царских врат» Гамсуна, «Шут Тантрис» Харта, «Дон Жуан» Мольера и др., в Мариинском - оперу «Орфей и Эвридика» Глюка.

После Октябрьской революции нарком просвещения Луначарский приглашает Всеволода Мейерхольда возглавить театральный отдел Наркомпроса.

В 1920 году в Москве создан Государственный театр имени Мейерхольда «Театр РСФСР-I». Далее его переименовывали в «Театр Актёра» и Театр ГИТИСа.

"Совместные переживания" в Центре имени МейерхольдаВ тесной черной комнате рассаживаются примерно полсотни зрителей, но не так, как в обычном театре, а по спирали: если посмотреть сверху, получается улитка. Над головами сидящих иногда загорается зеленая лампочка, а на стену проецируется что-то вроде звездного неба, по которому вместо метеоритов летят цифры. Перед началом каждому зрителю выдают бумажку с номером и одной репликой (у каждого - своя). Если загорается ваша цифра, вы должны произнести реплику, а если горит зеленая лампочка - можете рассказать историю вашей первой любви.

Далее площадка обретает окончательное название - Государственный театр имени Мейерхольда (ГосТиМ). В 1934 году Всеволод Мейерхольд ставит «Даму с камелиями» с блистательной Зинаидой Райх. Мейерхольд женился на актрисе в 1922 году, оставив ради неё семью с тремя детьми.

Но... постановка не нравится Сталину. А это - приговор. Пресса клеймит режиссёра жуткими рецензиями, коллеги злорадствуют. Райх не выдерживает травли на мужа и пишет письмо «отцу народов», где обвиняет Сталина в том, что он мало что понимает в театральном искусстве. Театр закрывают.

20 июня 1939 года в Ленинграде Мейерхольда арестуют. В это же самое время в его московской квартире идёт обыск. В протоколе обыска сохранена жалоба 3инаиды Райх - актриса протестует против методов НКВД. Менее чем через месяц Райх убили. Кто - не установлено.

Мейерхольд написал из Лубянской тюрьмы Молотову: «Вот моя исповедь, краткая, как полагается за секунду до смерти. Я никогда не был шпионом. Я никогда не входил ни в одну из троцкистских организаций (я вместе с партией проклял Иуду Троцкого). Я никогда не занимался контрреволюционной деятельностью... Меня здесь били - больного шестидесятилетнего старика, клали на пол лицом вниз, резиновым жгутом били по пяткам и по спине, когда сидел на стуле, той же резиной били по ногам (сверху, с большой силой) и по местам от колен до верхних частей ног. И в следующие дни, когда эти места ног были залиты обильным внутренним кровоизлиянием, то по этим красно-синим-желтым кровоподтекам снова били этим жгутом, и боль была такая, что казалось на больные чувствительные места ног лили крутой кипяток (я кричал и плакал от боли). Меня били по спине этой резиной, меня били по лицу размахами с высоты».

Минкультуры упрекнули в значительном финансировании "Сатирикона" с единственной постановкой

Минкультуры упрекнули в значительном финансировании "Сатирикона" с единственной постановкой"В 2017 году театр "Сатирикон" получит 235 миллионов рублей финансирования. В прошлом году театр получил в целом примерно 213 миллионов. Знаете, сколько было постановок? Одна", - сказал Пожигайло на заседании рабочей группы совета во вторник.

© Предоставлено: Аргументы и Факты © Public Domain

После практически месяца допросов и пыток Мейерхольд подписывает показания против самого себя. Его обвиняют в том, что он - агент, участвующий в антисоветской работе.

В обвинительном заключении звучит: «В 1934-1935 гг. Мейерхольд был привлечен к шпионской работе. Являясь агентом английской и японской разведок, вел активную шпионскую работу, направленную против СССР. Обвиняется в том, что является кадровым троцкистом, активным участником троцкистской организации, действовавшей среди работников искусства».

В 1955 году Верховным судом СССР гения режиссуры Мейерхольда посмертно реабилитировали.

• Антон Адасинский: «Чтобы сыграть Мейерхольда, мне даже грим не нужен»
• «Аэрофлот» ввел в эксплуатацию новый лайнер «В. Мейерхольд»

Большинство россиян проигнорируют Великий пост.
По данным «Левада-центра», соблюдать все ограничения намерены два процента опрошенных. Частично соблюдать пост, например, отказаться от мяса и алкоголя, собираются около 18 процентов респондентов, а четыре процента планируют поститься в последнюю, самую строгую неделю поста.Ограничить на время поста употребление спиртных напитков готовы 30 процентов россиян, сократить потребление развлекательной информации - 19 процентов, отказаться от занятий сексом готовы 15 процентов респондентов.Великий пост у православных христиан начался 27 февраля и продлится до 15 апреля. Завершится пост с началом Пасхи.

Всеволод Мейерхольд был признан в дореволюционной России, где он был с 1907 года главным режиссером Императорских театров Санкт-Петербурга, драмы и оперы – Александринского и Мариинского. 25 февраля 1917 года, в самом начале февральской революции в Александринке шла премьера лермонтовского "Маскарада" в его постановке. В 1918 году Мейерхольд стал коммунистом – он хотел служить своим искусством революции.

Мейерхольд оставался верен режиму Сталина, но, как и многие верные коммунисты, был отнесен к "чужим", арестован и расстрелян как шпион. Он несколько раз, в частности, в письме к Молотову, написанном за две недели до расстрела, отказался от своих обличавших его как иностранного шпиона и троцкиста показаний, сделанных под пытками, которые он в том письме описал. Его жена актриса Зинаида Райх была зверски убита в своей квартире вскоре после ареста Мейерхольда.

В 1955 году, т.е. спустя два года после смерти Сталина, тогда все еще почитаемого, еще не развенчанного Хрущевым, в Москве две молодые женщины – 37-летняя Татьяна Есенина, приемная дочь великого реформатора мирового театра режиссера Всеволода Мейерхольда, и его внучка 31-летняя Мария Валентей – начали добиваться на тот момент практически невозможного – реабилитации Мейерхольда. Трудности состояли в том, что во многих инстанциях сидели враги и ненавистники Мейерхольда, те, кто добивались закрытия его театра, а после закрытия клеймили Мейерхольда в печати. т.е. участвовали в травле Мастера, как многие именовали Мейерхольда в театральной среде.

Но обе современные Антигоны (как воплощения верности родственному долгу) в 1955 году были готовы сделать все возможное и невозможное. И судьба послала им союзника в лице молодого следователя военной прокуратуры Бориса Ряжского.

После письма Татьяны Есениной Маленкову в январе 1955 года дело Мейерхольда было взято на рассмотрение на предмет возможной реабилитации. И оно 1 июля 1955 года поступило от начальства к 29-летнему старшему лейтенанту, следователю Военной прокуратуры Борису Ряжскому, которому была поручена проверка всех обстоятельств дела.

Вот его рассказ (1988):

"Все дела расписывал и передавал нам начальник. Вижу, в дело Мейерхольда вложена записка "Прошу переговорить". Прихожу к нему в кабинет, он говорит: "Там упомянуто Постановление ЦК по театру Мейерхольда. Так что ты смотри, сначала расследуй все обстоятельства, потом пиши представление в ЦК, чтобы отменяли постановление, а уж после ставь вопрос о реабилитации".

В самые первые дни после того, как я получил дело Мейерхольда, ко мне пришли Татьяна Сергеевна Есенина, дочь Зинаиды Райх и Сергея Есенина, воспитанная Мейерхольдом, и внучка Мейерхольда от первого брака Мария Алексеевна Валентей. Выслушали они меня, Маша была очень сдержанна, а Татьяна Сергеевна восприняла мой рассказ горячо, возбужденно. Ей вскоре нужно было уезжать к себе в Ташкент <где она навсегда осела после эвакуации во время войны>, решили, что помогать мне будет Маша. Показал я им составленный по материалам дела список "вредителей" и "шпионов", соучастников Мейерхольда. Татьяна Сергеевна говорит: "Пастернак жив, он здесь, в Москве. И Олеша в Москве". Я-то эти фамилии узнал только из материалов дела, в нем Пастернак и Олеша проходили как завербованные Мейерхольдом члены "вредительской" организации, и я был уверен, что они погибли с ним вместе. Отметила Татьяна Сергеевна в тот день в моем списке крестиками, кто жив, кто в Москве, кто умер, кто сидит…"

Свои опросы по списку Борис Ряжский начал с актеров, игравших у Мейерхольда, с его учеников.

"Еще до первой встречи с Ильинским вызвал я к себе в прокуратуру Николая Охлопкова. Он только что возвратился из поездки в Англию, был очень насторожен, официален, разговор никак не получался. Мы решили, что лучше приехать мне к нему в театр. Он и там сначала страховался, но в театре-то я его прижал, он стал откровеннее. Там же, в театре, он познакомил меня с М. Бабановой, с нею у нас был важный подробный разговор. Познакомил меня Охлопков и еще с кем-то из актеров. После этих встреч я понял, что нечего вызывать таких людей в прокуратуру и допрашивать, нужно разговаривать с ними по-людски, иначе окажусь в глупом положении.

И пошел калейдоскоп. Всех, кого мог, я опросил, человек сто. Быстро сработал по Москве беспроволочный телеграф, начались телефонные звонки, чаще анонимные, подсказывали, какие из статей нужно разыскивать, с кем связаться и тому подобное. Сам я физически не мог все это собрать, помощников не полагалось, искать статьи и добывать отзывы деятелей культуры о Мейерхольде бегала Маша, а Ярослав Михайлович, тесть мой, сидел в Театральной библиотеке в закрытом фонде (я ему специальный мандат выдал) и делал на машинке выписки и аннотации.

Эренбургу я позвонил домой, приехал, привез дело, сказал, что обвинения в шпионаже отпадают. О том, что якобы это он, Эренбург, завербовал Всеволода Эмильевича во французскую разведку, говорить не стал, но Эренбург спросил: "Наверное, и я там где-нибудь прохожу?" Целый день я у него просидел, о многом он рассказал, вынул откуда-то из-под спуда книгу о театре революции. "Почитайте, – говорит, – она вам поможет”. А у меня тогда кроме "Моей жизни в искусстве" был уже полученный от Э. Гарина первый том волковского “Мейерхольда”.

К М. Ромму я приехал на студию во время съемок; когда он узнал, о чем пойдет речь, с ним плохо сделалось, он не смог сразу говорить. Там же, на студии, я виделся и с И. Пырьевым. Очень хорошие музыканты были, Шебалин, Софроницкий, особенно Оборин Лев Николаевич. Долго не мог я поймать Д. Шостаковича и условиться о встрече с ним. Он собирался в Ленинград, и я попросил его перед отъездом повидаться со мною, заехать в прокуратуру, но, когда он приехал, я увидел, что сделал огромную ошибку. У нас в прокуратуре (на Кировской, 41) обычно кругом было полно народа, места не найдешь спокойно поговорить, а Шостаковичу, когда он узнал от меня правду о гибели Всеволода Эмильевича, стало дурно, совсем плохо, еле вынесли его от меня. После этого я уже никого не вызывал, ездил к людям сам.

Однажды, помню, являются ко мне в прокуратуру Кукрыниксы. "Что же вы нас не вызываете? Мы тоже работали со Всеволодом Эмильевичем, хотим написать вам о нем!" – "Ради бога, – отвечаю, – прошу вас, Маша к вам придет, передайте с нею ваше заявление…" …В конце сентября я ездил в Ленинград, встречался с Черкасовым, Меркурьевым, Вивьеном. Для хода реабилитации эти отзывы были очень важны. Становилось очевидным, что не стали бы такие заметные люди рисковать именем, званиями, если бы Мейерхольд того не заслуживал. Выглядели письма очень веско, никто не ограничивался простым "Я знал Мейерхольда", писали о чем-то конкретном, о каком-то спектакле и т. д., а для реабилитации эти документы имели огромное значение. Я понимал, что в 1955 году с А. Яблочкиной спорить никто не станет, она любого переспорит и свои слова отстоит. Я к ней ездил домой, она меня чаем-вареньем угощала и написала о Мейерхольде прямо мне от руки. Я попросил разрешения снять копию с ее письма, вложил машинопись в дело, а автограф на память себе оставил.

Выходило, что вся художественная интеллигенция отозвалась на реабилитацию Мейерхольда, встала на защиту памяти гениального человека. Я находился под очень сильным впечатлением этого. Меня это окрыляло, я был уверен, что иду по верному пути".

Никак нельзя сбросить со счетов, что тогда нужна была смелость, и немалая, требовалось мужество, чтобы в ответ на запрос Военной прокуратуры написать положительный отзыв о Мейерхольде. Ведь все это было еще до XX съезда, перелом происходил труднейший, все привыкли бояться, над каждым палка висела, Мейерхольда-то уже давно не было в живых, а они все работают, могло казаться, что карьера повисает на волоске. Поэтому хочется, чтобы сегодня люди читали эти письма, они характеризуют и Мейерхольда, и тех, кто их писал.

Это хождение за письмами – уникальный сюжет: несколько десятков людей с именами, не зная после ареста Мейерхольда в 1939 году ничего о его дальнейшей судьбе, узнавали от Ряжского страшную правду и пытались способствовать возвращению мастера театра в культуру. И все же страх был велик. Он виден, в частности, в том, что только 9 авторов писем, зная, что речь идет о реабилитации, осмелились употребить в своих текстах это слово.

​Невозможно зачеркнуть ту выдающуюся роль, которую сыграл Мейерхольд в развитии русского и советского театрального искусства. Имя гениального Всеволода Мейерхольда, его выдающееся творческое наследие должны быть возвращены советскому народу.

Композитор Д. Шостакович,

народный артист СССР

"…… Систематизировал я все это, получился толстенный том.

Положено писать представление в ЦК. А кто я такой, чтобы ко мне прислушались? Я по чинам всего-навсего старший лейтенант, мое представление обязательно направят на перепроверку, пойдет оно ходить по кругу, вся куча собранных материалов прахом полетит.

Никому, думаю, не найти документов убедительнее тех, которые у меня собраны.

В них были ответы на все вопросы.

Ясно, что Мейерхольд из богатой семьи, что не убежал от революции за границу. Перешел на сторону Советской власти. На юге белые даже приговаривали его к расстрелу, об этом мы достали белогвардейскую газету.

О том, что он создал революционный театр, в свое время печатались книги, живы-здоровы работавшие с ним актеры, они давно народные-перенародные, а могли бы, как он, числиться во вредителях.

Думал я, думал и решился. Буду, решил, рисковать. И рискнул. Черт с ними со всеми, думаю, вынул из папки и порвал бумажку ("Прошу переговорить"), которой начальник предупреждал, что сначала надо ставить вопрос об отмене решения о театре Мейерхольда, а потом уже о реабилитации его самого.

Доложил дело по начальству. Начальство мне все подписало. Так, думаю, в прокуратуре проскочили, посмотрим, что будет в Верховном Суде. 26 ноября состоялся суд. У меня в тот день шли три дела, мейерхольдовское я втолкнул в середину, и оно в тот же день прошло благополучно, Мейерхольд был реабилитирован".

Как удалось избежать того, что не помешали реабилитации Всеволода Эмильевича те, кто оставался в его врагах, продолжал считать его формалистом и так далее?

Спасибо Ильинскому. Он мне… сказал: "Смотри, у него много врагов, многие не захотят, чтобы он воскрес… Но это все ерунда". Это Ильинский меня надоумил. И Бабанова. Благодаря им я точно знал противоборствующие стороны, знал врагов Мейерхольда и знал, как их подавить. Во-первых, из Театральной библиотеки, из ее закрытых фондов, было взято все ценное из напечатанного о Мейерхольде при его жизни с 1922 года. Недаром тесть сидел там, на Пушкинской, 8, несколько месяцев. Затем я закрылся Бахрушинским музеем: они дали полную раскладку каждого спектакля, поставленного Мейерхольдом после 1922 года, анализ всей работы его театра и даже его ленинградских постановок. Этот документ выглядел очень авторитетно. И, наконец, я располагал огромным числом писем от крупнейших деятелей культуры.

И когда силы, не желавшие реабилитации Мейерхольда, возникли, они не могли уже ничего изменить. 1 декабря мною было отправлено министру культуры Н. Михайлову официальное письмо о том, что В. Мейерхольд полностью реабилитирован. Министерство восприняло это известие как взрыв атомной бомбы. От министра тут же был звонок моему начальнику. Тот вызвал меня: "В чем дело? Ты в ЦК сообщил?" Заставили меня составить справку для ЦК. Очень большую справку я составил. Те мужики, прокуроры-полковники, которые меня тогда подняли, они очень хорошо ко мне относились, научили, как эту справку строить. Приложил я к ней все имевшиеся материалы. Принес ее и все свои талмуды в ЦК, кладу на стол. Велели мне объяснить, на каких основаниях я провел реабилитацию. "Вот, – говорю, – справка, здесь все перечислено". В ответ было сказано: "Так-то оно так, но вы делаете глупость". И еще было сказано, что я превысил свои права и полномочия. "Извините, – отвечаю, – я молодой". Пожурили меня строго, сделали выговор, сказали, что не дорос до Центрального аппарата. Но Верховный Суд – высшая инстанция, отменять его решение было бы нехорошо, посмотрели, посмотрели и сочли это нецелесообразным.

После реабилитации Мейерхольда Эренбург на свой риск и страх собрал кого-то, кажется, в МГУ, и объявил о ней, но в печати впрямую ничего сообщено не было, над всем какое-то время довлело мнение Министерства культуры и соответствующего отдела ЦК".

Понятно, что, если бы Ряжский, как ему рекомендовал начальник, обратился в ЦК КПСС до решения Верховного суда, с предложением отменить постановление о ликвидации театра, то на этом реабилитация была бы остановлена и отложена надолго. Ряжский, как видно из его воспоминаний, об этом догадывался, а скорее всего, был в этом уверен. И нарушил предписание. Поэтому его поступок, да и всю его работу по реабилитации Мейерхольда можно назвать "подвигом честного человека" (такую характеристику дал Пушкин карамзинской "Истории государства Российского"). Бывают времена и ситуации, когда быть просто честным человеком на своем месте – подвиг.

Об одном из скромности умалчивает Борис Ряжский в своих воспоминаниях. Но об этом написала Мария Валентей:

"Борис Всеволодович Ряжский был понижен в должности, и ему пришлось даже уехать из Москвы из-за того, что он посмел на свой страх и риск передать дело прямо в Верховный суд и не испросил предварительно одобрения в соответствующих кабинетах ЦК партии. Вернуться в Москву и найти работу ему было совсем не просто".

Ряжский был наказан. Уточню: он был уволен из прокуратуры и направлен на работу на Север. Вернувшись через несколько лет в родную Москву, он работал некоторое время в МУРе, а затем преподавал историю КПСС в университете им. Патриса Лумумбы.

Проведя реабилитацию Мейерхольда, Борис Ряжский придал мужества многим людям искусства, и реабилитация вдохновила их позднее выступить за отмену того самого постановления Политбюро ЦК ВКП(б) "О ликвидации театра им. Вс. Мейерхольда" ("ликвидировать театр Мейерхольда, как чуждый советскому искусству") от 7 января 1938 г. Но это произошло уже после ХХ съезда, в 1961 году.

Со стороны же инстанций попытки считать даже воскрешенного и, можно сказать, дважды реабилитированного Мейерхольда "мертвым и хулимым" продолжались еще долго. В 1964 году от Юрия Любимова требовали снять портрет Мейерхольда в фойе театра на Таганке, а еще спустя 10 лет ему запретили делать спектакль к 100-летию Всеволода Эмильевича. И все же "умертвить" Мейерхольда второй раз его врагам не удалось, и в том немалая заслуга Бориса Ряжского.

Всеволод Эмильевич Мейерхольд оставил невероятной силы документ – письмо к Молотову:

"…меня здесь били – больного 65-летнего старика: клали на пол лицом вниз, резиновым жгутом били по пяткам и по спине; когда сидел на стуле, той же резиной били по ногам сверху, с большой силой… В следующие дни, когда эти места ног были залиты обильным внутренним кровоизлиянием, то по этим красно-синим-желтым кровоподтекам снова били этим жгутом, и боль была такая, что, казалось, на больные, чувствительные места ног лили крутой кипяток, я кричал и плакал от боли. Меня били по спине этой резиной, руками меня били по лицу размахами с высоты…

...следователь все время твердил, угрожая: "Не будешь писать (то есть сочинять, значит!?) будем бить опять, оставим нетронутыми голову и правую руку, остальное превратим в кусок бесформенного окровавленного искромсанного тела". И я все подписывал до 16 ноября 1939 г. Я отказываюсь от своих показаний, как выбитых из меня, и умоляю Вас, главу Правительства, спасите меня, верните мне свободу. Я люблю мою Родину и отдам ей все мои силы последних годов моей жизни".

Уже при Брежневе зазвучал тезис о "периоде необоснованных реабилитаций". Жив этот тезис, как сталинизм и сталинисты, и поныне.

Марии Валентей только в 1991 году, т.е. спустя 36 лет после реабилитации Мейерхольда, удалось добиться освобождения и возвращения наследникам квартиры режиссера, в которой после его ареста, убийства Райх и выселения ее детей поселились и больше полувека жили секретарша и шофер Лаврентия Берии.

Теперь в этой квартире действует музей Мейерхольда.