«Война и мир». Читаем Роман

Бывает, что любовь пройдет сама,
Ни сердца не затронув, ни ума.
То не любовь, а юности забава,
Нет, у любви бесследно сгинуть права:
Она приходит, чтобы жить навек,
Пока не сгинет в землю человек.
Низами
Ни один человек не способен понять, что такое настоящая любовь, пока не проживет в браке четверть века.
Марк Твен

Эта статья входит в "школьный блок":

Литература, по сути дела, прошла мимо изображения любви семейной. Андрей Платонов как-то заметил: "Образа семьянина, художественно равноценного Дон-Жуану, не существует в мировой литературе. Однако же образ семьянина более присущ и известен человечеству, чем образ Дон-Жуана". Это наблюдение можно распространить и на фольклор. Русские народные сказки с любовным сюжетом, а их большинство заканчиваются свадьбой с послесловием: " ...жили они долго, счастливо и умерли в один день". А Л.Н. Толстой в "Войне и мире" пошел дальше этих сказок и раскрыл секрет этих долготы и счастья, в деталях описав содержание ежедневной, семейной любви.

Знаменитый русский психотерапент Н.Е.Осипов (1877 -1934) называл произведения Льва Толстого «психоанализом в художественной форме» и в своих работах упоминал имя писателя не реже, чем имя основоположника психоаналитического учения З.Фрейда.

Более того, Н.Е. Осипов видит в самом Толстом интуитивного психоаналитика, предвосхитившего открытия 3.Фрейда даже в области лечения душевных болезней. Так, Толстой, по мнению Н.Е.Осипова, не просто дал удивительно точное описание депрессии Наташи Ростовой после неудавшегося бегства с Курагиным, но указал единственно верный способ терапии. Ученый видит общность в методах психоанализа и художественного метода Толстого. Н.Е.Осипов считал общим у Толстого и Фрейда внимание к мелким штрихам и отношение к ним как имеющим глубокий смысл.

Наташа Ростова и Пьер Безухов это любимые герои Л.Н. Толстого и он их описывает особо тщательно, без прикрас, а иногда даже с использованием резких формулировок, но зато с документальной точностью, по принципу "достоверность дороже симпатий". Счастливые, любящие семьи как Наташа и Пьер были, есть и будут. А благодаря "учебнику любви" Л.Н. Толстого их может быть больше.

Наташа Ростова прошла обычный путь по лестнице любви: сначала у нее была подростковая влюбленность в Бориса, потом пылкая "первая любовь" к Андрею Болконскому, увлеченность Анатолем Курагиным, завершающий трагический аккорд с Андреем Болконским. И только после того как она успешно проходит "курсы молодого бойца" ей становится "по силам" настоящая любовь - роль Матери - Жены.

Наташа - "черноглазая, с большим ртом, некрасивая, но живая девочка", "грациозный поэтический бесенок", "капризна", "всех тормошит, и всеми любима", а еще подвижная и непосредственная, она безоглядно была во власти своих чувств. При ее темпераменте неизбежна детская влюбленность в Бориса Друбецкого. Эта чувственная вспышка вызвала в ней мгновенное затмение разума, полный паралич всех других чувств. Она ввергла Наташу в глубокие переживания, и в этих страданиях душа развивается. Это первый значимый шаг из детства в юность, а взрослость пока далеко, где-то за горизонтом.

Наташа совершенно не задумывается над тем, для чего она живет, не придается мыслям ни о высоких идеалах, ни о "добром небе", ни о добродетели, ни даже о завтрашнем дне. Наташа всегда поступает так, как подсказывает ей сердце, мало задумывается о последствиях своих поступков, а потому нет ни фальши, ни поддельности. Любуясь своей героиней, Л.Н. Толстой выделяет в ней "простоту, добро и правду" Душа ее развивается, и уже может вместить в себя и даже требует более глубокого чувства к князю Андрею, в которого, она влюбляется и взаимно. Бурное чувство, объяснения в любви с князем Андреем и помолвка с годовым испытанием.

Князь Андрей в "Войне и мире", попадает в ловушку влюбленности, как "на безрыбье и рак рыба". Эта ловушка очень распространена в социально ограниченных группах. Наташа Ростова может совершенно не соответствовать его ожиданиям и психологическим особенностям, но она "человек из своего круга, девушка на выданье". Складывается система "ключ - замок". Князю Андрею хочется создать семью, у него есть потребность в любви, и тут появляется Наташа. Все дальнейшие конструкции героев лишь в выгодной романтической форме объясняют им произошедшее. Наташе кажется, что она уже в первый приезд князя Андрея в поместье Ростовых влюбилась в него, ему тоже. Но это самообман. Истинный мотив - "ловушка ожидания пары". Л.Н. Толстой был неплохим житейским психологом, и потому он дал в ходе повествования этой паре распасться.
Б.Ю.Шапиро декан факультета МВШСН, к.пед.н., доцент, действительный член Академии педагогических и социальных наук, член Европейской ассоциации психотерапевтов.

Но темперамент Наташи не терпит душевного штиля такой продолжительности и вот ее уже бес попутал. В отсутствие князя Андрея она знакомится и быстро сближается с Анатолем Курагиным. Это рослый красавец с “прекрасными большими глазами”, он не одарён умом, но “зато у него была драгоценная для света способность спокойствия и ничем не изменяемая уверенность”. И хотя личную выгоду Анатоль не преследует, но за удовольствиями охотится с неутолимой страстью - и с готовностью принести в жертву любого ближнего. Так он поступает с Наташей Ростовой, влюбляя её в себя, готовясь увезти - и не думая о её судьбе, о судьбе Андрея Болконского.
- Три дня, - сказала Наташа. - Мне кажется, я сто лет люблю его. Мне кажется, что я никого никогда не любила прежде его. Ты этого не можешь понять. Соня, постой, садись тут. - Наташа обняла и поцеловала ее.
- Мне говорили, что это бывает и ты верно слышала, но я теперь только испытала эту любовь. Это не то, что прежде. Как только я увидала его, я почувствовала, что он мой властелин, и я раба его, и что я не могу не любить его. Да, раба! Что он мне велит, то я и сделаю. Ты не понимаешь этого. Что ж мне делать? Что ж мне делать, Соня? - говорила Наташа с счастливым и испуганным лицом. Наташа, находясь во власти чувств, решается на отчаянный шаг - побег из родительского дома.

Этот мистический экстатический феномен впоследствии назвали , которые явились следствием очарования внешней красотой Наташи Анатолем, Пьера Элен. Эти яркие, бурные состояния быстро захватывают всю полноту души, ослепляют, лишают разума, но они также быстро и проходят.

Вот как Сергей Есенин описывает подобное увлечение Айседорой Дункан (1923г): «Была страсть, и большая страсть. Целый год это продолжалось. А потом все прошло и ничего не осталось, ничего нет. Когда страсть была, ничего не видел. А теперь! Боже мой, какой я был слепой! Где были мои глаза? Это, верно, всегда так слепнут».

После неудавшегося побега Наташа тяжело переживает свой "низкий, глупый и жестокий" поступок, что-то уже похожее на взрослость. Разрыв с Болконским, его ранение и последовавшая смерть привели Наташу к глубокому внутреннему кризису. Она предалась отчаянию и скорби, замкнулась в себе. Все это, вечные метания созревающих душ.

Горе, расставания с близкими это неизбежная часть жизни, каким бы большим, ни было горе оно переживаемо.

Пьер: массивный, толстый молодой человек с умным робким, наблюдательным и естественным взглядом. Фигура Пьера Безухова, может быть в зависимости от обстоятельств то неуклюжей, то сильной, может выражать и растерянность, и гнев, и доброту, и бешенство. И улыбка у Пьера не такая, как у других: Когда приходила улыбка, у него вдруг мгновенно исчезало серьезное лицо и являлось другое - детское, доброе.

Пьер также проходит все ступени взросления. Он участвует в кутежах, и здесь в нем проявляется то разгульно-барское начало, воплощением которого был когда-то его отец, екатерининский вельможа, граф Безухов. Чувственное начало одерживает верх над разумом: он по "большой любви" женится на светской красавице Элен. Но Пьер быстро осознает, что настоящей семьи у него нет, что жена его - легкомысленная женщина. В нем растет недовольство, но не другими, а самим собой. Участвует в дуэлях, опять страдает.

Жизнь Пьера - это путь открытий и разочарований, путь кризисный и во многом драматический. Он умен, любит предаваться мечтательному философствованию, исключительно добр и рассеян, одновременно его отличают слабость воли, отсутствие инициативы. Главная черта героя - искание успокоения души, согласия с самим собой, поиски жизни, которая гармонировала бы с потребностями сердца и приносила бы моральное удовлетворение.

Пьер, вернувшись из плена и узнав, что жена умерла и он свободен, слышит о Ростовых, что они в Костроме, но мысль о Наташе редко навещает его: “Ежели она и приходила, то только как приятное воспоминание давно прошедшего”. Даже встретив её, он не сразу узнаёт Наташу в бледной и худой женщине с печальными глазами без тени улыбки, сидевшей возле княжны Марьи, к которой он приехал.

Снова можно заметить, как Л.Н. Толстой большой мастер видения психологической картины человеческих отношений точно подмечает зарождение чувства любви Пьера к Наташе, которое произошло, еще когда влюбленность Андрея и Наташи была в разгаре. Радость от их счастья смешивалась в его душе с грустью, с оттенками зависти. В отличие от Андрея, доброе сердце Пьера простило Наташу после случая с Анатолем Курагиным. Хотя он и старался презирать ее, но увидел измученную, исстрадавшуюся Наташу, и “еще никогда не испытанное чувство жалости переполнило душу Пьера”. И любовь вошла в его “расцветшую к новой жизни душу”. Пьер понял Наташу, потому, что ее связь с Анатолем была похожа на его увлечение Элен.

После размолвки с женой путь жизненных исканий Пьера продолжается. Он увлекся масонством, потом была война, и неосуществимая идея убийства Наполеона, и горящая - Москва, страшные минуты ожидания смерти и плен. Прошедшая через страдания, травмированная, уставшая душа Пьера сохранила в себе истоки любви к Наташе. Оба они после трагедий, утрат если и жаждут чего, то не нового счастья, а скорее успокоения. Она ещё вся в своём горе, но для неё естественно именно перед Пьером выговориться без утайки о подробностях последних дней её любви к Андрею, потому, что она чувствовала в нем родную душу. Пьер “слушал её и только жалел её за то страдание, которое она испытывала теперь, рассказывая”. Для Пьера - радость и “редкое наслаждение” поведать Наташе о своих приключениях во время плена. Для Наташи радость - слушать его, “угадывая тайный смысл всей душевной работы Пьера”. Любовь проснулась в их сердцах, и вдруг “пахнуло и обдало давно забытым счастьем”, и забили “силы жизни”, и овладело ими “радостное сумасшествие”. “Проснулась любовь, проснулась и жизнь”. Сила любви оживила Наташу после душевной апатии, вызванной смертью князя Андрея. Она думала, что жизнь ее кончена, но возникшая с новой силой “любовь к матери показала ей, что сущность ее - любовь еще жива в ней”.

Наташе - двадцать один год, Пьеру - двадцать восемь.

Письмо Пьера Наташе:

«Дорогая Наташа, в тот великолепный летний вечер, когда я встретил вас на балу у императора, я понял, что всю жизнь хотел иметь жену, такую же прекрасную, как и вы. Я глядел на вас весь вечер, не отрываясь ни на минуту, всматривался в ваше малейшее движение, пытался заглянуть в каждое, пусть самое маленькое, отверстие вашей души. Я ни на секунду не отводил глаз от вашего великолепного тела. Но увы, все мои усилия, чтобы привлечь ваше внимание были безуспешны. Я думаю, что будут лишь пустой тратой времени все мольбы и обещания с моей стороны. Ибо я знаю, что у меня слишком маленький статус в империи. Но все же хочу вас заверить, что вы самое прекрасное существо на свете.

Я никогда, никогда не встречал такой удивительной женщины, которая так много сделала для нашей родины. И лишь ваша преогромнейшая скромность скрывает это.

Наташа, я люблю вас!

Пьер Безухов

«С того дня, как Пьер, уезжая от Ростовых и вспоминая благодарный взгляд Наташи, смотрел на комету, стоявшую в небе, и почувствовал, что для него открылось что-то новое, - вечно мучивший его вопрос о тщете и безумности всего земного перестал представляться ему. Этот страшный вопрос: зачем? к чему?»

После замужества в Наташе совершилось поразительное превращение, ее жизнь меняет курс на 180 градусов. Наташа реализует свою главную жизненную роль, для которой была предназначена. Эта ее роль была предопределена семейным воспитанием. Она выросла в нравственно чистой атмосфере семьи Ростовых, семьи, которую Л.Н. Толстой в романе считает гармоничной, полноценной, где царит полное взаимопонимание и существуют теплые отношения между родителями и детьми. Именно семья привила Наташе и любовь к искусству, и тягу к культуре, и ту народную органичность, которую, Л.Н. Толстой считает неотъемлемой частью духовного мира истинно русского человека. Именно семья сформировала Наташу как личность. На момент окончания романа у них с Пьером было четверо детей.

Своё отношение к Наташе в новой для неё жизни Л.Н.Толстой выразил мыслями старой графини, которая “материнским чутьём” понимала, что “все порывы Наташи имели началом только потребность иметь семью, иметь мужа, как она, не столько шутя, сколько взаправду, кричала в Отрадном”. Графиня Ростова “удивлялась удивлению людей, не понимавших Наташи, и повторяла, что она всегда знала, что Наташа будет примерною женою и матерью”.

«Общее мнение было то, что Пьер был под башмаком своей жены, и действительно это было так. С самых первых дней их супружества Наташа заявила свои требования. Пьер удивился этому совершенно новому для него воззрению жены, состоящему в том, что каждая минута его жизни принадлежит ей и семье; Пьер удивился требованиям своей жены, но был польщен ими и подчинялся им». Прочитав это, каждый может сравнить свое понимание «под башмаком своей жены», с тем как это представляет Л.Н. Толстой и подробно объясняет женам, как сделать, чтобы муж сам захотел быть под ее башмаком.

«Наташа у себя в доме ставила себя на ногу рабы мужа; и весь дом ходил на цыпочках, когда Пьер занимался - читал или писал в своем кабинете. Стоило Пьеру показать какое-нибудь пристрастие, чтобы то, что он любил, постоянно исполнялось. Стоило ему выразить желание, чтобы Наташа вскакивала и бежала исполнять его. Весь дом руководился только мнимыми повелениями мужа, то есть желаниями Пьера, которые Наташа старалась угадывать. И она, верно, угадывала то, в чем состояла сущность желаний Пьера, и, раз угадав ее, она уже твердо держалась раз избранного. Когда Пьер сам уже хотел изменить своему желанию, она боролась против него его же оружием».

“Всему, что было умственным, отвлечённым делом мужа, она приписывала, не понимая его, огромную важность и постоянно находилась в страхе быть помехой в этой деятельности её мужа”.

В супружеских парах, живущих в любви, осуществляется такая прекрасная поддержка и понимание, что каждый чувствует себя защищенным. При этом, что бы ни сделал каждый, что бы ни сказал - все уместно, все хорошо, все правильно. Это само по себе дает ощущение, что ты являешься добрым человеком, дает ощущение собственной значимости. А это чувство - важная потребность каждого человека.

«Наташа, сама не зная этого, была вся внимание: она не упускала ни слова, ни колебания голоса, ни взгляда, ни вздрагивания мускула лица, ни жеста Пьера. Она на лету ловила еще не высказанное слово и прямо вносила в свое раскрытое сердце, угадывая тайный смысл всей душевной работы Пьера».

В каждой супружеской паре любовь осуществляется по-разному, но общим для них является то, что требования супруга вызывают не раздражение, а напротив, чувство удовлетворения и гордости, поскольку воспринимаются как проявление заботы, собственной нужности.

Для описания своей любимицы Л.Н. Толстой не жалеет резких выражений. Наташа "то, что называют, опустилась": перестала заботиться о своих манерах, словах, одежде - обо всей внешней стороне жизни. Она забросила пение, отказалась от всех своих прежних увлечений, занятий. Она отдала всю себя семье, мужу, детям - почти растворилась в них, стала их частью. Наташа вся пропиталась естественностью, стала жить почти природной жизнью.

Она опустилась, но опустилась в такую глубину, рассказывая о которой Л.Н. Толстой не перестает удивляться. Наташа стала "красивой и плодовитой самкой", в которой "видно было только лицо и тело, а "я" не было видно"? Ее "я" до конца растворилось в "мы". Наташа стала не просто естественным человеком, а ключевым "органом семьи", воплощением вечной "жено-матери" - берегиней. В этом своем растворении в "мы" она так слилась с мужем, что стала понимать его помимо слов, почти телепатически. Они разговаривали, "с необыкновенной ясностью и быстротой познавая и сообщая мысли друг друга... без посредства суждений, умозаключений и выводов, а совершенно особенным способом".

Это был способ, противный всем законам логики - "противный уже потому, что в одно и то же время говорилось о совершенно различных предметах... Наташа до такой степени привыкла говорить с мужем этим способом, что верным признаком того, что что-нибудь было неладно между ей и мужем, для нее служил логический ход мыслей Пьера. Когда он начинал доказывать, говорить рассудительно и спокойно и когда она, увлекаясь его примером, начинала делать то же, она знала, что это непременно поведет к ссоре".

Один человек еще не человек, только в паре он обретает гармоничную целостность.
Л. Фейербах

Это состояние обозначается как совершенная гармония и оценивается как великое счастье ("одно сердце и одна душа") и, конечно, по праву... ибо это истинное переживание божества, которое, овладев человеком, гасит и поглощает все индивидуальное в нем... мужчина и женщина становятся орудиями продолжающейся жизни.
К.Г.Юнг

Перед нами поразительное до сих пор еще не до конца раскрытое явление. Передавая друг другу несколько мыслей сразу, в одну и ту же секунду, они не затрудняют этим свое понимание, а, наоборот, делают его более полным и быстрым. А когда они говорят по правилам логики, не о многих предметах сразу, а об одном, это не облегчает им понимание, а, наоборот, срывает его.

Любовь Пьера к Наташе открыла в нем новые качества - появилась загадочная проницательность. "Он без малейшего усилия, сразу, встречаясь с каким бы то ни было человеком, видел в нем все, что было хорошего и достойного любви". "Может быть, - думал он, - я и казался тогда странен и смешон; но я тогда не был так безумен, как казалось. Напротив, я был тогда умнее и проницательнее, чем когда-либо, и понимал все, что стоит понимать в жизни, потому что... я был счастлив".

И внутреннее понимание друг друга стоит у Наташи и Пьера на родственных основах. Их "глубокое погружение" друг в друга, их многоярусный обмен разными мыслями и чувствами сразу - плод слияния родственных душ.

Первичным является «родственность душ» это предопределяет взаимопонимание, возникает интерес от общения, развивается душевный комфорт в отношениях, это вызывает желание сделать доброе дело для партнера, а у него это вызывает еще большее желание доставить ответную приятность. Все! Цепная реакция развития любовного чувства запущена и теперь она будет развиваться до скончания века «пока ни сгинет в землю человек». Причем, с годами любовь становится еще крепче и благотворнее.

Любовь это не столько чувство, приводящее к браку, сколько раскрытие действенной светлой энергии и других способностей в совместной жизни. Любовь перестает быть отдельно взятым чувством, а становится всеобщим состоянием души, тела, ума, поведения. Как живительная дождевая влага пропитывает иссушенную истрескавшуюся землю, так и любовь пропитала жизни Наташи и Пьера, весь уклад их бытия.

Любовь - это состояние, в котором человек способен почувствовать и пережить свою абсолютную незаменимость. В любви человек может почувствовать смысл своего существования для другого и смысл существования другого для себя. Любовь помогает человеку проявиться, выявляя, увеличивая, развивая в нём хорошее, положительное, ценное. Это высший синтез смысла существования человека. Только любя, отдавая себя другому и проникая в него, я нахожу себя, я открываю себя, я открываю нас обоих, я открываю человека.
Э. Фромм.

Эта любовь - естественное состояние не похожа ни на ранние Наташины чувства, ни на бурные чувства Пьера к Элен, то были влюбленнсти

«После семи лет супружества Пьер чувствовал радостное, твердое сознание того, что он не дурной человек, и чувствовал он это потому, что он видел себя отраженным в своей жене. В себе он чувствовал все хорошее и дурное смешанным и затемнявшим одно другое. Но на жене его отражалось только то, что было истинно хорошо: все не совсем хорошее было откинуто. И отражение это произошло не путем логической мысли, а другим - таинственным, непосредственным отражением».

Если обыкновенные писатели описывают разные стороны, хитросплетения любви предшествующие свадьбе, то выдающиеся писатели описывают как преображает, раскрывает лучшие качества любовь в супругах, когда уже рождаются дети. А переживания, страсти предшествующие созданию семьи это только предтеча главного чувства в жизни так ярко и всесторонне описанные Л.Н. Толстым в романе "Война и мир".

Любовь - это бесценный дар. Это единственная вещь, которую мы можем подарить и все же она у тебя остается.
Л.Н. Толстой

Мы можем узнать много интересного о подробностях и деталях жизни наших героев если воспользуемся знаниями, которые открывает

Соционические психотипы: Наташа Ростова - сенсорно-этический экстраверт СЭЭ - ESFP - Наполеон Пьер Безухов - интуитивно-логический интроверт ИЛИ - INTP - Бальзак Андрей Болконский – этико-интуитивный экстраверт ЭИЭ - ENFJ – Гамлет Не подозревая того Л.Н. Толстой выбрал для описания семейного союза своих любимых героев наилучшие дуальные отношения.

Дуальность – высшая награда творца, ибо только в отношениях дуалов содержится все необходимое, чтобы придать им гармонию совершенства.
Психолог О.Б.Слинько

«Одним словом, дуал - это действительно та самая "половинка", о встрече, с которой мечтает каждый соционик (не соционик же мечтать не может, поскольку невозможно мечтать о том, о чем не имеешь представления!). В сложившейся дуальной диаде люди вообще забывают о том, например, что такое комплексы. Нет комплексов! Дуалы раскрепощены, раскованы, уверены в своей востребованности, в своей нужности, в своей полезности (прежде всего, дуалу, а значит, и обществу)» Подробнее познакомившись с описанием дуальности, понятно становится, откуда появилась легенда об андрогинах, что она возникла не из простого воображения философа. Интересно это явление Л.Н. Толстой так же описывает и в романе «Анна Каренина» о любящих супругах Левине и Кити. Как-то Константин Левин опоздал домой, и перенервничавшая Кити встретила его горькими упреками. Он оскорбился на нее, хотел сказать ей гневные слова, «но в ту же секунду почувствовал, что... он сам нечаянно ударил себя». «Он понял, что она не только близка ему, но что он теперь не знает, где кончается она и начинается он». «Она была он сам». Любовь Наташи к Пьеру не является чем-то незыблемым, данным раз и навсегда, ее Наташе надо подновлять каждый день заново. Только такой противоречивый, медлительный, вместе с тем умный и глубоко мыслящий партнер, как Пьер, может надолго удержать ее внимание. Но для Наташи эти обновления не являются обременительной работой, нагрузкой, это ее интерес, это ребусы жизни, которые она охотно решает, получая от этого удовольствие, ощущение полноты жизни, радость, удовлетворенность собой и супругом. Наташа помогает Пьеру справиться с приступами хандры, он заряжается от нее энергией и оптимизмом. Наташа перенимает от Пьера его видение Времени, его не надо ни торопить, ни тормозить, как оно течет пусть, так и течет, увереннее, без надуманного драматизма относится к будущему. может даже предсказать, как развивались их сексуальные отношения. Практически всегда инициатором этих отношений была Наташа. Ведь она сенсорик (уверенный в своих ощущениях человек) и этик (уверенный в своих чувствах к другому человеку). Как экстраверт, она инициативна и импульсивна в отношениях, легко выражает чувства, откровенна и решительна. Пока Пьер сомневается в раздумьях выбора, она это делает гораздо быстрее к обоюдному удовольствию. А вот если бы Наташа вышла замуж за Андрея Болконского, был бы крайне неудачным сначала для нее, и уже как следствие для него. Отношения Андрея к Наташе можно обозначить как покровительство при отсутствии обратной связи то, в чем она не нуждается. Со временем они перерастают в почти полное игнорирование Андреем Наташу. Раз ты не нуждаешься в моем покровительстве, а ничего другого я тебе дать не могу, значит, ты не нуждаешься во мне. Вместо любви как это складывается в отношениях с Пьером, она превращается в помеху, неинтересную, примитивную обузу, мешающую ему полноценно мыслить, жить и быть самим собой. Самое главное, что дает , все качества отношений: любовь, проблемы, конфликты, отчуждения можно просчитывать до их начала, т.е. до знакомства. Сначала осуществляется соционическое тестирование, а далее все объяснит.

«Сейчас половина молодых семей распадается в первый год жизни, две трети - в первые пять лет, в 70% семей, которые еще не распались, супруги находятся в напряженных отношениях...»

Лишь 1.5% опрошенных россиян ответили положительно на вопрос «Гармоничны ли ваши отношения с любимым человеком».

«По официальной статистике у нас на 100 браков 70 разводов. А я говорю, что на 100 браков все 100% разводов. У нас семей как таковых нет. Просто люди изолированно живут на одной территории, изолированно друг от друга. Вот такие у нас семьи, что людей вместе держит только внешняя оболочка. Я исследовал семьи, где брак длился лет 10-15, и спрашивал, задавал вопрос такого типа:, «вы бы сейчас вышли замуж за вашего мужа, но только все повторится, как было». И наоборот. В результате только 5% мужчин не сожалели, что женились на этой женщине. И 9% женщин. Но, допустим, я согласен на ней жениться, а моя жена за меня сейчас бы замуж не вышла, если по новой. Так вот из 11 тысяч 400 семей таких, оказалось, пять, где есть взаимный выбор».

У счастливой жизни в любви есть большой недостаток – время летит быстро. Ведь не зря же родилась поговорка "счастливые часов не наблюдают". Как ни длинна жизнь счастливой семьи,

Джордж Буш (старший) прожил в любви с Барбарой 75 лет, умерли в один год 2018, ему было 94 года, ей 92 года.

А она конечно длиннее несчастливой, она пролетает быстро. Вот такой парадокс.

Еще один признак «Счастье, как здоровье, когда его не замечаешь, значит, оно есть».
И.Тургенев.

Так что выходит, что угодить телу человек, сколько бы он ни старался, никогда не в силах, потому что то, что нужно телу, не всегда можно добыть, и если и добывать, то надо бороться с другими; угодить же душе человек всегда может, потому что душе нужна только любовь, а для любви не нужно ни с кем бороться; ...напротив, чем больше любишь, тем больше сближаешься с другими людьми. ...и всякий человек чем больше любит, то всё больше и больше не только сам делается счастливым и радостным, но и делает счастливыми и радостными и других людей.
Л. Н. Толстой

С точки зрения творцов национальной идеи - к ним следует обязательно отнести Л.Н. Толстого, Ф.М. Достоевского, славянофилов, разрушение самих основ существования России, начинается с разрушения традиционных устоев «дома» - русской Семьи. Такой Семьи как у Наташи и Пьера.

Счастлив тот, кто счастлив дома.
Л. Н. Толстой Влюбленность. Е. Пушкарев

Одной из главных героинь в романе была Наташа Ростова. Писатель уделяет ей немало внимания и это неудивительно, ведь душа Наташи – это само по себе целый роман, история жизни, а все самое важное и главное проявляется в ее душевных качествах и поступках.
В романе слова «Наташа» и «любовь» неразделимы. Любовь – это часть ее души. Любовь к отцу и матери, к Андрею и Пьеру, к Николаю и Соне... Каждое чувство отличается от другого, но все они глубоки и правдивы. Вспомним встречу Наташи и Андрея на балу. Они поняли друг друга внезапно, с полувзгляда, почувствовали что-то объединяющее их обоих. Князь Андрей помолодел рядом с Наташей. Он стал непринужденным и естественным рядом с нею. А ведь из многих эпизодов романа видно, что Болконский мог оставаться самим собою лишь с очень немногими людьми. «Князь Андрей...любил встречать в свете то, что не имело на себе общего светского отпечатка. И такова была Наташа».
Но настоящая любовь все-таки победила, проснулась в душе Наташи намного позже. Она поняла, что тот, кого она боготворила, кем восхищалась, кто был ей дорог, жил в ее сердце все это время. Этим человеком был Пьер. Его «детская душа» была близка Наташе. И он был единственным, кто вносил радость и свет в дом Ростовых, когда ей было плохо, когда она мучилась угрызениями совести, страдала, ненавидела себя за все случившееся. Она не видела в глазах Пьера упрека и негодования. Он боготворил ее, а Наташа была благодарна ему только за то, что он есть на свете и что он для нее единственное утешение.
Наташа Ростова является самым прекрасным женским образом в русской литературе, который необыкновенно действителен и в то же время божественен. Именно такой должна быть женщина-мать. В образе Наташи воплотился идеал женщины для Толстого – женщины, для которой семья является смыслом всей жизни.

Молодого Пьера Безухова Л. Н. Толстой показывает нам впервые в салоне Анны Павловны Шерер в качестве явного нарушителя, как общественного спокойствия, так и плавного течения вечера вообще. Его от всех в гостиной отличает умный, наблюдательный взгляд. Именно он, а не огромный рост или коричневый фрак, внушает Анне Павловне беспокойство. Пьера приветствуют поклоном, относящимся к людям самой низшей иерархии. Он незаконный сын екатерининского вельможи, графа Безухова, и позже его законный наследник. Он через короткое время становится обладателем тысяч душ и миллионов. И теперь он желанный гость всех салонов и домов обеих столиц.
Граф Лев Толстой, вне всяких сомнений, очень любит графа Пьера Безухова. Он делает его самым завидным женихом России, но, в то же время, выдает за него замуж глупое и развращенное существо, блистательную петербургскую красавицу Элен Курагину. И в тот, казалось бы, самый «романтический» момент, когда Пьер «просит» руки Элен, он все время в мыслях опирается на слово «кажется»: «кажется» люблю, «кажется» счастлив.
Он ищет счастья в супружеской жизни и не находит его. Поиски правды приводят его в масонскую ложу. Пьеру кажется, что в масонстве он нашёл воплощение своих идеалов. Мысль о совершенствовании мира и самого себя охватывает его. Идеи братства, равенства и любви больше всего привлекают молодого человека в масонстве. Он хочет действовать, приносить пользу людям. Прежде всего, он решает облегчить участь крепостных. Но ханжество и лицемерие проникли и в среду масонства. Нет и личного счастья. В жизни его наступает полоса разочарований и ошибок.
Любовь Наташи – награда Пьеру за все лишения и душевные мучения. Она, словно ангел, входит в его жизнь, озаряя её тёплым, ласковым светом. Наконец Пьер нашёл своё счастье в семейной жизни.
Он становится членом тайного общества. С возмущением говорит Пьер о реакции, наступившей в России, об аракчеевщине, воровстве. В то же время он понимает силу народа, верит в него. При всем этом герой решительно выступает против насилия. Иначе говоря, для Пьера решающим в переустройстве общества остается путь нравственного самосовершенствования.
Напряженный интеллектуальный поиск, способность на бескорыстные поступки, высокие душевные порывы, благородство и преданность в любви (отношения с Наташей), истинный патриотизм, желание сделать общество более справедливым и человечным, правдивость и естественность, стремление к самоусовершенствованию делают Пьера одним из лучших людей его времени.
Эпилог.
Наташа и Пьер – это два «полюса», абсолютно разных человека, разделённых пропастью мировоззрений. Но их любовь стала мостом через эту пропасть, сблизила и соединила их.

Наташа Ростова и Пьер Безухов в романе "Война и мир" (2 вариант)

В романе-эпопее «Война и мир» Л. Н. Толстой, рисуя исторические картины жизни России начала ХIХ века, особое внимание уделяет своим любимым героям, Пьеру Безухову и Наташе Ростовой, раскрывая их душевную ясность и простоту, любовные взаимоотношения, которые развиваются на протяжении всего произведения.

С Наташей Ростовой, тринадцатилетней весёлой и непосредственной девочкой, молодой граф Безухов впервые встречается в Москве, куда его ссылают за кутежи и дебоширство в компании князя Курагина и Долохова. Приглашённый на именины старой графини, он, не знавший родительского тепла и любви (незаконный сын), воспитанный чужими людьми, поражён уютом, радостной атмосферой и хлебосольством семьи Ростовых.

«Большой, толстый и смирный», Пьер сначала стесняется, но вскоре чувствует себя непринуждённо, «всё с более и более приятным видом поглядывая на гостей» и на Наташу, которая сидит «против него» и глядит на Бориса Друбецкого влюблёнными глазами. «Этот самый взгляд её иногда обращался на Пьера, и ему под взглядом этой смешной, оживлённой девочки хотелось смеяться самому, не зная чему».

Наташа своим открытым и доверчивым сердцем сразу проникается уважением и симпатией к этому человеку, приехавшему из-за границы. «А знаешь, этот толстый Пьер, что против меня сидел, такой смешной!» - говорит она Соне. Девочка, «смеясь глазами и краснея», доверчиво подходит к нему, приглашая на танец, и Пьер не отказывает ей, хотя и плохо танцует.

С первых страниц романа Л. Н. Толстой показывает духовную близость своих героев, их взаимопонимание: «...Пьер сел с своей дамой. Наташа была совершенно счастлива... Она сидела на виду у всех и разговаривала с ним, как большая».

Опутанный лестью и коварной интригой князя Василия Курагина, граф Пётр Кириллович, женившись на Элен, пустой и расчётливой светской красавице, понимая, что брак с ней несчастлив, всё больше и больше тянется душой и сердцем к Наташе, ставшей невестой князя Андрея Болконского, который видит в Пьере «золотое сердце».

К очаровательной и обаятельной девушке Безухов относится с нежной преданностью, восхищается и любуется ею. Поэтому, узнав об измене Наташи князю Андрею, он вначале не может с этим смириться: «Милое впечатление Наташи, которую он знал с детства, не могло соединиться в его душе с новым представлением о её низости, глупости и жестокости». Но, узнав, что наивная девушка была обольщена с помощью развратной Элен, он приходит в ярость, чуть не задушив Анатоля, заставив его вернуть Наташины письма и покинуть Москву. Подсознательно Пьер не верит в «падение» молодой графини и считает,»что на его обязанности лежит скрыть всё дело и восстановить репутацию Ростовой».

Увидев Наташу после её неудавшегося побега с Анатолем, он понимает, что творится в её сердце и проникается чувством подлинной любви к ней: «...теперь ему сделалось так жалко её, что в душе его не было места упрёку». Для Пьера Наташа чиста и непорочна. Нежным, задушевным голосом говорит он с девушкой, называя её «мой друг», предлагая свою помощь, совет: «... ежели... просто нужно будет излить свою душу кому-нибудь... вспомните обо мне... Я счастлив буду, ежели в состоянии буду...» В порыве умиления и сострадания он признаётся Наташе: «Ежели бы я был не я... и был бы свободен, я бы сию минуту на коленях просил руки и любви вашей».

Исполненная отчаяния и стыда униженная и раздавленная своим горем, отвергнутая обществом, Наташа в Пьере находит истинного близкого ей человека и плачет»слезами благодарности и умиления».

Эти слёзы вызывают в графе радость жизни, обновляют его исстрадавшуюся душу желанием действовать.

Пережив ужасы войны, потеряв близких и родных людей, любимые герои Л. Н. Толстого вновь встречаются уже другими людьми. Увидев «строгое, худое и бледное, постаревшее лицо» Наташи, её родные, милые и внимательные глаза, Пьер чувствует давно забытое счастье, которое «охватило и поглотило его всего». Он «хотел скрыть своё волнение. Но чем больше он хотел скрыть его, тем яснее-яснее, чем самыми определёнными словами, - он себе, и ей, и княжне Марье говорил, что он любит её».

Впервые после смерти князя Андрея и Пети Наташа испытывает удовольствие от общения с Пьером, её «добрые и печально- вопросительные глаза... засветились», и она рассказывает ему о последней встречи с князем Андреем, видя в Пьере искреннее сочувствие. А он понимает, «что над каждым его словом, действием теперь есть судья, суд, который дороже ему суда всех людей в мире, - это Наташа»

Перенесённые испытания ещё больше.

Сближают героев романа, которые видят своё счастье в простоте, добре и правде. Рассказывая о своём плене, Пьер чувствует внимание Наташи: «... она не упускала ни слова, ни колебания голоса, ни взгляда, ни вздрагивания мускула лица, ни жеста Пьера. Она на лету ловила ещё не высказанное слово и прямо вносила в своё раскрытое сердце, угадывая тайный смысл всей душевной работы Пьера». Впервые после горестной утраты любимых людей на лице Наташи появляется радостная и шаловливая улыбка.

Пьер всем существом своим чувствует присутствие Наташи и удивляется ею: «Она была в том же чёрном платье с мягкими складками и так же причёсана, как и вчера, но она была совсем другая... Весёлый вопросительный блеск светился в её глазах; на лице было ласковое и странно-шаловливое выражение». Только теперь Пьер осознаёт, что без Наташи он жить не может и говорит княжне Марье: «... я одну только её, одну любил всю жизнь и люблю так, что без неё не могу себе представить жизни».

Любовь преображает Безухова. Он думает о «невероятном предстоящем счастье». Им овладевает «радостное, неожиданное сумасшествие», «весь смысл жизни... казался ему... только в его любви и в возможности её любви к нему». Люди представляются Пьеру милыми, приветливыми, внимательными, добрыми и трогательными, ему хочется всем рассказать о своей радости: «Все суждения, которые он составил себе о людях и обстоятельствах за этот период времени, остались для него навсегда верными... любовь переполняла его сердце, и он, беспричинно любя людей, находил несомненные причины, за которые стоило любить их».Мир стал для Пьера прекрасен. Он радуется ездокам и плотникам, торговкам и лавочникам, которые «с весёлыми, сияющими лицами» взглядывают на него, любуется улицами и домами.

А Наташа? В опустошённой душе девушки вдруг просыпаются «сила жизни, надежды на счастье». Она, для которой всё заключалось в любви, снова полюбила и отдалась этому чувству со всей полнотой и искренностью, радостью и весельем: «Всё: лицо, походка, взгляд, голос - всё вдруг изменилось в ней... Она мало говорила о Пьере, но когда княжна Марья упоминала о нём, давно потухший блеск зажигался в её глазах и губы морщились странною улыбкой».

Встреча с Пьером Безуховым после возвращения его из плена, его внимание и любовь окончательно исцеляют Наташу, нашедшую своё счастье в муже и детях. У Безуховых царит любовь и гармония, созданная Наташе-матерью и супругой, стремившейся всегда к одному- «иметь семью. иметь мужа», «которому она отдавалась вся - то есть всей душой». Дом свой она ведёт так, чтобы выполнять все желания Пьера: и в бытовых делах, ив воспитании детей, и в занятиях графа, и самом духе дома. Она не просто слушает Пьера, а впитывает его мысли и чувства. Он видит себя отражённым в своей жене, и это радует его, потому что в спорах «Пьер, к радости и удивлению своему, находил не только в словах, но и в действиях жены свою ту самую мысль, против которой она спорила».Не понимая мужа умом, Наташа угадывает то, что было самым важным в его деятельности, разделяет его мысли только потому, что Пьер для неё - самый честный, самый справедливый человек на свете. В семье, в любви Наташи к нему граф Безухов черпает духовные силы для борьбы со злом и несправедливостью. Л. Н. Толстой пишет: «После семи лет супружества Пьер чувствовал радостное, твёрдое сознание того, что он не дурной человек, и чувствовал он это потому, что он видел себя отражённым в своей жене... И отражение это произошло не путём логической мысли, а другим - таинственным, непосредственным отражением».

В романе «Война и мир» воплотились раздумья Л. Н. Толстого о тайнах счастья и любви, о чистоте нравственных чувств героев произведения, их отношении к добру и злу, правде и лжи, к семейной жизни как одной из форм единения между людьми.

Любовь Наташи и Пьера

В конце романа мы видим Наташу женой Пьера и матерью четверых детей. «Она пополнела и пожирнела, так что трудно было узнать в этой сильной матери прежнюю тонкую, подвижную Наташу». Героиня находит счастье не в посещении салонов и модных вечеров, а в семье. Счастлив и Пьер, который обрёл не просто любимую жену, а верную подругу, которая принимает участие «в каждой минуте жизни мужа».

Какое право имеет человек забыть умершего, пережить свое горе, вернуться к радостям жизни, полюбить снова?

Княжна Марья огорчилась, увидев, как изменилась Наташа, встретив Пьера. «Неужели она так мало любила брата, что так скоро могла забыть его», - думала княжна Марья...»

Но и она, со своим острым нравственным чутьем, чувствовала, что «не имела права упрекать ее даже в душе своей».

Для Толстого красота и величие жизни - прежде всего в ее многообразии, в переплетении горя и радости, в извечном человеческом стремлении к счастью. Потому-то он так любит Наташу, что она переполнена силой жизни и умеет возродиться после стыда, обиды, горя к новым радостям. Это естественное качество человека, и нельзя его осуждать, иначе жизнь бы остановилась.

Наташу возродило новое горе - гибель Пети.

После смерти князя Андрея она чувствовала себя отторженной от своей семьи: мать, отец, Соня, конечно, сочувствовали ей, но разделить ее горе в полной мере они не могли. В ее жизни произошло непоправимое; их жизнь шла, как прежде, - это разделяло ее с родными.

Но вот беда обрушилась на семью - и прежде всего на мать.

Наташа, всецело погруженная в свое горе, не сразу поняла, что случилось. Она теперь избегала даже княжны Марьи, которая раньше, чем она, «была вызвана жизнью» из их общего «мира печали». Княжне Марье нужно было заботиться о Николушке, о восстановлении Лысых Гор, о московском доме. Наташе все это было чуждо: еще недавно «признавать возможность будущего казалось им оскорблением его памяти» - им обеим, а теперь княжна Марья занята устройством этого самого будущего!

Наташа бесконечно повторяла в уме последние свои разговоры с князем Андреем - теперь она иначе отвечала на его вопросы, говорила ему нежные слова, которых не успела сказать. И мысль о том, что «никогда, никогда уже нельзя поправить» сказанного раньше, - эта мысль приводила Наташу в отчаяние.

«Какое там у них несчастие, какое может быть несчастие?» - думала Наташа, идя на зов матери. Но, увидевотца, она поняла. «Что-то страшно больно ударило ее в сердце. Она почувствовала страшную боль; ей показалось, что что-то отрывается в ней и что она умирает. Но вслед за болью она почувствовала мгновенно освобождение от запрета жизни, лежавшего на ней».

Когда близкий человек умер на наших глазах, мы все-таки с трудом заставляем себя верить, что его нет больше. Но когда мы разлучены с ним и помним его живым, веселым, полным сил, а приходит известие о его смерти, - поверить невозможно, и старая графиня исступленно кричит те самые слова, которые кричали матери и жены во все войны: «Неправда, неправда... Он лжет... Убили!.. ха-ха-ха-ха!... неправда!»

Из четырех детей одна Наташа здесь, рядом. А самый любимый, младший, убит. Только одна Наташа может - нет, не утешить, не вернуть мать к жизни, но хотя бы охранить ее от безумия.

Наташа «думала, что жизнь ее кончена. Но вдруг любовь к матери показала ей, что сущность ее жизни - любовь - еще жива в ней. Проснулась любовь, и проснулась жизнь». (Курсив мой. - Н. Д.)

В предпоследнем варианте романа Толстой заставлял Наташу с детства любить одного Пьера, все: и детское увлечение Борисом, и короткая страсть к Анатолю, и влюбленность в князя Андрея - все было ненастоящее.

А в окончательном тексте Наташа любит Андрея со всей силой, на какую она способна, постигает ему самому неясные мысли, хочет понять, что он чувствует, «как у него болит» рана; войдя в его жизнь, она живет ею - поэтому и ее жизнь кончилась, когда его не стало. Но - проснулась любовь к матери, проснулась и жизнь.

Пьер, вернувшись из плена и узнав, что жена умерла и он свободен, не бросился сразу искать Наташу. «О Ростовых он слышал, что они в Костроме, и мысль о Наташе редко приходила ему. Ежели она и приходила, то только как приятное воспоминание давно прошедшего».

Оба они слишком чистые люди, чтобы после всего горя, всех потерь и чувства вины, охватившего не только Наташу перед памятью князя Андрея, но и Пьера перед памятью Элен, - чтобы после всего этого искать нового счастья.

Оно пришло случайно - и Пьер не сразу узнал Наташу в женщине с печальными глазами, сидевшей возле княжны Марьи, к которой он приехал. «В душе Пьера теперь не происходило ничего подобного тому, что происходило в ней в подобных же обстоятельствах во время его сватовства с Элен».

Это были не подобные обстоятельства! Тогда Пьер не понимал и не стремился понимать, что чувствует, о чем думает его избранница, и тем более Элен не интересовалась знать, что происходит в душе Пьера. Теперь, узнав Наташу в этой побледневшей и похудевшей женщине без тени улыбки, Пьер почувствовал, «что исчезла вся его прежняя свобода. Он чувствовал, что над каждым его словом, действием теперь есть судья, суд, который дороже ему суда всех людей в мире».

Первая любовь принесла Пьеру горькие муки стыда, потому что в ней не было духовного начала и она делала его хуже в собственных глазах. Любовь к Наташе наполнила его гордостью, потому что он чувствовал над собой суд нравственный, духовный.

Говоря о смерти Элен, он взглянул на Наташу и заметил «в лице ее любопытство о том, как он отзовется о своей жене». Он сказал правду: «Когда два человека ссорятся - всегда оба виноваты. И своя вина делается вдруг страшно тяжела перед человеком, которого уже нет больше. И потом такая смерть... без друзей, без утешения. Мне очень, очень жаль ее, - кончил он и с удовольствием заметил радостное одобрение на лице Наташи». Он сказал правду, и эта правда совпала с тем, чего ждала от него Наташа. Она полюбит в нем то самое, что он сам в себе уважает, - Пьер еще не знает этого, но чувствует, потому он с такой радостью признает над собой Наташин суд.

А она еще вся в своем горе, еще не готова к освобождению от него. Но для нее естественно именно Пьеру рассказать все подробности, все тайны последних дней ее любви к Андрею. Пьер «слушал ее и только жалел ее за то страдание, которое она испытывала теперь, рассказывая».

Когда Наташа вышла из комнаты, Пьер «не понимал, отчего он вдруг один остался во всем мире».

Эти два человека - Наташа и Пьер - созданы друг для друга. Созданы Толстым в его воображении, и сначала он увидел их стариками, вместе прожившими долгую и трудную жизнь. Еще в первом задуманном им романе о вернувшемся с каторги декабристе они были мужем и женой, хотя носили тогда другую фамилию - Лабазовы. Возвращаясь от исторической эпохи шестидесятых годов к истокам декабризма, Толстой увидел их молодыми, Наташу - ребенком. Но он знал, с первых страниц своего романа, знал, что эти двое суждены друг другу.

И вот они встретились - казалось, после исповеди Наташи уже нельзя ни о чем другом говорить...

«- Вы пьете водку, граф? - сказала княжна Марья, и эти слова вдруг разогнали тени прошедшего».

Княжна Марья, только что впервые услышавшая рассказ Наташи о любви к ее брату, потрясена не меньше Пьера. Но она - хозяйка дома, и ужин подан, и простые эти бытовые слова вдруг возвращают всех к тому, что, «кроме горя, есть и радости».

Для Пьера - радость и «редкое наслаждение» рассказать Наташе все свои приключения во время плена. Для Наташи радость - слушать его, «угадывая тайный смысл всей душевной работы Пьера».

А ведь они оба еще молоды - вся жизнь впереди. Наташе - двадцать один год, Пьеру - двадцать восемь. С этой их встречи могла бы начинаться книга, а она идет к концу, потому что Толстой хотел показать, как формируется, создается человек. И Наташа, и Пьер прошли на наших глазах через соблазны, страдания, лишения - оба они выполнили огромную духовную работу, которая подготовила их к любви.

Пьер сейчас на год старше, чем был князь Андрей в начале романа. Но сегодняшний Пьер - гораздо более зрелый человек, чем тот Андрей. Князь Андрей в 1805 году твердо знал только одно: что он недоволен той жизнью, какую ему приходится вести. Он не знал, к чему стремиться, он не умел любить. Вот что знает теперь Пьер: «Говорят: несчастия, страдания... Да ежели бы сейчас, сию минуту мне сказали: хочешь оставаться, чем ты был до плена, или сначала пережить все это? Ради бога, еще раз плен и лошадиное мясо».

Но и Наташа, возродившись к новому счастью, взяла с собой горький опыт прежних ошибок и страданий. «Услыхав, что он собирается в Петербург, Наташа изумилась.

В Петербург? - повторила она, как бы не понимая».

Совершенно так же она в свое время не понимала, зачем уезжает князь Андрей: проснувшаяся в ней сила жизни требует немедленного и полного счастья.

«- Только для чего же в Петербург! - вдруг сказала Наташа и сама же поспешно ответила себе: - Нет, нет, это так надо... Да, Мари? Так надо...»

Любовь, соединившая этих людей теперь, когда они оба имеют душевный опыт, обогатит их обоих и, может быть, она сделает их более счастливыми, чем если бы они нашли друг друга несколько лет назад, когда Пьер еще не прошел плена, а Наташа - заблуждений, стыда, горя.

«Радостное, неожиданное сумасшествие», овладевшее Пьером во время его пребывания в Петербурге, очень похоже на состояние другого героя Толстого - Константина Левина, когда он сделал предложение Кити. Так же все люди кажутся Пьеру красивыми, добрыми и счастливыми, так же она представляется ему существом неземным: «совсем другое, высшее».

Но потом, всю свою жизнь вспоминая это свое состояние, Пьер «не отрекался... от этих взглядов на людей и вещи». В этот период «счастливого безумия» он научился видеть в людях их лучшие стороны и, «беспричинно любя людей, находил несомненные причины, за которые стоило любить их».

Это умение пригодится ему в той трудной, долгой и прекрасной жизни, которую он проживет не бесполезно и не одиноко - рядом с ним всегда теперь будет Наташа.

Любовь Пьера Безухова к Наташе

война мир любовь безухов

Тема истинной любви и душевной красоты - одна из основных в романе «Война и мир». Следует отметить, что испытанию любви подвергаются практически все герои романа. К истинной любви и взаимопониманию они приходят, испытав страдания, муки, пройдя через многие препятствия.

Когда Пьер встретил Наташу, он был поражен и привлечен её чистотой и естественность. «Этот самый её взгляд иногда обращался на Пьера, и ему под взглядом этой смешной, оживленной девочки хотелось смеяться самому, не зная чему» (том 1). Чувство к ней уже робко начало вырастать в его душе, когда Болконский и Наташа полюбили друг друга. Радость их счастья смешивалась в его душе с грустью. «Что-то очень важное происходит между ними», - думал Пьер, и радостное и вместе горькое чувство заставляло его волноваться… Да, да, - подтверждал Пьер, умиленными и грустными глазами глядя на своего друга. Чем светлее представлялась ему судьба князя Андрея, тем мрачнее представлялась своя собственная» (том 2). В отличие от Андрея, доброе сердце Пьера поняло и простило Наташу после случая с Анатолем Курагиным. Вначале он презирал её: «Милое впечатление Наташи, которую он знал с детства, не могло соединиться в его душе с новыми представлениями о ее низости, глупости и жестокости». Хотя Пьер и старался презирать Наташу, но увидев её, измученную, исстрадавшуюся, «еще никогда не испытанное чувство жалости переполнило душу Пьера». Любовь вошла в его «расцветшую к новой жизни душу». На мой взгляд, Пьер понял Наташу, потому что её связь с Анатолем была похожа на его увлечение Элен. Пьер был пленен внешней красотой Элен, но её «загадочность» обернулась душевной пустотой, глупость, развратом. Также и Наташа увлеклась внешней красотой Анатоля, а в общении « с ужасом чувствовала, что между ним и ею нет никакой преграды». Но также «ей никогда в голову не приходило, чтобы из ее отношений с Пьером могла выйти не только любовь с ее или, еще менее, с его стороны, но даже и тот род нежной, признающей себя, поэтической дружбы между мужчиной и женщиной, которой она знала несколько примеров» (том 3).

Когда Наташе было плохо, она «рада была только Пьеру. Нельзя было нежнее, осторожнее и вместе с тем серьезнее обращаться, чем обращался с нею граф Безухов. Наташа бессознательно чувствовала эту нежность обращения и потому находила большое удовольствие в его обществе» (том 3). Он был единственный, кто вносил радость и свет в дом Ростовых, когда Наташа мучилась угрызениями совести, страдала, ненавидела себя за все случившееся. Она не видела в глазах Пьера упрека и негодования. Он боготворил её. А Наташа боготворила его только за то, что он есть на свете и что он для неё единственное утешение. Он был ей дорог и жил в её сердце всё это время «Я сама не знаю, но я ничего бы не хотела сделать, что бы вам не нравилось. Я вам верю во всем. Вы не знаете, как вы для меня важны и как вы много для меня сделали. Добрее, великодушнее, лучше вас я не знаю человека» (том 3).

Пьер никогда не говорил ничего о своих чувствах к Наташе; Представление о ней переносило его мгновенно в другую, светлую область душевной деятельности, в которой не могло быть правого или виноватого, в область красоты и любви, для которой стоило жить» (том 3).

Пьер сохранил в себе любовь к Наташе, прошел с нею через многие препятствия, и, встретившись с Ростовой, он не узнал её. Они оба верили, что после всего пережитого смогут ощутить радость, в их сердцах проснулась любовь: «вдруг пахнуло и обдало давно забытым счастьем, и забили силы жизни, и овладело ими радостное сумасшествие». «Проснулась любовь, проснулась жизнь». Сила любви оживила Наташу после душевной апатии, вызванной смертью князя Андрея. Любовь Наташи была наградой Пьеру за все лишения и душевные мучения. Она, словно ангел, вошла в его жизнь, озаряя её теплом, ласковым светом. Наконец Пьер нашел счастье в жизни.

Никто не знает, была бы счастлива Наташа, выйдя замуж за Андрея, или нет. Но я думаю, что ей будет лучше с Пьером, потому что они любят друг друга, уважают. При этом, Толстой не соединяет их вначале романа, я думаю, потому что и Пьеру и Наташе стоило пройти через все испытания, все мучения и страдания, чтобы обрести счастье. И Наташа, и Пьер выполнили огромную душевную работу, пронесли любовь через года, и за эти годы накопилось столько богатства, что их любовь стала еще серьезнее и глубже. Только чуткий и понимающий человек может приблизиться к счастью, потому что счастье - это награда за неустанную работу души.

Семья Наташи и Пьера - это образ идеальной семьи, по мнению Толстого. Та семья, где муж и жена - одно целое, где нет места условностям и ненужному жеманству, где сияние глаз и улыбка могут сказать гораздо больше, чем длинные, запутанные фразы. Наташе было важнее всего чувствовать душу Пьера, понимать, что его волнует, угадывать его желания, «она чувствовала, что те очарования теперь только были смешны в глазах её мужа, она чувствовала, что связь её с мужем держалась не теми поэтическими чувствами, а чем-то другим, неопределенным, твердым, как связь её собственной души с её телом».

После смерти князя Андрея, Наташа Ростова и княжна Марья, объединенные общим горем, стали еще ближе.

Они, нравственно согнувшись и зажмурившись от грозного, нависшего над ними облака смерти, не смели взглянуть в лицо жизни. Они осторожно берегли свои открытые раны от оскорбительных, болезненных прикосновений... Только вдвоем им было не оскорбительно и не больно. Они мало говорили между собой. Ежели они говорили, то о самых незначительных предметах. И та и другая одинаково избегали упоминания о чем-нибудь, имеющем отношение к будущему... Но чистая, полная печаль так же невозможна, как чистая и полная радость.

Княжна Марья первая вышла из печального состояния - нужно было заниматься воспитанием племянника. Алпатыч, приехав в Москву по делам, предложил княжне переехать в Москву, во Вздвиженский дом. Как ни тяжело было княжне Марье покидать Наташу, она чувствовала необходимость включаться в дела, и начала готовиться к переезду в Москву. Наташа, оставшаяся в своем горе одна, замкнулась в себе и стала избегать княжну. Марья предложила графине отпустить с собой Наташу в Москву, и родители с радостью согласились. Наташа с каждым днем становилась все слабее, и они считали, что смена места пойдет ей на пользу. Однако Наташа отказалась ехать с княжной и попросила близких оставить ее в покое. Она была убеждена в том, что должна оставаться там, где доживал последние дни князь Андрей.

В конце декабря, в черном шерстяном платье, с небрежно связанной пучком косой, худая и бледная, Наташа сидела с ногами в углу дивана, напряженно комкая и распуская концы пояса, и смотрела на угол двери... Она смотрела туда, куда ушел он, на ту сторону жизни... Но в ту минуту, как уж ей открывалось, казалось, непонятное «...», с испуганным, не занятым ею, выражением лица, в комнату вошла горничная Дуняша... Она слышала слова Дуняши о Петре Ильиче, о несчастии, но не поняла их...

«Какое там у них несчастие, какое может быть несчастие? У них все свое старое, привычное и покойное», - мысленно сказала себе Наташа.

Когда она вошла в залу, отец быстро выходил из комнаты графини. Лицо его было сморщено и мокро от слез. Он, видимо, выбежал из той комнаты, чтобы дать волю давившим его рыданиям. Увидав Наташу, он отчаянно взмахнул руками и разразился болезненно судорожными всхлипываниями, исказившими его круглое, мягкое лицо...

Вдруг как электрический ток пробежал по всему существу Наташи. Что-то страшно больно ударило ее в сердце. Она почувствовала страшную боль; ей показалось, что что-то отрывается в ней и что она умирает. Но вслед за болью на почувствовала мгновенно освобождение от запрета жизни, лежавшего на ней. Увидав отца и услыхав из-за двери страшный, грубый крик матери, она мгновенно забыла себя и свое горе. Она подбежала к отцу, но он, бессильно махая рукой, указывал на дверь матери.

Графиня лежала на кресле, странно-неловко вытягиваясь, и билась головой об стену. Соня и девушки держали ее за руки...

Наташа не помнила, как прошел этот день, ночь, следующий день, следующая ночь. Она не спала и не отходила от матери. Любовь Наташи, упорная, терпеливая, не как объяснение, не как утешение, а как призыв к жизни, всякую секунду как будто со всех сторон обнимала графиню. На третью ночь графиня затихла на несколько минут, и Наташа закрыла глаза, облокотив голову на ручку кресла. Кровать скрипнула. Наташа открыла глаза. Графиня сидела на кровати и тихо говорила...

Наташа, его нет, нет больше! - И, обняв дочь, в первый раз графиня начала плакать...

Княжна Марья отложила свой отъезд. Соня, граф старались заменить Наташу, но не могли. Они видели, что она одна могла удерживать мать от безумного отчаяния. Три недели Наташа безвыходно жила при матери, спала на кресле в ее комнате, поила, кормила ее и не переставая говорила с ней, - говорила, потому что один нежный, ласкающий голос ее успокаивал графиню. Душевная рана матери не могла залечиться. Смерть Пети оторвала половину ее жизни. Через месяц после известия о смерти Пети, заставшего ее свежей и бодрой пятидесятилетней женщиной, она вышла из своей комнаты полумертвой и не принимающею участия в жизни - старухой. Но та же рана, которая наполовину убила графиню, эта новая рана вызвала Наташу к жизни...

Она думала, что жизнь ее кончена. Но вдруг любовь к матери показала ей, что сущность ее жизни - любовь - еще жива в ней. Проснулась любовь, и проснулась жизнь.

Новое несчастье еще больше сблизило княжну Марью и Наташу. Отложив свой отъезд, княжна Марья три недели ухаживала за Наташей как за больным ребенком.

Однажды княжна Марья, в середине дня, заметив, что Наташа дрожит в лихорадочном ознобе, увела ее к себе и уложила на своей постели. Наташа легла, но когда княжна Марья, опустив сторы, хотела выйти, Наташа подозвала ее к себе.

Наташа лежала в постели и в полутьме комнаты рассматривала лицо княжны Марьи...

Маша, - сказала она, робко притянув к себе ее руку. - Маша, ты не думай, что я дурная. Нет? Маша, голубушка. Как я тебя люблю. Будем совсем, совсем друзьями.

И Наташа, обнимая, стала целовать руки и лицо княжны Марьи. Княжна Марья стыдилась и радовалась этому выражению чувств Наташи.

С этого дня между княжной Марьей и Наташей установилась та страстная и нежная дружба, которая бывает только между женщинами. Они беспрестанно целовались, говорили друг другу нежные слова и большую часть времени проводили вместе. Если одна выходила, то другая была беспокойна и спешила присоединиться к ней. Они вдвоем чувствовали большее согласие между собой, чем порознь, каждая сама с собою. Между ними установилось чувство сильнейшее, чем дружба: это было исключительное чувство возможности жизни только в присутствии друг друга.

Иногда они молчали целые часы; иногда, уже лежа в постелях, они начинали говорить и говорили до утра. Они говорили большей частию о дальнем прошедшем. Княжна Марья рассказывала про свое детство, про свою мать, про своего отца, про свои мечтания; и Наташа, прежде с спокойным непониманием отворачивавшаяся от этой жизни, преданности, покорности, от поэзии христианского самоотвержения, теперь, чувствуя себя связанной любовью с княжной Марьей, полюбила и прошедшее княжны Марьи и поняла непонятную ей прежде сторону жизни. Она не думала прилагать к своей жизни покорность и самоотвержение, потому что она привыкла искать других радостей, но она поняла и полюбила в другой эту прежде непонятную ей добродетель. Для княжны Марьи, слушавшей рассказы о детстве и первой молодости Наташи, тоже открывалась прежде непонятная сторона жизни, вера в жизнь, в наслаждения жизни.

Наташа постепенно возвращалась к жизни, ее душевная рана заживала.

В конце января княжна Марья уехала в Москву, и граф настоял на том, чтобы Наташа ехала с нею, с тем чтобы посоветоваться с докторами о своем здоровье.

Многие современники и историки обвиняли Кутузова за его ошибки и его поражение под Красным и под Березиной.

Государь был недоволен им... Такова судьба не великих людей «...», которых не признает русский ум, а судьба тех редких, всегда одиноких людей, которые, постигая волю провидения, подчиняют ей свою личную волю. Ненависть и презрение толпы наказывают этих людей за прозрение высших законов.

Кутузов был противником того, чтобы идти дальше за границу. Он считал, что дальнейшая война вредна и бесполезна, что за десять французов он не отдаст и одного русского. Именно этим он и навлек на себя немилость Александра и большинства придворных.

Простая, скромная, и потому истинно величественная фигура эта не могла улечься в ту лживую форму европейского героя, мнимо управляющего людьми, которую придумала история. Для лакея не может быть великого человека, потому что у лакея свое понятие о величии.

5 ноября, в первый день Красненского сражения, Кутузов выехал из Красного и поехал в Доброе, где в тот момент находилась его главная квартира.

Недалеко от Доброго огромная толпа оборванных, обвязанных и укутанных чем попало пленных гудела говором, стоя на дороге... При приближении главнокомандующего говор затих, и все глаза уставились на Кутузова «...», который медленно двигался по дороге. Один из генералов докладывал Кутузову, где взяты орудия и пленные...

Перед Преображенским полком он остановился, тяжело вздохнул и закрыл глаза. Кто-то из свиты махнул, чтобы державшие знамена солдаты подошли и поставили их древками знамен вокруг главнокомандующего. Кутузов помолчал несколько секунд и, видимо неохотно, подчиняясь необходимости своего положения, поднял голову и начал говорить. Толпы офицеров окружили его. Он внимательным взглядом обвел кружок офицеров, узнав некоторых из них.

Благодарю всех! - сказал он, обращаясь к солдатам и опять к офицерам. В тишине, воцарившейся вокруг него, отчетливо слышны были его медленно выговариваемые слова. - Благодарю всех за трудную и верную службу. Победа совершенная, и Россия не забудет вас. Вам слава вовеки!

8 ноября - последний день Красненских сражений. Русские войска пришли на место ночлега, когда уже началось смеркаться. Расположившись в лесу, солдаты занялись своими делами.

Казалось бы, что в тех, почти невообразимо тяжелых условиях существования, в которых находились в то время русские солдаты, - без теплых сапог, без полушубков, без крыши над головой, в снегу при 18° мороза, без полного даже количества провианта, не всегда поспевавшего за армией, - казалось, солдаты должны бы были представлять самое печальное и унылое зрелище.

Напротив, никогда, в самых лучших материальных условиях, войско не представляло более веселого, оживленного зрелища. Это происходило оттого, что каждый день выбрасывалось из войска все то, что начинало унывать или слабеть. Все, что было физически и нравственно слабого, давно уже осталось назади: оставался один цвет войска - по силе духа и тела.

Со стороны леса показались две оборванные фигуры.

Это были два прятавшиеся в лесу француза. Хрипло говоря что-то на непонятном солдатам языке, они подошли к костру. Один был повыше ростом, в офицерской шляпе, и казался совсем ослабевшим. Подойдя к костру, он хотел сесть, но упал на землю. Другой, маленький, коренастый, обвязанный платком по щекам солдат, был сильнее. Он поднял своего товарища и, указывая на свой рот, говорил что-то. Солдаты окружили французов, подстелили больному шинель и обоим принесли каши и водки.

Ослабевший французский офицер был Рамбаль; повязанный платком - его денщик Морель.

Ослабевшего Рамбаля солдаты отнесли в избу, а Мореля посадили у костра и накормили. Когда захмелевший француз, обняв одной рукой за шею русского солдата, запел французскую песню, русские, стараясь подражать, стали подпевать по-французски.

29 ноября Кутузов въехал в Вильно - в свою добрую Вильну, как он говорил. Два раза в свою службу Кутузов был в Вильне губернатором. В богатой уцелевшей Вильне, кроме удобств жизни, которых так давно уже он был лишен, Кутузов нашел старых друзей и воспоминания. И он, вдруг отвернувшись от всех военных и государственных забот, погрузился в ровную, привычную жизнь настолько, насколько ему давали покоя страсти, кипевшие вокруг него, как будто все, что совершалось теперь и имело совершиться в историческом мире, нисколько его не касалось...

В Вильне Кутузов, в противность воле государя, остановил большую часть войск. Кутузов, как говорили его приближенные, необыкновенно опустился и физически ослабел в это свое пребывание в Вильне. Он неохотно занимался делами по армии, предоставляя все своим генералам и, ожидая государя, предавался рассеянной жизни...

Государь 11-го декабря приехал в Вильну и в дорожных санях прямо подъехал к замку. У замка, несмотря на сильный мороз, стояло человек сто генералов и штабных офицеров в полной парадной форме и почетный караул Семеновского полка.

Через минуту толстая большая фигура старика, в полной парадной форме, со всеми регалиями, покрывавшими грудь, и подтянутым шарфом брюхом, перекачиваясь, вышла на крыльцо. Кутузов надел шляпу по фронту, взял в руки перчатки и бочком, с трудом переступая вниз ступеней, сошел с них и взял в руку приготовленный для подачи государю рапорт... Государь быстрым взглядом окинул Кутузова с головы до ног, на мгновенье нахмурился, но тотчас же, преодолев себя, подошел и, расставив руки, обнял старого генерала. Опять по старому, привычному впечатлению и по отношению к задушевной мысли его, объятие это, как и обыкновенно, подействовало на Кутузова: он всхлипнул...

Оставшись наедине с фельдмаршалом, государь высказал ему свое неудовольствие за медленность преследования, за ошибки в Красном и на Березине и сообщил свои соображения о будущем походе за границу. Кутузов не делал ни возражений, ни замечаний. То самое покорное и бессмысленное выражение, с которым он, семь лет тому назад, выслушивал приказания государя на Аустерлицком поле, установилось теперь на его лице.

Александр наградил Кутузова Георгием первой степени, однако все прекрасно понимали, что эта процедура означала лишь соблюдение приличий, что на самом деле «старик виноват и никуда не годится». Государь был недоволен Кутузовым еще и потому, что главнокомандующий не понимал, зачем нужно идти в Европу, указывая на то, что набрать новые войска будет очень сложно, открыто заявлял о тяжелом положении населения.

При таком положении дел Кутузов был «помехой и тормозом предстоящей войны». Чтобы устранить столкновения со стариком, штаб был переформирован, вся власть Кутузова уничтожена и передана государю. Распространялись слухи, что состояние здоровья фельдмаршала совсем плохое.

Представителю русского народа, после того, как враг был уничтожен, Россия освобождена и поставлена на высшую ступень своей славы, русскому человеку, как русскому, делать больше было нечего. Представителю народной войны ничего не оставалось, кроме смерти.

И Кутузов умер.

Пьер после освобождения из плена приехал в Орел, на третий день после своего приезда заболел и по причине болезни пробыл в Орле три месяца.

С ним сделалась, как говорят доктора, желчная горячка. Несмотря на то, что доктора лечили его, пускали кровь и давали пить лекарства, он все-таки выздоровел...

Все, что было с Пьером со времени освобождения и до болезни, не оставило в нем почти никакого впечатления. Он помнил только серую, мрачную, то дождливую, то снежную погоду, внутреннюю физическую тоску, боль в ногах, в боку; помнил общее впечатление несчастий, страданий людей; помнил тревожившее его любопытство офицеров, генералов, расспрашивавших его, свои хлопоты о том, чтобы найти экипаж и лошадей, и, главное, помнил свою неспособность мысли и чувства в то время. В день своего освобождения он видел труп Пети Ростова. В тот же день он узнал, что князь Андрей был жив более месяца после Бородинского сражения и только недавно умер в Ярославле, в доме Ростовых. И в тот же день Денисов, сообщивший эту новость Пьеру, между разговором упомянул о смерти Элен, предполагая, что Пьеру это уже давно известно.

Выздоравливая, Пьер постепенно привыкал к прежней жизни. Но во сне он еще долго видел себя все в тех же условиях плена. Понемногу Пьер начинал понимать те новости, которые он узнал после освобождения из плена: смерть князя Андрея, смерть жены, уничтожение французов.

Радостное чувство свободы - той полной, неотъемлемой, присущей человеку свободы, сознание которой он в первый раз испытал на первом привале, при выходе из Москвы, наполняло душу Пьера во время его выздоровления. Он удивлялся тому, что эта внутренняя свобода, независимая от внешних обстоятельств, теперь как будто с излишком, с роскошью обставлялась и внешней свободой. Он был один в чужом городе, без знакомых. Никто от него ничего не требовал; никуда его не посылали. Все, что ему хотелось, было у него; вечно мучившей его прежде мысли о жене больше не было, так как и ее уже не было...

То самое, чем он прежде мучился, чего он искал постоянно, цели жизни, теперь для него не существовало. Эта искомая цель жизни теперь не случайно не существовала для него только в настоящую минуту, но он чувствовал, что ее нет и не может быть. И это-то отсутствие цели давало ему то полное, радостное сознание свободы, которое в это время составляло его счастие.

Он не мог иметь цели, потому что он теперь имел веру, - не веру в какие-нибудь правила, или слова, или мысли, но веру в живого, всегда ощущаемого бога. Прежде он искал его в целях, которые он ставил себе. Это искание цели было только искание бога; и вдруг он узнал в своем плену не словами, не рассуждениями, но непосредственным чувством то, что ему давно уж говорила нянюшка: что бог вот он, тут, везде. Он в плену узнал, что бог в Каратаеве более велик, бесконечен и непостижим, чем в признаваемом масонами Архитектоне вселенной. Он испытывал чувство человека, нашедшего искомое у себя под ногами, тогда как он напрягал зрение, глядя далеко от себя. Он всю жизнь свою смотрел туда куда- то, поверх голов окружающих людей, а надо было не напрягать глаз, а только смотреть перед собой...

Пьер почти не изменился в своих внешних приемах. На вид он был точно таким же, каким он был прежде. Так же, как и прежде, он был рассеян и казался занятым не тем, что было перед глазами, а чем-то своим, особенным. Разница между прежним и теперешним его состоянием состояла в том, что прежде, когда он забывал то, что было перед ним, то, что ему говорили, он, страдальчески сморщивши лоб, как будто пытался и не мог разглядеть чего-то, далеко отстоящего от него. Теперь он так же забывал то, что ему говорили, и то, что было перед ним; но теперь с чуть заметной, как будто насмешливой, улыбкой он всматривался в то самое, что было перед ним, вслушивался в то, что ему говорили, хотя очевидно видел и слышал что-то совсем другое. Прежде он казался хотя и добрым человеком, но несчастным; и потому невольно люди отдалялись от него. Теперь улыбка радости жизни постоянно играла около его рта, и в глазах его светилось участие к людям - вопрос: довольны ли они так же, как и он? И людям приятно было в его присутствии...

Прежде он много говорил, горячился, когда говорил, и мало слушал; теперь он редко увлекался разговором и умел слушать так, что люди охотно высказывали ему свои самые задушевные тайны...

Старшая княжна, дочь Кирилла Владимировича Безухова, которая никогда не любила Пьера, специально приехала в Орел ухаживать за ним. Она заметила, что Пьер сильно изменился. Доктор, который лечил Пьера, часами засиживался у него, рассказывая истории из своей практики, делясь наблюдениями над нравами больных.

В последние дни пребывания Пьера в Орле к нему приехал старый знакомый - масон граф Вилларский (один из тех, кто вводил его в ложу в 1807 году). Он был рад встрече с Пьером, но вскоре заметил, что Безухов «отстал от настоящей жизни и впал в апатию и эгоизм». Пьер же, смотря на Вилларского, удивлялся, что еще недавно был таким же.

Приехавший к Пьеру управляющий доложил ему об убытках, заметив, что если он не будет восстанавливать московских домов, сгоревших во время пожара, и откажется от уплаты долгов Элен, то его доходы не только не уменьшатся, но даже увеличатся. Однако получив спустя некоторое время письма о долгах жены Пьер понял, что план управляющего был неверен, с долгами жены необходимо разобраться и, кроме того, нужно строиться в Москве. Пьер осознавал, что его доходы при этом значительно уменьшатся, но понимал, что так надо.

Тем временем в разрушенную неприятелем Москву со всех сторон возвращались люди, объединенные общим желанием восстановить столицу.

В конце января Пьер приехал в Москву и поселился в уцелевшем флигеле. Он съездил к графу Растопчину, к некоторым знакомым, вернувшимся в Москву, и собирался на третий день ехать в Петербург. Все торжествовали победу; все кипело жизнью в разоренной и оживающей столице. Пьеру все были рады; все желали видеть его, и все расспрашивали его про то, что он видел. Пьер чувствовал себя особенно дружелюбно расположенным ко всем людям, которых он встречал; но невольно теперь он держал себя со всеми людьми настороже, так, чтобы не связать себя чем-нибудь. Он на все вопросы, которые ему делали, - важные или самые ничтожные, - отвечал одинаково неопределенно; спрашивали ли у него: где он будет жить? будет ли он строиться? когда он едет в Петербург и возьмется ли свезти ящичек? - он отвечал: да, может быть, я думаю, и т. д.

На третий день своего приезда Пьер узнал от Друбецких, что княжна Марья находится в Москве, и отправился к ней.

В самом серьезном расположении духа Пьер подъехал к дому старого князя. Дом этот уцелел. В нем видны были следы разрушения, но характер дома был тот же...

Через несколько минут к Пьеру вышли официант и Десаль. Десаль от имени княжны передал Пьеру, что она очень рада видеть его и просит, если он извинит ее за бесцеремонность, войти наверх, в ее комнаты.

В невысокой комнатке, освещенной одной свечой, сидела княжна и еще кто-то с нею, в черном платье. Пьер помнил, что при княжне всегда были компаньонки. Кто такие и какие они, эти компаньонки, Пьер не знал и не помнил. «Это одна из компаньонок», - подумал он, взглянув на даму в черном платье.

Княжна быстро встала ему навстречу и протянула руку.

Да, - сказала она, всматриваясь в его изменившееся лицо, после того как он поцеловал ее руку, - вот как мы с вами встречаемся. Он и последнее время часто говорил про вас, - сказала она, переводя свои глаза с Пьера на компаньонку с застенчивостью, которая на мгновение поразила Пьера.

Я так была рада, узнав о вашем спасенье. Это было единственное радостное известие, которое мы получили с давнего времени. - Опять еще беспокойнее княжна оглянулась на компаньонку и хотела что-то сказать; но Пьер перебил ее.

Вы можете себе представить, что я ничего не знал про него, - сказал он. - Я считал его убитым. Все, что я узнал, я узнал от других, через третьи руки. Я знаю только, что он попал к Ростовым... Какая судьба!

Пьер говорил быстро, оживленно. Он взглянул раз на лицо компаньонки, увидал внимательно ласково любопытный взгляд, устремленный на него, и, как это часто бывает во время разговора, он почему-то почувствовал, что эта компаньонка в черном платье - милое, доброе, славное существо, которое не помешает его задушевному разговору с княжной Марьей.

Но когда он сказал последние слова о Ростовых, замешательство в лице княжны Марьи выразилось еще сильнее. Она опять перебежала глазами с лица Пьера на лицо дамы в черном платье и сказала:

Вы не узнаете разве?

Пьер взглянул еще раз на бледное, тонкое, с черными глазами и странным ртом, лицо компаньонки. Что-то родное, давно забытое и больше чем милое смотрело на него из этих внимательных глаз.

«Но нет, это не может быть, - подумал он. - Это строгое, худое и бледное, постаревшее лицо? Это не может быть она. Это только воспоминание того».

Но в это время княжна Марья сказала: «Наташа». И лицо, с внимательными глазами, с трудом, с усилием, как отворяется заржавелая дверь, - улыбнулось, и из этой растворенной двери вдруг пахнуло и обдало Пьера тем давно забытым счастием, о котором, в особенности теперь, он не думал. Пахнуло, охватило и поглотило его всего. Когда она улыбнулась, уже не могло быть сомнений: это была Наташа, и он любил ее.

В первую же минуту Пьер невольно и ей, и княжне Марье, и, главное, самому себе сказал неизвестную ему самому тайну. Он покраснел радостно и страдальчески болезненно. Он хотел скрыть свое волнение. Но чем больше он хотел скрыть его, тем яснее - яснее, чем самыми определенными словами, - он себе, и ей, и княжне Марье говорил, что он любит ее...

Пьер не заметил Наташи, потому что он никак не ожидал видеть ее тут, но он не узнал ее потому, что происшедшая в ней, с тех пор как он не видал ее, перемена была огромна. Она похудела и побледнела. Но не это делало ее неузнаваемой: ее нельзя было узнать в первую минуту, как он вошел, потому что на этом лице, в глазах которого прежде всегда светилась затаенная улыбка радости жизни, теперь, когда он вошел и в первый раз взглянул на нее, не было и тени улыбки; были одни глаза, внимательные, добрые и печально-вопросительные.

Смущение Пьера не отразилось на Наташе смущением, но только удовольствием, чуть заметно осветившим все ее лицо.

Княжна Марья рассказала Пьеру о последних днях брата. Смущение Пьера постепенно исчезало, но он чувствовал, что одновременно с этим исчезает и его свобода.

Он чувствовал, что над каждым его словом, действием теперь есть судья, суд, который дороже ему суда всех людей в мире. Он говорил теперь и вместе с своими словами соображал то впечатление, которое производили его слова на Наташу. Он не говорил нарочно того, что бы могло понравиться ей; но, что бы он ни говорил, он с ее точки зрения судил себя...

За обедом княжна Марья попросила Пьера рассказать о себе.

А я стал втрое богаче, - сказал Пьер. Пьер, несмотря на то, что долги жены и необходимость построек изменили его дела, продолжал рассказывать, что он стал втрое богаче.

Что я выиграл несомненно, - сказал он, - так это свободу... - начал он было серьезно; но раздумал продолжать, заметив, что это был слишком эгоистический предмет разговора...

В этот день Пьер долго не мог заснуть, он думал о Наташе, об Андрее, об их любви, и «то ревновал ее к прошедшему, то упрекал, то прощал себя за это». С этого времени Пьер часто бывал у княжны Марьи и Наташи и отложил свой отъезд в Петербург. В один из вечеров Пьер обратился к княжне Марье с просьбой помочь ему объясниться с Наташей. Он признался, что сильно любит ее, но не может решиться просить ее руки. Однако мысль, что она могла бы стать его женой и что он может упустить эту возможность, не давала ему покоя.

Говорить ей теперь... нельзя, - все-таки сказала княжна Марья.

Но что же мне делать?

Поручите это мне, - сказала княжна Марья. - Я знаю...

Пьер смотрел в глаза княжне Марье.

Ну, ну... - говорил он.

Я знаю, что она любит... полюбит вас, - поправилась княжна Марья.

Не успела она сказать эти слова, как Пьер вскочил и с испуганным лицом схватил за руку княжну Марью.

Отчего вы думаете? Вы думаете, что я могу надеяться? Вы думаете?!

Да, думаю, - улыбаясь, сказала княжна Марья. - Напишите родителям. И поручите мне. Я скажу ей, когда будет можно. Я желаю этого. И сердце мое чувствует, что это будет.

Нет, это не может быть! Как я счастлив! Но это не может быть... Как я счастлив! Нет, не может быть! - говорил Пьер, целуя руки княжны Марьи.

Вы поезжайте в Петербург; это лучше. А я напишу вам, - сказала она.

В Петербург? Ехать? Хорошо, да, ехать. Но завтра я могу приехать к вам?

На другой день Пьер приехал проститься. Наташа была менее оживлена, чем в прежние дни; но в этот день, иногда взглянув ей в глаза, Пьер чувствовал, что он исчезает, что ни его, ни ее нет больше, а есть одно чувство счастья.

«Неужели? Нет, не может быть», - говорил он себе при каждом ее взгляде, жесте, слове, наполнявших его душу радостью...

Когда он, прощаясь с нею, взял ее тонкую, худую руку, он невольно несколько дольше удержал ее в своей.

«Неужели эта рука, это лицо, эти глаза, все это чуждое мне сокровище женской прелести, неужели это все будет вечно мое, привычное, такое же, каким я сам для себя? Нет, это невозможно!..»

Прощайте, граф, - сказала она ему громко. - Я очень буду ждать вас, - прибавила она шепотом.

И эти простые слова, взгляд и выражение лица, сопровождавшие их, в продолжение двух месяцев составляли предмет неистощимых воспоминаний, объяснений и счастливых мечтаний Пьера. «Я очень буду ждать вас... Да, да, как она сказала? Да, я очень буду ждать вас. Ах, как я счастлив! Что ж это такое, как я счастлив!» - говорил себе Пьер...

Для Пьера это было время «счастливого сумашествия». Прежде он никогда не испытывал подобного чувства. Весь смысл жизни теперь казался ему сосредоточенным в любви. Когда при нем обсуждали государственные или политические вопросы или предлагали служить, он удивлял людей странными замечаниями.

Наташа предчувствовала, что Пьер должен сделать ей предложение. Когда княжна Марья сказала ей о том, что Пьер попросил ее руки, «радостное, и вместе с тем жалкое, просящее прощения за свою радость, выражение остановилось на лице Наташи». Но узнав, что Пьер собирается в Петербург, она очень удивилась.

В Петербург? - повторила она, как бы не понимая. Но, вглядевшись в грустное выражение лица княжны Марьи, она догадалась о причине ее грусти и вдруг заплакала. - Мари, - сказала она, - научи, что мне делать. Я боюсь быть дурной. Что ты скажешь, то я буду делать; научи меня...

Ты любишь его?

Да, - прошептала Наташа.

О чем же ты плачешь? Я счастлива за тебя, - сказала княжна Марья, за эти слезы простив уже совершенно радость Наташи...