Шекспир идеи в произведениях. Произведения Шекспира: список

Сочинение

Расцвет английской драмы начался в конце 1580-х годов, когда появилась плеяда писателей, называемых теперь «университетскими умами»: Кристофер Марло (1564-1593), Томас Кид (1558-1594), Роберт Грин (ок. 1560-1592), Джон Лили (ок. 1554-1606) и несколько других. Вехами, обозначающими начало этого расцвета, явились две трагедии - «Тамерлан Великий» (1587) К. Марло и «Испанская трагедия» Т. Кдда (ок. 1587). Первая положила начало кровавой драме, вторая - жанру трагедий мести.

Есть все основания считать, что Шекспир начал драматургическую деятельность ок. 1590 года. В первый период творчества он создал ряд кровавых исторических драм - трилогию «Генри VI» и «Ричард III» и трагедию мести «Тит Андроник». Первые комедии Шекспира «Комедия ошибок» и «Укрощение строптивой» отличались довольно грубым комизмом, близким к фарсам.

В 1593-1594 годах наметился перелом. Хотя Шекспир никогда не отказывался от фарса и клоунады, в целом его новые комедии «Два веронца», «Сон в летнюю ночь», «Венецианский купец», «Много шума из ничего», «Как вам это понравится», «Двенадцатая ночь», «Виндзорские насмешницы» отличаются тонким юмором. В них преобладают авантюрно-приключенческие мотивы и господствует тема любви.

Большинство исторических пьес этого периода окрашены верой в торжество лучших начал в государственной жизни, что особенно заметно в трех пьесах-хрониках- «Генри IV» (две части) и «Генри V». Хотя и в них непременным элементом действия является драматическая борьба между феодалами, в них примечательна изрядная доля юмора. Именно в «Генри IV» появляется образ Фальстафа - шедевр шекспировского комизма.

Единственная трагедия этого периода, длящегося до конца XVI столетия,- «Ромео и Джульетта» (1595). Ее действие проникнуто глубоким лиризмом, и даже гибель юных героев не делает эту трагедию безысходной. Хотя Ромео и Джульетта погибают, над их трупами происходит примирение враждующих семейств Монтек-ки и Капулетти, любовь одерживает нравственную победу над миром зла.

Трагедия «Ромео и Джульетта» воплощает оптимистическую настроенность Шекспира во второй период. В комедиях и единственной трагедии этих лет гуманность торжествует над дурными началами жизни.

На рубеже XVI-XVII столетий в умонастроении Шекспира происходит новый перелом. Первые признаки его ощущаются в исторической трагедии «Юлий Цезарь» (1599). Ее истинный герой, однако, не великий полководец, а другой римский деятель - Брут, заклятый враг тирании. Он примыкает к заговору против Цезаря, стремящегося к единоличной деспотической власти, и участвует в убийстве его. Приверженцы Цезаря, и в первую очередь Марк Антоний, демагогическими речами обманывают народ, римляне изгоняют Брута. Благородный герой терпит поражение и кончает самоубийством. Победа достается сторонникам тирании. Трагедия состоит в том, что народ (а именно он играет решающую роль в этой трагедии) не созрел до понимания того, кто является его истинными и кто мнимыми друзьями. Исторические условия сложились неблагоприятно для тех, кто желал утвердить в жизни благородные идеалы, и это выражено в «Юлии Цезаре».

Как и другие представители нового мировоззрения, Шекспир верил, что лучшие начала должны восторжествовать над злом. Однако ему и его поколению пришлось убедиться в том, что жизнь шла иным путем. Три века развивался европейский гуманизм, проповедуя необходимость переустройства жизни на новых, более человечных началах. Пора было бы увидеть следствия этого. Вместо этого все больше проявлялись отрицательные черты буржуазного развития во всех сторонах жизни. К пережиткам прежних феодально-монархических несправедливостей добавилась всеразрушающая сила золота.

Шекспир всей душой почувствовал, что гуманистические идеалы не могут быть осуществлены в жизни. Это получило выражение в 66-м сонете. Хотя большей известностью пользуются его переводы, принадлежащие С. Маршаку и В. Пастернаку, привожу еще один вариант:

* Я смерть зову, глядеть не в силах боле,
* Как гибнет в нищете достойный муж,
* А негодяй живет в красе и холе;
* Как топчется доверье чистых душ,
* Как целомудрию грозят позором,
* Как почести мерзавцам воздают,
* Как сила никнет перед наглым взором,
* Как всюду в жизни торжествует плут,
* Как над искусством произвол глумится,
* Как правит недомыслие умом,
* Как в лапах зла мучительно томится
* Все то, что называем мы добром.
* Когда б не ты, любовь моя, давно бы
* Искал я отдыха под сенью гроба.
* Перевод О. Румера

Вероятно, сонет был написан в конце 1590-х годов, когда начался перелом в умонастроении Шекспира, приведший к созданию трагедии «Гамлет». Она была создана, по-видимому, в 1600-1601 году. Уже в 1603 году появилось первое издание трагедии. Оно было выпущено без разрешения автора и театра, в котором шла пьеса, и называлось кварто 1603 года.

7. ГУМАНИЗМ УИЛЬЯМА ШЕКСПИРА

Интересно, что почти в это же время в Англии, где уже состоялась национальная государственность, установилась централизованная власть, Уильям Шекспир (1564-1616), крупнейший гуманист эпохи Позднего Возрождения, художественно осмысливает противоречивость, трагичность уже сложившихся отношений "человек-общество-государство".

В шекспировских трагедиях ("Король Лир", "Макбет" и др.), явно или нет, всегда присутствует природный космос, несущий совершенно противоположную, нежели у Монтеня, смысловую нагрузку. В этом космосе отражено смутное ощущение того, что над личной жизнью, сознанием "естественного" человека высится еще какой-то всеопределяющий мир, в рамках которого герои действуют. Этот мир надличной воли есть сфера общественно-государственных связей, подчиняющих без остатка "естественного" человека нормативам государства и делающих из него "государственного человека".

Разгадка шекспировских героев в том, что их жизнь протекает в двух планах: личном ("естественной индивидуальности") и общегосударственном (социально-гражданском). Однако герои не различают этих миров: субъективность их потрясает основы мира, даже если они действуют в кругу собственных "естественных" мотивов. В противоречивом единстве индивидуального и общегосударственного скрыто "ядро" трагедий Шекспира. Например, в "Отелло" личный мир героя окутан в покровы надчеловеческих космических сил. Совершившему преступление Отелло начинает казаться, что "сейчас луна и солнце затмятся совершенно, земля от ужаса затрясется". Этот образный ряд оттеняет то безликое, общественно-государственное, что вторгается в судьбу героя.

Отелло - гениально угаданный образ человека, пребывающего в непротиворечивом (вроде бы) единстве собственной естественности и социальности, "государственности, гражданства". Отелло - " естественный " человек (это усилено тем, что он - мавр), имеющий право любить, ненавидеть, быть нежным, постоять за нанесенное личное оскорбление. Вместе с тем он наделен "набором" определенных прав, обязанностей. В душе его столкнулись нормы двух сфер жизни - и он погиб.

Сцена убийства Дездемоны - далеко не кульминация трагедии, как это иногда представляют в плохом театре. Трагедия - в сцене самоубийства. После выяснения того, что Дездемона невиновна, Отелло еще силен духом, чтобы жить, и требует от окружающих, чтобы ему не мешали свободно удалиться. Однако все рушится, когда Отелло слышит, что республика лишает его чести, что он пленник и лишен власти. Жить больше невозможно. Бесчестья от государства он перенести не смог. Умирает Отелло не как убийца жены (ведь он "из чести исходил"), но как человек, в защите своей личной чести потерявший честь гражданина. Пребывание в двух сферах этической жизни - источник и сила трагического в судьбе Отелло.

На закате Возрождения Шекспир показал существующий разлад между личной "естественной" и общественной жизнью. И вместе с тем показал, что разрубить внутреннюю связь между этими двумя сферами жизни одного и того же человека никому не дано - гибель неизбежна. Но как тогда жить? Человек оказывается персонажем в поисках автора.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Завершая рассмотрение философских исканий эпохи Возрождения, необходимо отметить неоднозначность оценок ее наследия. Несмотря на общее признание уникальности ренессансной культуры в целом, этот период долгое время не считался оригинальным в развитии философии и, следовательно, достойным выделения в качестве самостоятельного этапа философской мысли. Однако двойственность и противоречивость философского мышления этого времени не должна умалять его значения для последующего развития философии, ставить под сомнение заслуги мыслителей Ренессанса в преодолении средневековой схоластики и создании основ философии Нового времени.

Английский философ и моралист А.Шефтсбери (1671 - 1713) как-то заметил: всякий конфликт между двумя сферами жизни говорит либо о том, что общество несовершенно, либо несовершенстве человека в себе самом.

Возрождение утвердилось в дуализме индивидуального и общественно-государственного, эмпирического и идеального, эмоционального и рационального. XVII век на основе их противопоставления и анализа пытается решить, что же является определяющим в человеке.

Эпоха Возрождения - один из наиболее плодотворных этапов развития европейской истории. Возрождение - точка выбора в историческом процессе, когда ищутся новые пути интеллектуального и цивилизационного развития. Мыслители, с одной стороны, возвращаются к классическому античному наследию в более полном объеме, чем это имело место в средневековой культуре, а с другой - открывают новый мир человека и природу.

Итак, Возрождение, или Ренессанс - эпоха в жизни человечества, отмеченная колоссальным взлетом искусства и науки. Искусство Возрождения, возникшее на основе гуманизма - течения общественной мысли, провозгласившего человека высшей ценностью жизни. В искусстве главной темой стал прекрасный, гармонически развитый человек, обладающий неограниченными духовными и творческими возможностями. Искусство Возрождения заложило основы европейской культуры Нового времени, кардинально изменило все основные виды искусства. В архитектуре утвердились творчески переработанные принципы античной ордерной системы, сложились новые типы общественных зданий. Живопись обогатилась линейной и воздушной перспективой, знанием анатомии и пропорций человеческого тела. В традиционную религиозную тематику произведений искусства проникало земное содержание. Усилился интерес к античной мифологии, истории, бытовым сценам, пейзажу, портрету. Наряду с монументальными настенными росписями, украшающими архитектурные сооружения, появилась картина, возникла живопись масляными красками. На первое место в искусстве выступила творческая индивидуальность художника, как правило, универсально одаренной личности.

В искусстве Возрождения тесно переплелись пути научного и художественного постижения мира и человека. Его познавательный смысл был неразрывно связан с возвышенной поэтической красотой, в своем стремлении к естественности оно не опускалось до мелочной повседневности. Искусство стало всеобщей духовной потребностью.

Безусловно, эпоха Возрождения – одна из прекраснейших эпох в истории человечества.

ЛИТЕРАТУРА

1. Гуревич П.С. Философия человека Ч.1– М: РАН, 2005

2. Лосев А.Ф. "Эстетика возрождения". - М, 2006

3. Мотрошилова Н.В. Рождение и развитие философских идей. М., 2004

4. Пико делла Мирандола. Речь о достоинстве человека // Человек. М., 2003

5. Философия. А. Г. Спиркин. Издательство «Гардарики», 2006

6. Философия. Учебное пособие. И. М. Невлева. Издательство «Русская Деловая Литература», 2006

7. Бруно Дж. Диалоги. М., 1949

8. Пико делла Мирандола Дж. Речь о достоинстве человека. //Эстетика Реннесанса. М., 1981

9. Монтень М. Опыты. Кн. I. М. 1987

10. Монтень М. Опыты. Кн. III. М. 1987

11. Монтень М. Опыты. Кн. I. М. 1987

Гуревич П.С. Философия человека Ч.1– М: РАН, 2005, с.11

Лосев А.Ф. "Эстетика возрождения". - М, 2006 , с.16

Мотрошилова Н.В. Рождение и развитие философских идей. М., 2004, с.29

Гуревич П.С. Философия человека Ч.1– М: РАН, 2005 , с.26

Лосев А.Ф. "Эстетика возрождения". - М, 2006 , с.25

Мотрошилова Н.В. Рождение и развитие философских идей. М., 2004, с.41

Синергетика (от греч. sinergos - вместе действующий) - возникшая в 70-х годах XX века теория самоорганизации (И.Пригожин, Г.Хаген). Изучает процессы перехода открытых неравновесных систем от менее к более упорядоченным формам организации, от хаоса к порядку. В богословии используется термин "синергия", понимаемый как соработничество человека с Богом в созидании спасения.

Гуревич П.С. Философия человека Ч.1– М: РАН, 2005 , с.29

Бруно Дж. Диалоги. М., 1949. С.291.

Пико делла Мирандола Дж. Речь о достоинстве человека. //Эстетика Реннесанса. М., 1981. С. 249.

Пико делла Мирандола Дж. Речь о достоинстве человека. //Эстетика Ренессанса. М., 1981. С.250.

Лосев А.Ф. "Эстетика возрождения". - М, 2006 , с.54

Монтень М. Опыты. Книга первая. М.-Л., 1954. С. 194, 203, 205, 201, 205.

Мотрошилова Н.В. Рождение и развитие философских идей. М., 2004, с.64

Мотрошилова Н.В. Рождение и развитие философских идей. М., 2004, с.68

Монтень М. Опыты. Кн. I. С. 195.

Монтень М. Опыты. Кн. III. С. 291.

Философия. А. Г. Спиркин. Издательство «Гардарики», 2006, с.36

Философия. Учебное пособие. И. М. Невлева. Издательство «Русская Деловая Литература», 2006, с.57

Монтень М. Опыты. Кн. I. С. 204.

Философия. А. Г. Спиркин. Издательство «Гардарики», 2006, с.68

Стали одним из источников учения Джордано Бруно о бесконечности Вселенной. Философские и богословские воззрения Николая Кузанского могут служить ярким примером кардинального свойства всей философии эпохи Возрождения - стремления примирить в русле одного учения разнообразные научные и религиозные течения. В науке отмечается, что на развитие мировоззрения Кузанца оказали влияние античные учения...

Отношений, прежде всего, в сфере экономики, именно в этот период получают развитие науки, меняются отношения церкви и государства, формируется идеология гуманизма . 2 Основные черты философии Возрождения 2.1 Гуманизм - возвышение человека Если в средневековом обществе были очень сильны корпоративные и сословные связи между людьми, а средневековый человек воспринимался тем ценнее как...

Подготовили становление экспериментально-математической науки и механистического материализма XYII - XYIII веков. 3. Основные направления развития западноевропейской философии в эпоху Возрождения К основным направлениям философии эпохи Возрождения относятся следующие направления: гуманистическое, натурфилософское и социально-политическое. Гуманистическое направление. Ренессансный гуманизм - ...

Глава VII

Научные и философские идеи Возрождения в миросозерцании Шекспира. - Три культурных типа: Генрих V, Фальстаф и Гамлет. - Генрих V. - Фальстаф.

Мы знаем, как горячо и деятельно отозвался Шекспир на поэзию Возрождения, но как он отнесся к ее мысли? Ведь помимо Боккаччо, Петрарки, Рабле та же эпоха произвела Галилея, Джордано Бруно, Монтеня, Бэкона. Шекспир даже родился в один год с Галилеем; Бруно жил в Лондоне около двух лет с 1583 года и пользовался большой популярностью в светских и литературных обществах. Том сочинений Монтеня сохранился будто бы с надписью Шекспира, а Бэкон создавал свою философию, можно сказать, рядом с Шекспиром-драматургом. Исследователи давно открыли и продолжают открывать в его творчестве множество отголосков научного Возрождения, особенно из произведений Бруно и Монтеня. Но не частности нас занимают, а общий склад шекспировской мысли. Первенствующий соперник Петрарки стоял ли на такой же высоте и как читатель философов?

Об отдельных научных воззрениях Шекспира можно спорить. По нашему мнению, например, не правы лучшие немецкие знатоки Шекспира, отрицающие у поэта веру в новую астрономическую систему. Явно насмешливое письмо Гамлета к Офелии ничего не доказывает, а речь Улисса в Троиле и Крессиде о подчиненности планет Солнцу - отнюдь не защита Птолемея. С другой стороны, можно сомневаться, что Шекспир ясно представлял себе закон кровообращения, объявленный Гарвеем только два года спустя после смерти поэта. Еще сомнительнее идеи Шекспира о тяготении. Но выводы психиатров зато вполне достоверны. Шекспир, по взглядам на душевнобольных, по изумительно точному знанию недугов, опередил своих современников на два века. Царило еще глубокое убеждение в кознях сатаны, и больные подвергались жесточайшим истязаниям; поэт же сумел разгадать почву и причины болезней и указал даже на целительные, гуманные средства. Офелия, леди Макбет, король Лир - бессмертные памятники гениальных проникновении в самые сложные тайны природы и истинно культурных представлений о страждущем человечестве...

Несомненно, поэт на самом себе осуществлял важнейшее завоевание нового времени, ознаменовавшегося развитием свободной мысли, победой личного опыта над преданиями и предрассудками. И осуществление было вполне сознательное. Ричард II, свергнутый с престола, одной из причин своего падения считает разлад между им, королем, и требованиями времени. Впоследствии Кориолан еще энергичнее выразит идеи неизбежного и безусловно законного прогресса:

Если бы обычаю во всем Повиновались мы, никто не смел бы Пыль старины сметать, а правде вечно Сидеть бы за горами заблуждений!

И здесь патриций высказывает истину не ради утехи надменного своеволия, а во имя личного достоинства и благородной независимости от привычек и требований толпы.

Но источники личной, свободы - мысль, просвещение, познание жизни и природы, и Шекспир усердно защищает все эти основы цивилизации:

В ученьи сила, Которой мы парим на небеса, В невежестве же - Божие проклятье.

Так говорит один из героев второй части Генриха VI, и мы не знаем, точно ли эти слова принадлежат Шекспиру; но они беспрестанно подтверждаются несомненно подлинными мыслями поэта в других пьесах. Отец Франциск "опыт" называет "спутником науки" (Много шума из ничего), а другие герои тщательно подчеркивают ненадежность старого средневекового уклада. Ричард II и венецианец Антонио единодушны насчет столь процветавших в католическом царстве злоупотреблений толкованиями Священного Писания. Короля вводят в смущение противоположные выводы, какие мысль может сделать из текстов. Антонио - в ответ на библейский рассказ Шейлока в оправдание ростовщичества - указывает на искусство даже злодеев прикрываться священным авторитетом. Поэт убежден, что диалектика и злой умысел сумеют какое угодно заблуждение "освятить и текстами приправить, и внешним украшением прикрыть".

И он на жизненном примере показывает справедливость этой мысли, - в красноречивой сцене при погребении Офелии.

Очевидно, Шекспир вполне усвоил основные идеи философских и критических учений своей эпохи, и речи его героев часто дышат энергией лютеровских обличений. Но великий проповедник реформации, поколебавший власть преданий, не нашел немедленного удовлетворения и в своей личной мысли. Напротив, новому человеку предстояло жесточайшими муками сомнений и нескончаемых исследований искупить свое освобождение. Лютер по временам впадал в отчаяние, испытывал настоящие страдания Прометея в поисках за одной ясной, непоколебимой истиной. То же наследство досталось и его потомкам. И Шекспир знает, сколько влекущей прелести, но также и терний таится в независимой умственной работе, - и мировой мотив Гамлета начинает звучать еще в раздумье Ричарда:

Мысли - те же люди; Подобно им, они никак не могут Найти покой иль быть собой довольны.

Ясно, что поэт искренне и беспощадно восстанет против всякого фанатизма - теоретического, нравственного и религиозного. Он подвергнет осмеянию и каре легкомысленных или лицемерных врагов естественных законов человеческой природы, он уничтожит пуританское ханжество и нетерпимость, и один из его веселых героев так выразит смысл этой гуманной и освободительной борьбы: "Или ты думаешь, - потому что ты добродетелен, так не бывать на свете ни пирогам, ни вину?" (Двенадцатая ночь).

Благодаря широте миросозерцания Шекспир мог охватить в своем творчестве основные типы разных культурных эпох и осуществить высокое назначение искусства, указанное Гамлетом, - воплотить свой век и свое время в их подлинных чертах. Ему пришлось действовать при переходе старой жизни на новый путь. Он видел и лично пережил столкновение прогрессивных начал Реформации и Возрождения с обычаями и авторитетами средних веков. На его глазах совершалось быстрое развитие освобожденных природы и мысли, чувств и ума; он сам решительно стал на сторону свободы и прогресса. С первых же произведений он начал защиту нового и спустя некоторое время запечатлел ряд психологических типов, воплощающих различные исторические течения эпохи. Один из них, тип средневекового человека. Другие, самые яркие, крайние представители двух основных идей Возрождения: свободных естественных инстинктов и свободной критической мысли. Все три героя изображены с великой тщательностью и силой, но не все они одинаково просты и доступны по психологическому составу. Первенство по ясности и цельности принадлежит, конечно, герою старины.

Принц Галь, впоследствии король Генрих V - одна из популярнейших фигур английских драматических хроник, и Шекспир, например, несомненно, пользовался одной из ранних пьес - Славные победы Генриха V. Но для нас вопрос о фактических заимствованиях опять не существен, психология же - всегда оригинальное достояние нашего поэта, и он историческую личность умеет поднять на высоту общечеловеческого типа. Нравственное развитие Генриха, его натура, его пороки и таланты - все это совершенное отражение средних веков, краткая, но полная история целого периода человеческой культуры, устраненного со сцены людьми Возрождения.

Принц Галь - идеально здоровый, нормальный молодой человек - пользуется молодостью со всей мощью и пылом англосаксонской крови. Он - воплощенный контраст глубокомысленному, но наивному философу - королю наваррскому и последовательно воспроизводит житейскую мудрость поэта, рассеянную в комедиях.

Он отнюдь не намерен насиловать своей природы нарочитым искусом и преднамеренной школой нравственности. Ему также совершенно чуждо беспокойство отвлеченной мысли, для него как для средневекового человека все высшие вопросы разрешаются теми, кому это ведать надлежит. Он беззаботно и не мудрствуя лукаво берет жизнь, какою она дается, не предъявляет ей идеальных и невыполнимых требований. Но врожденно уравновешенная, полносочная натура не захиреет и не развинтится в вихре наслаждений. И принц из опытов молодости не вынесет ни разочарования, ни упадка нравственных сил. Опыты будут только проявлением мощного физического организма. Они не столько результат легкомыслия и жажды удовольствий, сколько избытка крови и энергии. Принцу не на что тратить этого избытка: отец, подозрительный и самовластный, не дает ему участия в государственных делах, - сын подвизается в таверне и разыгрывает роль короля с Фальстафом, подчас не отказываясь и от гораздо более ответственных потех. Но нравственная стихия и органический здравый смысл принца - непоколебимы. Они из наследника престола делают гениального юношу, из короля создадут мудрейшего и популярнейшего правителя. Принц всякую минуту отдает себе отчет в своих увлечениях, и мы верим его обещанию явиться впоследствии подобно солнцу, только временно закрытому "презренными облаками". Это не только сила, но и глубокое сознание ее, и, следовательно, твердость и уверенность действий, гордая скромность и сдержанное, некрикливое, но ничем непобедимое благородство. И мы видим, как принц Галь, собутыльник Фальстафа, преобразуется в принца Уэльского и мужественного воина. Мы присутствуем при изумительной сцене поединка прирожденного и смиренного героя с блестящим рыцарем Перси: сколько доблести и спокойной мощи, и так мало слов и эффекта! Принц даже беспрекословно уступает славу своей победы Фальстафу. Война окончилась, - и принц снова проказник и кутила. Фальстаф не в силах понять тайны этого превращения; простая, но нравственно могучая психология Генриха для него загадка, и когда принц решается "зарыть с отцом в могилу все старинные пороки" и явиться достойным власти и трона, сэр Джон не видит никакого смысла в совершенно естественной истории. А между тем бурная молодость даже для Генриха-государя не прошла даром. Он лично узнал жизнь простого народа, надежды и душу последнего из своих подданных; на престоле он окажется самым национальным и практически-сведущим правителем. В молодости он не был мечтателем, - теперь не будет идеалистом, творцом широких политических замыслов; вся его деятельность неразрывно связана с насущной действительностью, без малейшего вмешательства теорий и идей. Это - дельный хозяин громадного государственного дома со всеми достоинствами и недостатками исключительно практического ума; тот же йомен, солдат, только на обширнейшем поприще. Поэт изображает его трогательное участие к простым воинам, редкое уменье близко подойти к их жизни и нравственному миру и именно в уста Генриха V влагает восторженную речь к английским поселянам. Наконец, - это единственная в своем роде сцена - мы видим объяснение короля в любви принцессе, отнюдь не более хитрое и изящное, чем роман любого английского матроса!

Таков идеальный человек старой эпохи, органически сильный, духовно несложный, непосредственно умный и рыцарственный, в общем, цельный и счастливый своей цельностью. Новые течения вызвали к жизни несравненно более сложные натуры, и эта сложность тем глубже, чем благороднее течение. Простейший и доступнейший идеал эпохи Возрождения - свобода чувства, неограниченный эпикуреизм, крайняя оппозиция средневековому угнетению плоти и отрицанию земли. Эта оппозиция не замедлила создать свою философию и свободу инстинктов утвердить на идейных основах. Они известны еще героиням Боккаччо, и рассуждение одной из них для нас особенно любопытно. Нам предстоит иметь дело, по-видимому, с самым исключительным образчиком развращенности и беспринципности, а между тем отдаленные отголоски этих ужасов мы слышим еще у изящнейшего поэта итальянского Возрождения.

К опытной женщине является дама - просить помощи в некотором любовном и не особенно нравственном предприятии. Та немедленно соглашается и даже спешит заранее опровергнуть всякие возражения строгих моралистов.

"Дочь моя, Господь знает, - а Он ведает все, - что ты очень хорошо сделаешь. Если бы даже ты и не совершила этого по какой-то причине, тебе, как и всякой молодой женщине, следовало бы так поступить, дабы не потерять время юности, потому что для человека с разумением нет печали выше сознания, что он упустил время. И какому черту мы годны, состарившись, как не на то разве, чтобы сторожить золу у камелька..."

Сам автор безусловно одобряет эту философию и, рассказав ту или другую любовную историю, часто весьма предосудительную на общепринятый нравственный взгляд, заканчивает молитвой к Господу, "чтобы Он по своей святой милости привел" к только что описанному счастью и его, рассказчика, и "все христианские души, того желающие".

Естественно, героини Боккаччо чтут Амура "с Богом наравне" и за эту "преданность" рассчитывают на блаженство даже в будущей жизни...

Теперь представьте, что подобная "религия" попадет в сердца и головы людям несравненно более мощных темпераментов и обильных физических сил, чем итальянские дамы, - попадет сынам нации, в течение веков порождавшей громадное количество героических фигур, считавшей в своей семье заурядными явлениями Норфолков, Гентов, даже Ричардов...

Амур здесь неминуемо превратится в божество самой откровенной и отнюдь не изящной и не поэтической чувственности, тоска о "летящем часе" станет бешеным воплем и безумной неукротимой погоней за грубейшими грехами бренного тела, исчезнут все покровы и уловки, - останется одна вызывающая и нередко циническая страстность... Фальстаф и является типичнейшим английским воплощением физического идеала Возрождения. Он откровенно развратен, цинически беспринципен, покорный слуга своего брюха. И во всех этих пороках он только крайний и в то же время по-английски цельный и последовательный выразитель практики и морали Возрождения. Ему мало естественных прав человеческой природы на любовь, земное счастье, мало простой свободы чувства, - нужна оргия, бунт, целая буря инстинктов, все равно как для англичан средних веков требовались восстания, междоусобицы - для "движения крови и соков жизненных", по меткому объяснению очевидца, епископа Йоркского. Фальстафу недостаточно уничтожить педантизм, схоластику, ученые теории, уродующие естественное течение жизни, - он пойдет вообще против всего не материального и не чувственного и отвергнет вообще всякие понятия и идеи: чести, совести, правды. Он не ограничится признанием прав за "пирогами и вином", - он только ими и наполнит свое существование, подобно тому, как чувство любви низведет до продажного разврата. Одним словом, это такой же фанатик новых воззрений, каких раньше создавали схоластика и аскетизм. Это противоположный полюс для Мальволио и еще более "добродетельных" людей, для тех самых пуритан, которые при Шекспире гремели проклятиями даже на поэзию и театр.

Из основного положения Фальстафа, беззаветнейшего сына Возрождения, вытекают все другие черты его психологии. Фальстаф - трус, потому что он слишком дорожит здешней жизнью; до седых волос считает себя юношей, потому что молодость - высшее благо для подобного "мудреца"; наконец, Фальстаф необычайно даровит и оригинален. Эти свойства развиты поэтом с такой же силой, как и удручающая мораль героя, и в них скрывается тайна странной привлекательности, окружающей личность Фальстафа.

Дело в том, что Фальстаф все-таки продукт освободительного, прогрессивного течения. Правда, он вполне законные и здоровые стремления довел до нелепости и уродства, но первоначальное зерно не могло исчезнуть бесследно. Фальстаф - представитель естественного и гуманного сравнительно с "добродетельным" Мальволио. За Фальстафа - жизнь и свет, на стороне его врагов - нравственная смерть и темнота рабства или ханжества. И, несомненно, Шекспир, столь близко знавший современных "святых", невольно должен был питать известное сочувствие к своему грешнику, во всяком случае, снисходительно взирать на фальстафиаду рядом с фанатизмом.

И он наградил Фальстафа блестящим даром остроумия, веселости, сообщил ему способность увлекать окружающих и серьезно привязывать их к себе. Он достиг того, что нам становится жаль великого грешника, когда его отвергает и наказывает король, мы сочувствуем простой, но сердечной истории о его кончине и понимаем слезы друзей и слуг Фальстафа... Этот человек, вобравший в себя все подонки {Осадок, гуща, что опало на дно, осело, выделившись из мутной жидкости (Словарь В. Даля).} своего времени, заимствовал также и искру его гения, - и она, будто золото, до конца не теряет ни блеска, ни ценности.

Поэт настоятельно хотел показать, что он создает именно один из типов своей эпохи. Уже в комедии Конец - делу венец чувствовалось приближающееся дыхание эпического. Пароль награжден многими чертами Фальстафа - хвастовством, трусостью, и его отношение к графу напоминает "дружбу" Фальстафа с принцем. Но Пароля можно с успехом привязать к типу хвастливого воина в старинной комедии: он просто нахальный и жалкий фанфарон, в нем нет и следа несравненной "философии" Джека, его неистощимого юмора и гениальной находчивости. Пароль вне времени и пространства, Фальстаф - английский рыцарь именно XVI века. Внутренние и внешние войны совершенно истребили много знатнейших фамилий и разорили еще больше дворянских состояний. Старое рыцарство приходило в упадок - и нравственно, и материально - и коротало жизнь среди разного рода неблаговидных поступков и проделок: в счастливых случаях выгодные брачные союзы с плебейскими семьями, а то просто фальшивая игра в кости, ночные грабежи, попойки за счет покровителей. Все это воспроизводится в хронике, и Фальстаф своей грандиозной фигурой продолжает галерею знакомых нам комических типов из эпохи Шекспира. Но поэт с изумительным искусством умел слить столь, по-видимому, разнородные признаки времени: упадок аристократии и влияние Возрождения. Оказывается, крайностям новых эпикурейских увлечений, нравственной беспринципности и всякого рода авантюризму естественнее всего воплотиться в личности разоренного рыцаря, и в падении сохранившего аристократические притязания на беспечную тунеядную жизнь. Сословная гордость по натуре добродушного и материально беспомощного Фальстафа прибавила только лишнюю забавную черту к этой бездне остроумия и комизма.

Но Фальстафу суждено было явиться в обличье самом неожиданном, не свойственном его философии и его характеру. Рассказывают, будто Елизавета пришла в восторг от сэра Джона хроники, пожелала непременно видеть его в роли влюбленного и согласно воле королевы Шекспир начал новую пьесу и окончил ее в две недели.
Елизавета, королева Английская в большом королевском наряде. Гравюра Кристина де Пасс, по картине Исаака Оливье. Надписи на гравюре (вверху): "Бог мне помощник". Под гербом: "Всегда неизменная". Внизу: "Елизавета, Б.М., королева Англии, Франции, Шотландии и Виргинии, веры христианской защитница усерднейшая, ныне в Бозе почивающая"

Это происходило, по всей вероятности, весной 1600 года. 8 марта для королевы игралась комедия Сэр Джон Олдкастль. Так назывался раньше Фальстаф, - поэт изменил имя, узнав, что Олдкастль был знаменитый в свое время пуританин и пострадал за свои убеждения. Но в каком хронологическом отношении Виндзорские насмешницы, переделанные из Сэра Джона Олдкастля, стоят к Генриху IV, решить трудно: может быть, они возникли после первой части хроники, а может быть, после второй и даже после Генриха V. Для королевы поэт мог и воскресить своего героя, но для нас, собственно, важна судьба Фальстафа как характера.

В комедии его нравственность на прежнем уровне, но нельзя того же сказать про его ум. Раньше Фальстаф не считал свою внешность пленительной для женщин, - теперь он на этот счет преисполнен самообольщения; раньше он вряд ли мог влететь в многократные и весьма прозрачные надувательства и подвергнуть свою особу насмешкам и оскорблениям мещан и мещанок; но самое главное, способен ли был дойти сэр Джон до такого малодушия и раскаяния, какие изображаются в результате его злоключений? Правда, Фальстаф в час кончины взывает к Господу и проклинает херес, но это еще отнюдь не доказывает наклонности подобного грешника по натуре и по разуму к раскаянию и нравственным истинам. С другой стороны, нашему поэту отнюдь не свойственно сочинять пьесы ради заключительных поучений. Но если бы даже Фальстаф хроники и мог попасться в глупейшей переделке, он вряд ли с такой откровенностью стал бы рассказывать о своем путешествии в корзине с бельем, как это делает Фальстаф комедии мнимому мистеру Бруку. При всех загадках одно впечатление вполне определенно: комедия написана наскоро. Этим, между прочим, объясняется ее прозаическая форма. Сцены набраны с заранее определенным намерением - позабавить публику курьезными происшествиями и в особенно смешном виде представить главного героя, менее всего годного в рыцари любви. Естественно, и последнее издевательство над Фальстафом при таких условиях можно было закончить полным унижением героя, проведя его через все ступени старческой глупости к жалкому слезливому покаянию. По содержанию собственно комедии это исход правдоподобный, но только на саму комедию не следует смотреть как на логическое продолжение хроники, хотя герой и сохраняет некоторые общие черты во всех пьесах.
Театр времен Шекспира. Гравюра из лондонской "Rishgitz Collection". Изображает один из театров начала XVII века.

Независимо от роли Фальстафа, Виндзорские насмешницы резко отличаются от других комедий Шекспира. Там действие совершается в идеальной атмосфере тонких чувств и лирических идиллий (единственное исключение - Укрощение строптивой) и лишь изредка в поэтическую гармонию врываются звуки будничной жизни, когда на сцену выступают шуты. В Виндзорских насмешницах, напротив, будни царят безраздельно. Притом будни провинциальные, простодушные, подчас грубые, мало поэтические, хотя и не лишенные своеобразного юмора. Почти все действующие лица из простого сословия и не способны изливать свои чувства в привилегированной форме сонетов и канцон. Лишь один луч обычного шекспировского лиризма брошен в эту серую атмосферу: среди прозаических отцов и матерей - роман дочери и ее возлюбленного, исполненный всей свежести первой любви. Но большинство сцен должно было понравиться нетребовательному вкусу Елизаветы: поэт написал бойкий, откровенный фарс и ради потехи отчасти даже пожертвовал своим несравненным героем. Возникновение подобной пьесы тем оригинальнее, что оно совпало с работой поэта над произведением совершенно другого характера. Это произведение - Гамлет.

Расцвет английской драмы начался в конце 1580-х годов, когда появилась плеяда писателей, называемых теперь «университетскими умами»: Кристофер Марло (1564-1593), Томас Кид (1558-1594), Роберт Грин (ок. 1560-1592), Джон Лили (ок. 1554-1606) и несколько других. Вехами, обозначающими начало этого расцвета, явились две трагедии - «Тамерлан Великий» (1587) К. Марло и «Испанская трагедия» Т. Кдда (ок. 1587). Первая положила начало кровавой драме, вторая - жанру трагедий мести.

Есть все основания считать, что Шекспир начал драматургическую деятельность ок. 1590 года. В первый период творчества он создал ряд кровавых исторических драм - трилогию «Генри VI» и «Ричард III» и трагедию мести «Тит Андроник». Первые комедии Шекспира «Комедия ошибок» и «Укрощение строптивой» отличались довольно грубым комизмом, близким к фарсам.

В 1593-1594 годах наметился перелом. Хотя Шекспир никогда не отказывался от фарса и клоунады, в целом его новые комедии «Два веронца», «Сон в летнюю ночь», «Венецианский купец», «Много шума из ничего», «Как вам это понравится», «Двенадцатая ночь», «Виндзорские насмешницы» отличаются тонким юмором. В них преобладают авантюрно-приключенческие мотивы и господствует тема любви.

Большинство исторических пьес этого периода окрашены верой в торжество лучших начал в государственной жизни, что особенно заметно в трех пьесах-хрониках- «Генри IV» (две части) и «Генри V». Хотя и в них непременным элементом действия является драматическая борьба между феодалами, в них примечательна изрядная доля юмора. Именно в «Генри IV» появляется образ Фальстафа - шедевр шекспировского комизма.

Единственная трагедия этого периода, длящегося до конца XVI столетия,- «Ромео и Джульетта» (1595). Ее действие проникнуто глубоким лиризмом, и даже гибель юных героев не делает эту трагедию безысходной. Хотя Ромео и Джульетта погибают, над их трупами происходит примирение враждующих семейств Монтек-ки и Капулетти, любовь одерживает нравственную победу над миром зла.

Трагедия «Ромео и Джульетта» воплощает оптимистическую настроенность Шекспира во второй период. В комедиях и единственной трагедии этих лет гуманность торжествует над дурными началами жизни.

На рубеже XVI-XVII столетий в умонастроении Шекспира происходит новый перелом. Первые признаки его ощущаются в исторической трагедии «Юлий Цезарь» (1599). Ее истинный герой, однако, не великий полководец, а другой римский деятель - Брут, заклятый враг тирании. Он примыкает к заговору против Цезаря, стремящегося к единоличной деспотической власти, и участвует в убийстве его. Приверженцы Цезаря, и в первую очередь Марк Антоний, демагогическими речами обманывают народ, римляне изгоняют Брута. Благородный герой терпит поражение и кончает самоубийством. Победа достается сторонникам тирании. Трагедия состоит в том, что народ (а именно он играет решающую роль в этой трагедии) не созрел до понимания того, кто является его истинными и кто мнимыми друзьями. Исторические условия сложились неблагоприятно для тех, кто желал утвердить в жизни благородные идеалы, и это выражено в «Юлии Цезаре».

Как и другие представители нового мировоззрения, Шекспир верил, что лучшие начала должны восторжествовать над злом. Однако ему и его поколению пришлось убедиться в том, что жизнь шла иным путем. Три века развивался европейский гуманизм, проповедуя необходимость переустройства жизни на новых, более человечных началах. Пора было бы увидеть следствия этого. Вместо этого все больше проявлялись отрицательные черты буржуазного развития во всех сторонах жизни. К пережиткам прежних феодально-монархических несправедливостей добавилась всеразрушающая сила золота.

Шекспир всей душой почувствовал, что гуманистические идеалы не могут быть осуществлены в жизни. Это получило выражение в 66-м сонете. Хотя большей известностью пользуются его переводы, принадлежащие С. Маршаку и В. Пастернаку, привожу еще один вариант:

* Я смерть зову, глядеть не в силах боле,
* Как гибнет в нищете достойный муж,
* А негодяй живет в красе и холе;
* Как топчется доверье чистых душ,
* Как целомудрию грозят позором,
* Как почести мерзавцам воздают,
* Как сила никнет перед наглым взором,
* Как всюду в жизни торжествует плут,
* Как над искусством произвол глумится,
* Как правит недомыслие умом,
* Как в лапах зла мучительно томится
* Все то, что называем мы добром.
* Когда б не ты, любовь моя, давно бы
* Искал я отдыха под сенью гроба.
* Перевод О. Румера

Вероятно, сонет был написан в конце 1590-х годов, когда начался перелом в умонастроении Шекспира, приведший к созданию трагедии «Гамлет». Она была создана, по-видимому, в 1600-1601 году. Уже в 1603 году появилось первое издание трагедии. Оно было выпущено без разрешения автора и театра, в котором шла пьеса, и называлось кварто 1603 года.

Вопрос о нравственном идеале Шекспира

Вопрос о нравственном идеале Шекспира вызывает большие затруднения. Они отмечают, что его идеал- человек умный, благородный, образованный, но утверждение это лишено конкретности, так как современному школьнику не всегда понятны требования к личности в эпоху Возрождения.

Следовательно, нравственные идеалы автора, а также тема, идея, замысел произведения не воспринимаются учащимися до работы с учителем достаточно четко. Поэтому учитель, опираясь на изученный на уроках истории материал об эпохе Возрождения, прежде всего освещает на первом же занятии основные идеи гуманистов в социальной и религиозной областях и базирующиеся на этих идеях нравственные принципы. Он указывает, что эпоха Возрождения низвергла мрачное засилье церкви и провозгласила идею античности о гармоническом развитии человека. В пособии для учащихся старших классов отмечена, что «принцип свободного развития человеческой личности становится идейным знаменем Возрождения». Человек вновь получает право открыто высказывать свои мысли, опровергать, сомневаться, постигать неведомое. Критический ум при широкой образованности-вот одна из главных черт человека эпохи Возрождения. Если человек умеет мыслить и чувствовать, то, с точки зрения гуманистов, он прекрасен, кто бы он ни был, к какому бы сословию ни принадлежал.

По своим нравственным принципам Шекспир был достойным сыном своей эпохи. «Враг средневековых представлений о наследственном благородстве, религиозного фанатизма, расовых предрассудков и т.п., Шекспир в своих произведениях объективно утверждает принцип равенства, моральной равноценности людей всех сословий, всех рас и вероисповеданий»,- пишет А.Смирнов во вступительной статье к собранию сочинений драматурга. Шекспир всегда горячо сочувствует молодым героям, и особенно героиням, защищающим свое чувство от домостроевского уклада. А.Смирнов указывает также, что Шекспир очень высоко ценит «правду в человеческих отношениях, правдивость мыслей и чувств».

Я дух, я твой отец.

Притворенный по ночам

скитаться,

А днем томиться посреди огня.

Пока грехи моей земной природы

Не выжгутся дотла…..»

« Лаэрт

Его кончина, тайна похорон.

Где меч и герб костей не осеняли

Без пышности, без должного

обряда

Взывают громко от небес к

земле».

2.Испытывают ли герои сомнение перед мщением?

« Гамлет

…Дух представший мне,

Быть может, был и дьявол….

и возможно…..

Меня он в гибель вводит. Мне

нужна

Верней опора.

« Лаэрт

Как умер он? Я плутен не

стерплю.

В геенну верность! Клятвы к

черным бесам!

Боязнь и благочестье в бездну

Безди!...

Король

…Кто тебя удержит?

Лаэрт

Моя лишь воля…»

3. Какие нравственные качества Гамлета и Лаэрта раскрываются в их высказываниях?

« Гамлет

Назовите меня каким

угодно инструментом,-

вы хоть и можете меня

терзать, но играть ко мне

не можете»

« Лаэрт

Государь, я с вами;

Особенно, когда бы вы избрали

Меня своим орудьем»