Тогда, в 1987 году, ГУВД предлагало свои обычные рецепты - обеспечить органы правопорядка транспортом, повысить профессиональный уровень работников, снизить текучесть кадров повышением зарплат, предоставлением жилья и других льгот. Государство и общество, по возможности, удовлетворяли растущие запросы правоохранительных органов. Но, увы, чисто формальные меры по усилению и укреплению органов охраны правопорядка не смогли приостановить развитие коррупционных процессов. Официальный документ ленинградского ГУВД десятилетней давности характеризовал сложившуюся ситуацию следующим образом: в стране действует система преступного перераспределения национального продукта, у граждан сформировалось устойчиво-негативное отношение к властям, крайняя степень недоверия к любым их заявлениям и попыткам действий.

Диагноз - верен, лечение до сих пор - неособенно успешно. Раз так, то каждый россиянин решает этот вопрос для себя сам: брать или не брать, давать или не давать. Как это делают большие и малые должностные лица - видно на каждом шагу. И речь об этом - в следующем разделе.

Часть III. Господа реформаторы

«Хороших и честных людей - большинство. Но если уровень нравственности падает до определенного предела, то государство разваливается и прекращает свое существование».

Лев Дуров

К началу восьмидесятых годов само существование «реального социализма» лишь для одного класса - партийно-хозяйственного аппарата и примкнувших к нему немногочисленных представителей элитных и «нужных» профессий - не только вошло в явное противоречие с официальным мифом о социальном равенстве, но и стало вызывать уже открытое общественное негодование. Смерть Брежнева и приход к власти Андропова были встречены с серьезными надеждами на то, что в стране будет положен конец беспределу коррупированного партийного аппарата и местных клязьков-партсекретарей. Однако настоящие перемены начались, конечно только после избрания Генеральным секреторем ЦК. КПСС Михаила Сергеевича Горбачева.

Жители нашего города, конечно, помнят о том, какой фурор произвел весной 1985 года его прилет в Ленинград, Открытость Горбачева была шокирующей и для простых горожан, и для работников аппарата. Из уст в уста передавались свидетельства очевидцев визита: о том, как на Кировском заводе Горбачев отказался от ценного подарка, как в Смольном не присоединился к традиционному застолью - ограничился лишь стаканом чая в буфете… Именно в Ленинграде тогда был дан старт прославленной горбачевской кампании гласности. Задуманная как традиционная кампания (каждый новый властитель у нас всегда начинал с уничтожения славы прежнего) по борьбе со злоупотреблениями государственной бюрократии, эта кампания, внезапно и для отцов-основателей перестройки, включила в себя критическую переоценку не только мрачного прошлого, но и самой существующей системы. Многочисленные льготы и привилегии, присвоенные себе номенклатурой, были названы порождением этой системы и приравнены к коррупции.

Пафос обличений коррумпированной номенклатуры составлял основную суть реформаторских речей тех политиков новой, митинговой волны, которых горожане вскоре победоносно избрали депутатами Съезда народных депутатов СССР. Казалось, что с новыми, демократически настроенными лидерами у нас установятся демократия и социальная справедливость, а злоупотребления власти канут в темное советское прошлое.

Но, увы, те демократы, на которых горожане еще недавно смотрели с таким благоговением, заняли удобные руководящие и депутатские кресла и в считанные месяцы были адаптированы той старой, вороватой чиновничьей системой, которая была, есть (и будет!) едина для всея Руси всех времен, как бы не называлась эта страна на том или ином этапе своей истории. Ленинград стал СанктПетербургом, обком партии был переименован в мэрию, Смольный из штаба революции и национализации превратился в штаб приватизации, однако ничего не менялось: как было, так и оставалось четкое разделение общества на «мы» и «они» - народ и в упор не замечающую его власть.

Воистину: никто не нанес российской демократии вреда больше, чем демократы еще того, горбачевского призыва. Вот и в Петербурге они вскоре стали думать не столько о муниципальных делах, сколько решать собственные проблемы: захватывать у города квартиры, строить коттеджи, отправлять детей на учебу в зарубежные вузы за счет фирмдоброхотов, покупать дорогие иномарки. Не в пример аристократам былых времен и даже партийцам ленинской школы, выставлявшим напоказ только скромность и аскетизм - все-таки понимали они, что не стоит дразнить голодный люд, - новые демократы бросили вызов всем условностям и стали вести подчеркнуто роскошный образ жизни. Выдвинутые в политику на волне жаждавшего справедливости общественного мнения, эти люди вскоре начали отличаться потрясающе хладнокровным игнорированием этого мнения.

Так, уже к середине 1990-х годов произошла колоссальная подвижка в морали и этике российского общества: воровать стало не стыдно. Один за другим следовали вяло встречаемые общественностью скандалы о коррупции в высших эшелонах власти. Будуары Смольного не отставали в этом плане от коридоров Кремля. Прокуратура хранила скорбное бесчувствие… Об этом - настоящая глава, к сожалению, не закрывающая тему коррупции в новом Петербурге. Пока мы, уважаемый читатель, составляли этот труд, жизнь подбрасывала нам все новые и новые факты и сюжеты.

ГЛАВА 1. В коридорах власти

Петербургские квартиры

Дело «Ренессанса»

«Ни для кого не секрет, что если кто-нибудь хочет что-либо получить в этом городе, то за это приходится платить», - констатирует генеральный директор фирмы «Ренессанс» Дмитрий Мурзинов. Он знает о чем говорит: «Ренессанс», получив на реконструкцию с последующей передачей в собственность два дома в центре Петербурга, заплатил за это сполна.

Эта история беспрецедентна среди прочих дел - как по количеству фигурирующих в ней персон класса VIP, так и по объему материалов, собранных следствием. Эта история стоила потери по крайней мере несколько процентов голосов Анатолию Собчаку на губернаторских выборах 1996 года. Возможно, эта история не будет иметь продолжения, потому что слишком много высокопоставленных персон не заинтересованы в том, чтобы она стала предметом судебного разбирательства. Но дело «Ренессанса» позволяет сделать печальное предположение о масштабах пресловутой коррупции, поразившей властные органы.

В сентябре 1990 года Ленгорисполком разрешил реконструкцию дома по улице Рылеева, 3, концерну «Апракон». Месяц спустя счастливый обладатель подряда передал соответствующие права АО «Ренессанс». «Апракон» владел пятью процентами акций своего преемника. Остальная доля принадлежала другому учредителю - фирме «Альянс», учредителями которой, в свою очередь, являлись Анна Анатольевна Евглевская, ее дочь и сестра. И хотя до марта 1993 года роль директора «Ренессанса» исполнял некий г-н Шалагин, он, видимо, лишь «отбывал номер». Именно Анне Анатольевне - мозговому центру и главной движущей силе маленькой фирмы - было суждено стать одним из главных героев последующих событий.

Скандальный дом на Рылеева, 3, состоит из пятиэтажного лицевого и аналогичного дворового флигеля. Условия реконструкции предполагали размещение в здании наряду с жилыми квартирами детского комбината на 360 мест и сооружение бассейна для детей. Детсад и бассейн стали тяжким бременем для «Ренессанса». Избавлению от обузы усердно способствовали отцы города. Многие из них впоследствии получили квартиры в доме, который как-то сам-собой превратился в «дворянское гнездо», или другие ценные призы от Анны Евглевской. В итоге деятельностью «Ренессанса» заинтересовались правоохранительные органы.

Уже 27 ноября 1991 года председатель Комитета по градостроительству и архитектуре подписал распоряжение о выводе детского сада из лицевого флигеля здания.

12 марта 1993 года Дзержинская районная администрация и «Ренессанс» заключили договор на реконструкцию. Полгода спустя Анатолий Собчак подтвердил давнее решение Ленгорисполкома и дал зеленый свет строительству. Отметим, что распоряжение мэра еще подразумевало размещение детского сада хотя бы во второй очереди дома (дворцовом флигеле) и устройство бассейна. Но их судьба к этому времени была уже предрешена.

30 марта 1994 года главный архитектор города Олег Харченко согласовал строительство подземного гаража во дворе дома N3 вместо предполагавшегося бассейна.

12 апреля глава Дзержинской администрации Сергей Тарасович подписал акт сдачи-приемки первой очереди дома на Рылеева. Помимо 22 квартир там оказались офисы самого «Ренессанса» и филиала «Петроагропромбанка».

Наконец, 4 августа Анатолий Собчак узаконил сложившееся на тот момент положение вещей, внеся изменение в свое прежнее распоряжение. «В связи с отсутствием на данный момент технической и технологической возможности размещения детского сада в доме N3 по улице Рылеева, а также учитывая значительное удорожание стоимости проводимых строительных работ», мэр разрешил разместить во дворе доме подземный гараж и распорядился передать в установленном порядке здание фирме «Ренессанс». Впрочем, еще почти два месяца тому назад, 10 июня, Жилищный комитет выдал фирме свидетельство о собственности на жилой дом.

Незаконными являлись не только изменения в проекте, разрешающие вынос детского комбината и бассейна, но и санкционирование строительства гаража, запрещенное СЭС и Управлением государственной противопожарной службы. Мало того, АО «Ренессанс» не имело право заниматься строительством, а лицензия на право осуществления строительных работ была получена Евглевской на основании не совсем достоверных сведений. Вопреки заявлениям о своем экономическом образовании, Анна Анатольевна закончила техникум общественного питания и долгое время работала по специальности в учреждениях Дзержинского района. Очевидно, та работа дала ей знакомства со многими нужными людьми, пригодившимися впоследствии, хотя и талант бизнесмена не обошел ее стороной.

Соседи

Заинтересованность чиновников в стройке Евглевской будет понятна после знакомства с некоторыми жильцами элитного дома, получившими квартиры в первой очереди.

Отдав «Ренессансу» свою трехкомнатную квартиру в новостройках, в двухуровневую квартиру общей площадью 218 метров без всякой доплаты перебрался Олег Андреевич Харченко.

Трехкомнатную квартиру общей площадью 106 метров получила за 1,2 миллиона рублей Виктория Зибарова, близкая знакомая Сергея Тарасовича, ныне возглавляющего Петербургское отделение миграционной службы России.

Аналогичная квартира досталась сыну начальника отдела капитального ремонта ТПО Департамента жилищного хозяйства мэрии Галины Филипповой.

В четырехкомнатную стасемидесятипятиметровую квартиру предполагал въехать отец руководителя аппарата мэра Петербурга Виктора Кручинина.

Наиболее пикантная подробность - квартира, предназначавшаяся в этом же доме для племянницы Собчака Марины Кутиной, оформленной на работу в «Ренессанс»… уборщицей.

Этому дала, этому дала…

17 мая 1995 года 2-й отдел (по борьбе с коррупцией) Управления по борьбе с экономической преступностью возбудил уголовное дело, усмотрев в деятельности Евглевской дачу взяток должностным лицам мэрии Петербурга.

По версии следователя массовая раздача квартир чиновникам стала платой за их посильную помощь в реконструкции.

Квартира рыночной стоимостью около 200 тысяч долларов получена Олегом Харченко за незаконное согласование вывода из дома детского сада и гаража. Главный архитектор подмахнул титульный лист несуществующего проекта подземного гаража. Это согласование легло в основу последующего аналогичного распоряжения мэра.

Акт приемки дома также незаконно подписал глава администрации Дзержинского района Сергей Тарасович. Он же содействовал передаче здания в собственность «Ренессансу». (Вспомним квартиру, оформленную на гражданку Зибареву.) Господин Тарасевич также поправлял пошатнувшееся на стройке здоровье в Италии - за счет фирмы.

Услуги Галины Филипповой выразились в неосуществлении технадзора за строительством по измененному проекту и подписании акта госприемки дома. Помимо квартиры рыночной стоимостью около 100 тысяч долларов, Галина Алексеевна на протяжении трех лет получала зарплату и другие выплаты в «Ренессансе». При этом, надо полагать, заработок по основному месту работы казался ей сущим издевательством.

Виктор Кручинин принимал непосредственное участие в продвижении и подготовке распоряжений мэра в пользу «Ренессанса». Но ему очень не повезло - на квартиру, предназначенную для передачи его отцу, решением суда был наложен арест. Единственное, чем довольствовался г-н Кручинин - ремонтом своей дачи на сумму около 4 миллионов рублей, выполненным сотрудниками «Ренессанса» за счет фирмы.

Отдельного рассказа заслуживает появление в доме племянницы Анатолия Собчака.

Святое семейство

Оказавшись на посту мэра города, Анатолий Александрович, отдадим ему должное, не зазнался и не забыл о своих многочисленных родственниках.

В конце 1991 года из Ташкента в город на Неве перебрался родной брат Собчака, а в 1992 году воссоединилась с отцом родная племянница градоначальника Марина Кутина. На первых порах обустройством родни мэра занялся глава администрации Выборгского района Анатолий Коган. По словам Анатолия Яковлевича, на излете 1991 года его пригласили в Смольный и попросили приютить близких Собчака из солнечного Узбекистана. Господин Коган якобы ответил, что единственный легальный путь - принять высокопоставленную родню на работу в жилищное хозяйство с предоставлением служебной жилплощади. (В те далекие времена чиновники еще пытались придать хотя бы видимость законности своим сомнительным манипуляциям.) Вскоре брат мэра, его дочь и зять Александр Кутин, как крайне необходимые городу бойцы коммунального фронта, поселились в служебной квартире N227 дома 28 по проспекту Просвещения, а в феврале 1992 года начальник Выборгского ПРЭО Гуслин принял на работу в РЭУ-8 г-на Кутина.

Неблагодарные квартиранты - Александр Кутин и некто Владимир Литвинов - некоторое время спустя приватизировали служебную жилплощадь (вероятно, Выборгская администрация никогда бы и не вспомнила о пропавшей квартире, не проиграй Анатолий Собчак на губернаторских выборах). В сентябре 1996 года Анатолий Коган неожиданно подал иск в Федеральный суд Выборгского района Петербурга о признании недействительной этой:лки и «выселении ответчиков на ранее занимаемую площадь», то есть в Ташкент.

Наверное, успехи Марины Кутиной (Собчак) на поприще жилищного хозяйства были столь впечатляющи, что в 1994 году ее приняли уборщицей на работу в «Ренессанс», заключив договор дарения однокомнатной квартиры площадью 39,2 метра и рыночной стоимостью не менее 25 тысяч долларов. Как следует из протокола собрания фирмы, подписанного Евглевской, зарплата «ценному работнику» уборщице Кутиной должна была начисляться в счет погашения задолженности за квартиру. Правда, на тот момент в «Ренессансе» ул. трудились две штатных уборщицы, так ни разу и неувидевших на работе профессорскую племянницу, тем более с ведром и тряпкой.

Столь удачным трудоустройством Марина Кутина, видимо, обязана помощнице мэра Петербурга по жилищным вопросам Ларисе Харченко, которую справедливее было бы назвать помощницей Собчака по улучшению его собственного жилищного положения. Госпожа Харченко сама рассчитывала поселиться на Рылеева, но Анна Евглевскзя; уже ставшая опасаться растущего аппетита чиновников отделалась от нее шмотками на 30 миллионов рублей и путевкой в Испанию для дочери.

Но отделавшись от квартирных притязаний помощницы мэра, Анна Анатольевна не смогла ей отказать в еще одной маленькой просьбе.

54 тысячи долларов, переданных Евглесской по предложению Харченко директору одной фирмы, позволили существенно удушить жилищные условия самого Анатолия Собчака. Эта сумма, по данным следствия, пошла на расселение коммунальной квартиры 17 в доме 31 по набережной реки Мойки, смежной с квартирой Собчаков. После расселения обе квартиры были объединены, и жилплощадь высокопоставленного семейства достигла 300 метров, не считая приватизированного ранее г-жой Нарусовой мансардного этажа этого же дома. Правда, в ходе этой операции не удалось избежать некоторого шума. Не все прежние жильцы квартиры 17 смирились с территориальными притязаниями соседей и не соглашались добровольно расстаться с прежним жильем. Для удобства бесед с некоторыми из жильцов пришлось прибегать к помощи сотрудников милиции.

Часть квартир для «расселяемых» жильцов взяли из обменного фонда города, часть купили на деньги, любезно предоставленные г-жой Евглевской - следствие все это определило просто: «Расселение частично произведено за счет средств, полученных противоправным путем, частично - за счет государства в ущерб интересам города».

Людмила Борисовна и Анатолий Александрович не стали «светиться» при получении новой квартиры - она была оформлена на подставное лицо - Виктора Сергеева, шофера близкой знакомой супруги мэра Нины Кирилловой, руководительницы фирмы «Матеп». Насколько нам известно, он подтвердил тот факт, что квартира предназначалась семейству г-на Собчака и показывал выданную от его имени генеральную доверенность на имя мэра, а потом рассказал о сильном давлении, которое оказывалось на него в связи с участием в решении «квартирного вопроса» мэра. Справедливости ради надо заметить, что оформление квартиры через подставных лиц было серьезной ошибкой: теперь г-жа Нарусова очень хочет узаконить факт обладания квартирой 17, которая уже давно объединена с ее собственной квартирой, да не может: на спорную квартиру наложен арест и любые сделки с ней пока невозможны.

Правда, у Анатолия Александровича есть другая версия истории со спорной квартирой. По словам экс-мэра, его супруга имела неосторожность приобрести смежную жилплощадь и сделать там дорогостоящий ремонт. Неужели Собчак пребывал в счастливом неведении, что квартира, которую он считал собственностью своей семьи, оформлена на постороннего человека? Анатолий Собчак считает себя далеко не бедным (гонорары за лекции, книги и т.д.). Почему же обеспеченному градоначальнику понадобилось прибегать к услугам Анны Евглевской? Или мэр, опять же по неведению, полагал, что получил соседнюю квартиру за красивые глаза и свои демократические убеждения?

«Обложили меня, обложили…»

Анна Анатольевна Евглевская, которую мы застали в офисе «Ренессанса» на Рылеева, оказалась весьма привлекательной, миниатюрной дамой без присущих новым русским излишеств. Воображение рисует «Ренессанс» мощной фирмой, но за могучей вывеской, по сути, стоят три человека - сама А., бухгалтер и инженер по строительству (на время общения со следственными органами и вынужденных командировок по СИЗО Евглевскую заменил на посту директора зять - Дмитрий Мурзинов, но, надо полагать, именно на ней остается львиная доля дел по семейному предприятию). Согласитесь, эти детали заставляют несколько иначе взглянуть на человека, умудрившегося провернуть столь колоссальную работу. По крайней мере Анне Евглевской не откажешь в недюжинной энергии.

В «Ренессансе» придерживаются несколько иной, чем изложенная выше, версии отношений с петербургскими чиновниками. Оказывается, Анна Анатольевна одаривала власть имущих по личной инициативе, руководствуясь не интересами своего бизнеса, а чисто альтруистическими соображениями.

Например, Олег Харченко «не подписал нам ни одного документа по первой очереди - в этом не было необходимости», но получил квартиру на Рылеева «потому, что главный архитектор города не должен жить в трехкомнатной квартире на четырнадцатом этаже на Ржевке», - говорит Мурзинов.

Андрей Филиппов поменял свою жилплощадь на более престижную лишь потому, что Галина Алексеевна Филиппова и Анна Анатольевна Евглевская - старинные подруги.

Марине Кутиной после того, как разразился скандал, пришлось отказаться от подарка и сейчас, по словам Мурзинова, предназначавшаяся ей квартира принадлежит фирме, так как племянница Собчака не выполнила договорные условия (не следила за чистотой в «Ренессансе»).

Заявляя об отсутствии даже малейшей заинтересованности чиновников в ее услугах, Евглевская, тем не менее, признает, что передала 54 тысячи долларов директору некой фирмы по предложению Ларисы Харченко. Этот факт она подтвердила и на очной ставке в Лефортово. «Нам тогда пришлось за копейки продавать все, что было, и даже влезть в долги. Деньги было предложено сдать в течение трех дней, иначе нам обещали большие неприятности», - вспоминает Мурзинов. Эти события произошли незадолго до подписания мэром распоряжения, санкционировавшего строительство подземного гаража на Рылеева, 3, и, фактически, узаконившего вынос из дома детсада.

Между прочим, от строительства гаража «Ренессансу» впоследствии пришлось отказаться - при ближайшем рассмотрении этот проект оказался слишком накладным.

Вместо сгинувшего в небытие детского сада администрация Центрального (бывшего Дзержинского) района еще в июле 1994 года предложила фирме соорудить пристройку к школе на Миллионной улице или перечислить в бюджет района 800 миллионов рублей. Деньги, как утверждает Мурзинов, собирались перевести 30 июня 1995 года, но как раз накануне - 29-го - Анна Евглевская была задержана и оказалась в изоляторе ГУВД на Захарьевской. На январь 1997 года сумма задолженности «Ренессанса» перед районом с учетом пени составила 3,5 миллиарда рублей…

К декабрю 1995 года концессионеры намеревались завершить реконструкцию второй очереди, однако на сегодняшний день на объекте выполнено чуть более половины необходимых работ. Между тем, именно вторая очередь, по замыслу Евглевской, должна спасти ее предприятие от финансового краха. По окончании строительства там будут расположены 35 коммерческих квартир и 600 метров офисных помещений. У многих из этих квартир уже есть хозяева, в том числе, опять же, чиновники Смольного, заключившие с «Ренессансом» валютные договоры на приобретение жилплощади. Среди тех, кто рассчитывает поселиться в этом доме - Эльга Порецкнна, ведающая в городской администрации делами религии.

За счет продажи квартир в дворовом флигеле Евглевская предполагает возвратить кредит «Петроагропромбанку», профинансировавшему строительство. Но пока что на здание на Рылеева, 3, и еще примерно на два десятка квартир, фигурирующих в материалах уголовного дела, наложен арест. В одной из таких квартир в элитном доме по Невскому, 96, проживала и сама Анна Анатольевна. Переехав в свой дом, она оставила квартиру семье дочери.

«С нами до сих пор ничего не случилось, потому что наши партнеры оказались порядочными людьми», - считает Дмитрий Мурзинов. Но все же ему приходилось на несколько месяцев увозить из города семью, опасаясь за своих близких: "Нам очень настойчиво предлагали оставить эту стройку, но всякий раз я «забивал стрелку» на Литейном, 4. Все были удивлены, что мы работаем без «крыши».

Насчет «крыши» у следствия есть особое мнение. Еще одним квартирантом «Ренессанса» стал бывший заместитель по оперативной работе Дзержинского РУВД (впоследствии - начальник Василеостровского РУВД) Владимир Дряхлов, обеспечивавший, по версии следствия, «прикрытие деятельности фирмы от правоохранительных и контрольных органов». При его же участии члены одной из преступных группировок «работали» с теми подрядчиками «Ренессанса», которые добивались оплаты за выполненные работы. В результате партнеры Евглевской не досчитались около 2 миллиардов рублей.

Имя Евглевской фигурирует в следственных материалах не только в связи с грандиозной стройкой. Сыщики утверждают, что в марте-апреле 1995 года Анна Анатольевна передала 10 тысяч долларов одному из руководителей Комитета экономики и финансов Петербурга. Чиновник способствовал незаконному подписанию документов, по которым бывший глава администрации Адмиралтейского района Владимир Меттус (ныне первый заместитель губернатора Петербурга) и председатель Департамента по содержанию жилищного фонда мэрии Борис Тарбаев получили 500 миллионов рублей, якобы предназначавшиеся для финансирования ремонта теплотрассы, но ушедшие совсем на другие цели.

В феврале 1996 года, когда скандал вокруг дома на Рылеева уже стал орудием большой политики, Анатолий Собчак обидел свою благодетельницу, обязав проверить правомочность свидетельства о собственности, выданную «Ренессансу», и подготовить документы для проведения открытого конкурса на право завершения затянувшегося строительства. Как и многие другие распоряжения мэра, эти предписания остались на бумаге. Может быть, - к лучшему, потому что сегодня, кроме самой Евглевской, вряд ли найдутся желающие довести до конца эту стройку…

По сути, Анна Евглевская стала «дойной коровой» для многочисленных начальников, приложивших (или как раз не приложивших) руку к реализации ее проекта. Впрочем, она вряд ли признается в этом кому-нибудь, кроме самой себя.

Мы не сентиментальны, и потому не будем пускать скупую слезу по поводу мытарств, выпавших на долю главы «Ренессанса», тем более, что Евглевская сама охотно приняла предложенные ей правила игры. Заметим лишь, что эта история типична для российского бизнеса середины 1990-х, адом на Рылеева - далеко не единственное здание в Петербурге, оказавшееся в центре интересов чиновников и бизнесменов.

Следствие закончено, забудьте?

Начавшееся расследование серьезно помешало планам «Ренессанса». Правда, Евглевская не расставалась с надеждой на покровительство своих многочисленных клиентов. И не безосновательно.

В 1995 году привилегированная домовладелица провела за решеткой 3 месяца. Третьего октября прокуратура города возвратила дело в прокуратуру Центрального района, следственная группа, созданная после задержания директора «Ренессанса», расформировывается, а Евглевская оказывается на свободе. Вероятно, на этом можно было бы поставить точку, если бы историей не заинтересовалась Генеральная прокуратура России.

На излете 1995 года совместным распоряжением генпрокурора Юрия Скуратова, министра внутренних дел Анатолия Куликова и директора ФСБ Михаила Барсукова была сформирована специальная оперативно-следственная группа Генеральной прокуратуры России. Костяк бригады составили оперативники 2-го отдела Петербургского УБЭП, а основой уголовного дела N18/238278-95 по фактам взяточничества и корыстных злоупотреблений со стороны высокопоставленных должностных лиц администрации Петербурга стала история «Ренессанса».

В середине января 1996 года сыщики в один день провели серию обысков по всевозможным адресам, связанным с фирмой. В тот же день Анна Евглевская была задержана и доставлена в институт судебно-психиатрической экспертизы имени Сербского, в Москву. «Мальчишки, вас Собчак завтра уволит», - заявила она оперативникам, все еще рассчитывая на помощь облагодетельствованных ею персон. Через сорок дней, уже с санкцией на арест, Евглевская оказалась в Лефортово, где пробыла до 30 августа.

По нашим сведениям, в беседах со следователями Анна Анатольевна сетовала на вероломство тех, кому оказывала услуги. Может быть, поэтому она не стала скрывать своих взаимоотношений с Ларисой Харченко, по «просьбе» которой подарила квартиру Марине Кутиной и передала 54 тысячи долларов на расширение квартиры Анатолия Собчака (на самом деле вся жилплощадь семьи эксмэра в доме на Мойке, 31, оформлена в собственность Людмилы Борисовны Нарусовой).

Кстати, Ларисе Харченко - единственному из упомянутых нами чиновников - предъявлено обвинение по ст. 173 ч.2 УК (получение взяток).

Другие, герои пока что фигурируют в материалах дела в качестве свидетелей. Как и Анатолий Собчак, утверждающий, что «все эти обвинения надуманы и основаны на искажении действительных фактов». Возможно, пребывая на высоком посту, профессор был так поглощен проблемами города, что не знал, чем занята его супруга. Но при всей занятости, Анатолий Александрович не смог не заметить двукратного приращения своей квартиры. Теперь у него достаточно времени, чтобы оценить плоды бурной деятельности Людмилы Борисовны.

Г- жа Нарусова проявила завидную активность и в ходе расследования, проводимого оперативно следственной бригадой генпрокуратуры. Супруга экс-мэра неоднократно заявляла о «целенаправленно-ангажированной работе следственной группы», направленной на «дискредитацию Собчака».

Поводом для одного из таких заявлений послужил обыск, проведенный сотрудниками следственной бригады на квартире Нины Кирилловой, имевшей непосредственное отношение к решению «квартирного вопроса» семьи мэра. (Кириллова причастна к оформлению на подставное лицо - своего шофера Сергеева - квартиры N17).

Г- жа Нарусова, «случайно» оказавшаяся во время обыска у квартиры Кирилловой, крайне болезненно восприняла проблемы, возникшие у своей знакомой, прилюдно возмущаясь «беззаконием» и «произволом» властей.

Следователи были шокированы активностью Людмилы Нарусовой, пытавшейся проникнуть в квартиру во время обыска: «Она потребовала, чтобы немедленно прекратили обыск и стала громко кричать, находясь на лестничной площадке… Гр. Нарусова продолжала громко кричать, своими действиями пытаясь сорвать проводимые следственные действия… Она кричала и давала указания людям, находившимся в квартире, о том, чтобы они ничего не подписывали. Свои хулиганские действия гр. Нарусова продолжала на протяжении 15 минут».

В заявлении в генпрокуратуру в связи с обыском у Кирилловой г-жа Нарусова обвинила следователей, в частности, в том, что они «позволяли себе нецензурные выражения с угрозами в мой адрес, обращаясь к моей фотографии».

Очевидно, жалоба возымела действие. В тот же день появилось указание об изменении состава следственной группы и выводе из ее состава Ивана Белова - старшего следователя прокуратуры Центрального района Петербурга, начинавшего расследование дела «Ренессанса».

Сам Анатолий Александрович не раз намекал на политическую подоплеку расследования.

Профессор права отчасти прав. На определенном этапе результаты работы бригады были выгодны политическим противникам Собчака в окружении президента Ельцина.

Андрей Константинов фотография

Да. Но это девичья фамилия мамы, поэтому я имею на нее такие же права, как и на отцовскую - Баконин. Когда я вернулся из Ливии, уволился с должности военного переводчика и пришел работать в газету "Смена", мне захотелось начать новую жизнь. Кроме того, я писал еще в Ливии и не мог публиковаться под своей фамилией - таковы были условия моей офицерской службы. И уже тогда первые статьи я подписывал фамилией Константинов.

Взял интервью у киллера

Вы пишете о криминальном мире. И если ваша талантливая книга попадает в руки талантливого режиссера, а тот собирает блестящий актерский ансамбль, да к тому же музыку к фильму пишет замечательный композитор Игорь Корнелюк, то получается просто гимн бандитскому Петербургу. В моих рассуждениях отсутствует логика?

Есть некоторое передергивание. Нет никакого гимна бандитскому Петербургу. Есть история человека, если говорить о части, которая называется "Адвокат", который ушел в организованную преступность, чтобы узнать тайну гибели родителей. А заплатил он за это жизнью. Назвать его бандитом нельзя. Это человек, пытавшийся найти правду.

Допустим. Но, прочитав другую вашу книгу - "Коррумпированный Петербург", понимаешь, что те, кто является "настоящими" бандитами, живут в борьбе с еще более страшными мафиози, которые находятся у власти. И вы - один из тех, кто делает бандитов симпатичными людьми.

Я не согласен. Давайте вспомним, что до "Бандитского Петербурга" был не менее популярный телефильм "Семнадцать мгновений весны". Но заметьте, ведь в "Семнадцати мгновениях" - жутко симпатичные фашисты! Симпатичнейший парень Шелленберг - Табаков, обаятельный Мюллер - Броневой, подтянутые молодчики в военной форме, жалеющие детей, которых им приходится мучить. Есть актерский закон. Никогда не играйте результат. Ищите хорошее в плохом и плохое в хорошем. Тогда это будет интересно. Ведь и в бандитах есть много позитивных черт, благодаря которым они состоялись в этой жизни. Многие из них обладают юмором, мудростью, смелостью.

Парадокс в том, что, допустим, сериал "Менты" сделан менее талантливо. И сравнение приводит к печальному выводу: бандиты ярче, интереснее. А менты…

Лучшие дня

Опять не соглашусь. Потому что в том же "Бандитском Петербурге" есть Никита Кудасов, которого играет Евгений Сидихин - секс-символ нашей страны! Журналист Обнорский, который стоит по другую сторону баррикад, - другой секс-символ - Александр Домогаров. Это - симпатичные люди, за которых и болеешь, и переживаешь. Я не верю, что при всем обаянии актера Льва Борисова - Антибиотика может возникнуть впечатление, что это симпатичный персонаж. Он - страшный.

От кино давайте перейдем к жизни. Не так давно благодаря вашему журналистскому расследованию и оперативно- розыскным мероприятиям был арестован Андрей МАЛЫШ, подозреваемый в убийстве депутата Законодательного собрания Санкт-Петербурга Виктора Новоселов". Занимаясь журналистскими расследованиями, вы поневоле общаетесь с бандитским миром. Вы его знаете?

Конечно. Мы, например, с живым киллером смогли сделать интервью. Малыша привезли к себе в агентство и, естественно, поговорили по полной программе!

У читателей наверняка возникает вопрос, если вы действуете так смело, то под кем вы?

Существует иллюзия, что, если делаешь что-то такое, должна быть "крыша". У нас никогда не вставал такой вопрос, достаточно опыта и связей. "Наездов" - сейчас мы вас порвем - у нас не было.

На столах сотрудников вашего агентства есть громкие расследования?

У нас много "тем" в производстве, новые убийства в Петербурге не дают расслабиться.

Вы занимаетесь ими по собственному усмотрению или получаете заказы?

Это просто громкие события, которые мы, как журналисты, обязаны отрабатывать. Если говорить о больших делах, то мы занимаемся делом журналиста Гонгадзе - сейчас подошли к очень интересным, абсолютно новым фактам. Кроме того, расследуем убийство вице-президента Академии национальной безопасности.

Фольклорный герой бен Ладен

Так все-таки кто такие террористы? Герои или бандиты? Некоторые склонны относить начало террора к выступлению декабристов на Сенатской площади. Они ведь восстали против государственного порядка...

У меня очень сложное отношение к декабристам. Эта компания была очень неоднородная… И потом, после подавления восстания, те, кто остались живы, очень по-разному себя вели. Многие, если почитать опросные листы, что остались в архивах, наперегонки стали сотрудничать со следствием, закладывать друг друга. Вот Лунин держался молодцом, а остальные…

И даже те, кого повесили?

А вы вспомните: декабриста Каховского, скажем, который генерала Милорадовича подстрелил, сами декабристы чурались. Перед казнью не хотели с ним рядом находиться. Он в свое время был исключен из полка по подозрению в краже денег из полковой кассы...

Но герои новейшей истории - Че Гевара, - разве не привлекательны? Но ведь они прославились именно своей террористической деятельностью.

Опять мы вернулись к тому, почему становятся симпатичными эти образы. Один из секс-символов ХХ века - Че Гевара. Можно говорить - партизан, революционер... Но этот человек посвятил жизнь терроризму. Почему симпатичен? Потому, что есть обаяние, потому, что "не корысти ради", а за идею. В благополучных буржуазных странах носят футболки с портретом Че Гевары. Всегда симпатичен Давид, бросающий вызов Голиафу. Поймите, я не стою на позициях прославления террора, но, извините, определенное мужество надо иметь, чтобы, как Каляев, швырнуть бомбу. Хотя президент Буш говорил про трусливое нападение 11 сентября на Соединенные Штаты, оно было каким угодно - подлым, коварным, кровавым, но только не трусливым.

Возникает страшный вопрос. Неужели человек, который борется с "бандитами" во власти пусть и бандитскими методами, становится героем?

Тут нет однозначного ответа, хотя бы потому, что слово "герой" имеет множество значений. Помните у Лермонтова - "Герой нашего времени"? Классический пример - Степан Разин. Он ведь не просто террорист. Это был кровавейший уголовник.

Судя по тому, что вы говорите, пройдет время, и Осама бен Ладен станет фольклорным героем?

На самом деле бен Ладен сейчас - некий "брэнд", который усиленно раскручивают. Пожалуй, он действительно войдет в фольклор, как это произошло в свое время с Робин Гудом, якобы благородным разбойником. Как реальный человек он был совсем не такой, каким стал потом в легендах. И от бен Ладена ничего не останется как от конкретной личности. Тем более, в истории этого нападения на США остается очень много невыясненного. Я совершенно не убежден, что это бен Ладена штучки. Я сомневаюсь, что организация бен Ладена была в состоянии осуществить такой невероятно сложный теракт. По оценке наших специалистов, для этого были нужны внутри Штатов как минимум 400 человек.

Они не могли не вызвать подозрений?

Ну конечно. Обладая такими спецслужбами, сеть которых накрывает всю Америку, нельзя было такое пропустить. К тому же до сих пор нет серьезных доказательств причастности Осамы. Только, ради Бога, не подумайте, что я бен Ладена защищаю. Наверное, он жуткая личность, у него достаточно и других грехов. Я говорю о данном эпизоде. Террор, особенно политический, предполагает выдвижение конкретных требований. А в этой ситуации, когда нет адресной ответственности, возникает вопрос: если это сделал бен Ладен, то зачем? Либо давайте признаем, что он псих и он не контролирует себя, либо это осмысленные действия, которые были направлены на скорейшее уничтожение талибов в Афганистане.

Руководитель Агентства журналистских расследований (АЖУР) Андрей Константинов в рамках проекта Лениздат.Ру «Интервью об интервью» рассказал о том, кто из чиновников интересен в качестве собеседника, как напугать украинского бандита и почему вопросы длиннее ответов в интервью - это не страшно.

Вы сегодня в каком качестве чувствуете себя более комфортно: в качестве интервьюера или того, кому задают вопросы?

Времена, когда я об этом задумывался, давно прошли. Мне всё равно, правда. Разница только в том, что когда я сам делаю интервью, то тщательно готовлюсь, что, кстати, мне очень нравится, а когда со мной беседуют, я не готовлюсь, потому что считаю себя в силах ответить на любой вопрос, касающийся лично меня. Лишь бы было интересно беседовать, вот и всё. Мне, как и всякому журналисту, приходилось разговаривать с теми, кто совсем неинтересен. Чаще всего это чиновники. Чиновник ведь важен прежде всего должностью, а не личностью. Как только он уходит с должности, к нему теряют всякий интерес, и бывшие власть имущие это переносят болезненно.

- С Полтавченко и Матвиенко интересно было делать интервью?

Они интересные, оба. Матвиенко вообще уникальный персонаж в нашей политике. Она меня однажды спросила, что она делает не так, не помню формулировки, но смысл был именно такой. Я сказал, что с моей точки зрения она слишком эмоциональна, слишком искренна и откровенна там, где это не нужно. Для политика - а Матвиенко безусловно политик по своей природе, - это скорее слабость. Она в этом смысле человек нерасчётливый.

Вы имеете в виду её знаменитую в разговоре с петербургскими журналистами о том, что в Москве жене Лужкова и не такое сходит с рук, а ей в Петербурге ничего «не спускают»?

Вы вспоминаете случай, когда диктофоны должны были быть выключены, разговор шёл на условиях конфиденциальности, но информация о том, что происходило за закрытыми дверями, как-то попала в сеть. Об этом потом говорили много в Москве, мне названивали, просили прокомментировать эту фразу. Я, разумеется, отказывал всем. Это, повторюсь, был частный разговор не для печати, во время которого она вела себя очень эмоционально. Там страсти кипели.

Это вообще был напряженный период, журналистам на митингах доставалось от милиции... Помню, она на этой встрече повысила голос, а я сказал: «Не надо на меня кричать». Я на себя кричать никому никогда не позволял. Я произнес это автоматически и подумал: ну всё, доездился. И совершенно не ожидал, что она потом мне позвонит. Валентина Ивановна не извинялась формально, она произнесла что-то вроде «Андрей Дмитриевич, давайте двигаться к конструктиву». Но всё равно это было очень круто. Сам я извинился: мол, вы меня простите, я позволил себе лишнее... Она тогда проявила подлинное великодушие, которое людям наверху, в общем, несвойственно. Выгоды у неё как-то заискивать передо мною не было, никакой опасности я для неё не представлял. Это был просто человеческий поступок.

Полтавченко тоже человек интересный. Но с ним веселее просто разговаривать, нежели делать официальное интервью. Во время беседы он отвечает очень нестандартно, но потом пресс-служба всё живое вырезает. Опубликованный текст интервью не передает и половины того, что он говорит. Впрочем, какие-то его высказывания и вправду нельзя оставлять. Он, скажем, курит и шутит на эту тему. Но если государство с курением борется, понятно, что шутки губернатора на эту тему в публичном пространстве неуместны.

- Матвиенко тоже курит.

И, как и Полтавченко, тщательно это скрывает. Нельзя было ни фотографировать их с сигаретой, ни упоминать об этом. И Полтавченко, и Матвиенко - чрезвычайно любопытны, повторюсь, но это скорее исключения. Другие чиновники страшно скучны. Я на Петербургском экономическом форуме в этом году встретил одну крупную чиновницу, очень крупную. Мы с моим заместителем Сашей Горшковым опоздали к началу выступления национального лидера. В зал уже не пробиться, в кулуарах прогуливаемся, натыкаемся на эту даму. И я в шутку говорю: а почему это вы не в зале? Не слушаете Владимира Владимировича? Строго так. Она: «Нет-нет, я слушаю, я слушала его до конца, только вот сейчас вышла». Думаю, ну, ё-моё… Мне неловко, я говорю: да шучу я, шучу. Она снова: нет-нет, я слушала, я всё слушала… А есть еще категория начальников, которые с пресс-секретарями приходят на интервью. Это вообще туши свет. Если пресс-секретарь симпатичная, так ещё разглядывать её можно, пококетничать, а так, конечно, совсем скучно.

- Среди бандитов вам встречались люди неинтересные?

Полно. Лидеры в основном интересны, иначе в лидеры они бы не попали.

- Навыки военного переводчика помогают вам в работе над интервью?

И да, и нет. Этот опыт сильно помог мне в жизни в целом. Вообще лучший учитель - опыт негативный. То, что нас не убивает, делает нас сильнее, как известно. После службы военным переводчиком ничего не страшно в любой коммуникативной работе. А в плане собственно интервью - наверное, нет, не могу сказать, что это сильно помогает. Когда я попал в газету «Смена», у меня сначала была паника: срочно требуется второе высшее образование, журналисты - это такие специальные люди, небожители. Но освоился я к своему удивлению довольно быстро. Я знаю много военных переводчиков, которые сделали журналистскую карьеру и достаточно успешны: Александр Гурнов, Сергей Доренко... Их очень много пришло в журналистику, когда Козырев решил сдать всё, что Советский Союз завоевал. Военных переводчиков готовили серьёзные учебные заведения. Я учился не в военном вузе, но восточный факультет Ленинградского университета давал лучшее гуманитарное образование среди гражданских вузов. Если человек знает несколько языков, у него голова начинает по-другому работать. Уча иностранный язык, начинаешь лучше знать свой собственный.

Переводчик же всегда подбирает слова. Полного соответствия ведь нет. Эта работа расширяет и аллюзивный ряд и синонимический. Задача переводчика не воспроизвести дословно, а передать смысл. В Йемене в нашей бригаде военный советник командира бригады спецназа говорил мне: скажи им, что пуля дура - штык молодец. Или: нас мало, но мы в тельняшках. Ну как это перевести? «Мы тут в полосатых фуфайках»? И что? Были и серьёзнее вызовы. Скажем, когда наш специалист принёс сала, чтобы угостить йеменцев и сказал: ты им передай, что свинину есть можно, наши космонавты в космос летали, никакого Аллаха нет. Тут уж мне пришлось вступать в коммуникацию с собственным командиром и объяснять ему, что и кому нужно говорить, если мы хотим вернуться домой живыми.

- Что делать, если собеседник скучен или даже неприятен?

Помнить, что это твоя работа. Попытаться как-то раскачать собеседника, расшевелить, заинтересовать.

- У вас есть на этот случай какие-то приемчики?

Провокация, увеличение темпа беседы… Но бывает, что не срабатывает ничего. У нас была глава Российского императорского дома Мария Владимировна Романова. Русский не её родной язык, к тому же она каждое предложение выстраивала как официальное сообщение. И свита её всё время пыталась вмешиваться. Под конец только стало получаться что-то похожее на живой разговор. Мы опубликовали это интервью, но я им не очень доволен.

- Вы ловушки-провокации готовите заранее?

Как правило, нет. Я же делаю интервью не с целью человека поймать на чём-то. В последнее время я сам могу выбирать собеседников, и если человек неинтересен, я просто не сажусь с ним беседовать. Если интервью - часть расследования - тогда да, оно больше напоминает допрос, разведбеседу. Когда мы занимались обстоятельствами убийства журналиста Гонгадзе на Украине, у нас была беседа с одним депутатом Верховной Рады. Это бандит, настоящий, с кровавым следом. Высокомерно вёл себя, нагло даже, разговаривал через губу. А у нас информация была, что он одалживал деньги Гонгадзе по мелочи. И когда он стал откровенно над нами глумиться, я возьми и спроси его: вы же деньги давали ему, а он не возвращал. Мотивчик у вас был. Как он испугался, у него аж руки затряслись, карандаш сломал, который в руках вертел. «Да я, да ты что?! Шлепнуть из-за тысячи баксов паренька?!» - «Вы не убивали, а кто тогда убивал?» Бывают и слёзы у людей, особенно когда с женщинами беседуешь. Но если ведёшь расследование, приходится задавать неприятные вопросы.

Нас вызывали, кстати, в Верховную Раду, мы давали показания по итогам нашего расследования. Если Верховная Рада дала бы нам полномочия, как у оперативных сотрудников, либо двух оперов предоставила в подчинение, мы бы довели расследование до конца. Я им говорил: дело вполне раскрываемое, но вы же сами этого не хотите. Вот список вопросов, которые не были заданы прокуратурой. Довести дело до конца нам не позволили, но зато прислали благодарственное письмо. История с Гонгадзе - довольно гнусная. Героев там нет. Никто смерти Гонгадзе не хотел, по всей вероятности, произошёл эксцесс исполнителя. А в клубке оказались все. Так квартирный вор может доказать, что не убивал, но тогда ему придется сознаться в краже. Больше всего я удивлялся, что Гонгадзе дали звание героя Украины. Он же просто публиковал компромат на одних людей из окружения Кучмы по заказу других. Но такие вещи никому неинтересны, особенно на Западе.

Никто не хочет понять, что на самом деле произошло. Журналист боролся с режимом - это да, это мы понимаем. В этом смысле журналистика давно в кризисе что у нас, что на Западе. Я недавно говорил журналистам Евросоюза на одном мероприятии: вы упрекаете нас в том, что мы пропагандисты - ну да, есть у нас и такое. Но у вас-то и вовсе результаты анализа подгоняют под первоначальную версию. Вы пять лет назад приветствовали бомбардировки Ливии. А потом Обама сказал, что Ливия - самая большая ошибка за время его правления. И что, получается, все западные международники - глупее Обамы? Глупее меня, с самого начала говорившего, что так делать нельзя? Ко мне европейские журналисты подходили, говорили: Андрей, вы правы, но сделать ничего нельзя…

Когда вы берёте интервью у писателя - вы не чувствуете конфликта интересов? Вы тоже писатель, и ваш собеседник может оказаться не близок вам по творческой манере, по мировоззрению…

Такого практически не было. Я делаю интервью только с теми литераторами, кого уважаю и люблю. С Веллером мы так разговаривали, с Леонидом Юзефовичем, которого я считаю вообще одним из лучших прозаиков сегодня. Это же не совсем интервью, это беседа, когда вообще непонятно, кто кому вопросы задает. А с писателями, которые мне неинтересны, я не общаюсь.

- В ваших интервью вопросы нередко длиннее, чем ответы.

Ну и что? Был такой журналист Владимир Львович Бурцев, издатель знаменитого альманаха «Былое», разоблачивший Азефа как полицейского провокатора. Как получил Бурцев подтверждение своим сведениям? Он подкараулил бывшего главу департамента полиции Лопухина, сел с ним в один поезд и несколько часов, пока они ехали, формулировал вопрос, рассказывая все ему известное об Азефе. Лопухин молча пил чай. Наконец, когда Бурцев должен был сходить с поезда, Лопухин сказал: «С Азефом я виделся, и не раз». Вот такое интервью. Так что длинные вопросы или короткие - это неважно. Важен результат, как у Бурцева. Это вопрос индивидуальной манеры журналиста. Раздражает тебя такая манера - не читай.

- У большого интервью есть будущее?

Все эти разговоры о том, что так называемые лонгриды никто не читает, всё это «журналистка умирает» - это всё ерунда. Когда появился синематограф, говорили, что театр умрет, когда появилось телевидение, причитали, что кино закончилось. И ничего - и театр, и кино до сих пор живы. «Народные репортёры», мальчики с мобильниками профессионалов не заменят. Что касается интервью - наоборот. Сейчас такое время, что все высказываются, все комментируют… Людям интересно опираться на чьё-то профессиональное мнение. Все хотят послушать гуру. Другое дело, что люди разучились думать сами и ищут опору в ком-то другом. Но для интервью как жанра это хорошо.

- Вы говорили, что журналист должен много читать. Что должен читать интервьюер, чтобы быть профессионалом?

Интервьюер должен сам быть интересным человеком. Умение оригинально сформулировать вопрос, распознать цитату, - это же всё от культурного бэкграунда. Книжный опыт никогда не заменит практический. Но единственное, что развивает мозг - это чтение.

Если бы вам представилась возможность задать Владимиру Путину один-единственный вопрос, что бы вы у него спросили?

Про . Почему никто из его убийц до сих пор не понес наказания - притом, что дело это фактически раскрыто. Но это не тот вопрос, который интересен широкой публике. А то, что меня интересует как человека, спрашивающего президента страны: в плане идеологии, положения страны в мире - это серия вопросов. Но формат долгой и откровенной беседы с ним - это нереально, я это хорошо понимаю. Я с удовольствием поговорил бы с Артуро Перес-Реверте, но он практически не дает интервью. Хотя наша журналистка, будучи в Испании, сумела его уломать, и он сказал для «Фонтанки» несколько слов и даже передал мне через неё свои книги с дарственной надписью - причём по-русски. Он фактически моими словами когда-то сформулировал: я пишу то, что мне самому интересно было бы прочитать.

- Когда делаете интервью, вы думаете о читателе?

Нет, все эти советы журналисту и вообще человеку пишущему, что надо представлять свою аудиторию, своего читателя - это всё глупости. Я много раз убеждался, что читатели моих книг, статей, интервью - это совершенно разные люди: по возрасту, профессии, национальности, образованию. Надо ориентироваться на себя. Если будешь делать своё дело честно, возможно, это будет интересно кому-то ещё.

- Башар Асад как собеседник вам интересен?

Сейчас нет. Он заложник сложившейся ситуации и ждать откровенности от него не приходится. Он человек-функция в трагических обстоятельствах. Согласился бы я на поездку в Сирию, если бы мне предложили? Наверное, да. Но вряд ли из интервью с ним вышло бы сегодня что-то интересное. Каддафи был бы поинтереснее. Правда, это не было бы интервью. Он начинал монолог и много часов мог вещать, не отвечать на вопросы, а говорить, что ему вздумается.

- Книгу интервью не хотели бы сделать? С одним собеседником или несколькими?

У Артуро Перес-Реверте есть несколько книг его колонок, и мне одно время тоже хотелось собрать свои интервью за несколько лет. Но я в конце концов отказался от этой идеи. Книга самим своим устройством предполагает долгую жизнь, а журналистика - это здесь и сейчас. Том Альфреда Коха и Игоря Свинаренко «Ящик водки» я не сумел дочитать, притом, что это два блестящих собеседника, отвязанных на все верёвки. Журналистский текст - это скоропортящийся продукт. Так что к журналистике под твёрдой обложкой отношусь скептически.

Беседовал Сергей Князев

Лев Лурье - об Андрее Константинове, хроникере бандитского Петербурга

"Бандитский Петербург" — лучшее описание быта и нравов города от позднего Горбачева до позднего Путина. Эта хроника ведется уже 20 лет

Лев Лурье

Двадцать лет назад в тогдашней самой вольнолюбивой и успешной петербургской газете "Смена" появилась полоса никому не известного журналиста Андрея Константинова под названием "Бандитский Петербург", затем в 1994 году вышла одноименная книжка; она 21 раз переиздавалась, пока не превратилась в толстенный трехтомник. К сожалению или к счастью, точка не поставлена. Книга еще будет дописываться, бандитский Петербург никуда не ушел.

Хроника смутного времени

В ноябре 1998 года в Музее этнографии на площади Искусств прощались с Галиной Васильевной Старовойтовой, депутатом Государственной думы, застреленной неизвестными в своем подъезде на канале Грибоедова. Репортаж для НТВ вел Павел Лобков, который и назвал впервые Петербург 1990-х "криминальной столицей России". Отсюда и другие тогдашние обидные прозвища города — "Бандитский Петербург" (по книге и одноименному фильму) и "Северный Чикаго".

Андрей Константинов не согласен: "Столица — сомнительно. Главные дела в России делаются в Москве, и ореховские, солнцевские и прочие столичные разбойники всегда превосходили своих петербургских коллег численностью, капиталами и плотностью огня. Но Москва бандитская тоже не была столицей. Организованная преступность жила по законам феодальной раздробленности. Каждый регион имел свои обыкновения".

Петербургские бандиты совершали свои злодейства с каким-то макабрическим изяществом. Вот как они излагаются в "Бандитском Петербурге".

26 июля 1999 года бронированный джип "шевроле" остановился на светофоре. В "шевроле" — крупный нефтепромышленник Павел Капыш по кличке Император. В джипе и машине сопровождения — охрана.

Университетская набережная. Направо — Академия художеств, налево — знаменитые сфинксы. Середина дня. По гранитной пристани между сфинксами поднимаются двое неизвестных. Два выстрела гранатомета "Муха" — Капыш убит, из восьми охранников легко ранен только один. Убийцы оставляют гранатометы на граните набережной и через дворы Академии художеств бесследно растворяются в городе.

Журналист

15 мая 1991 года Андрей Константинов в чине капитана возвращается в перестроечный Ленинград. Ему 27 лет. Позади отделение истории Ближнего Востока восточного факультета ЛГУ, служба военным переводчиком в Йемене и учебном городке под Краснодаром, работа в Бенгази и Триполи.

По словам Константинова, дальнейшие события развивались так: "Документов никаких, только справка о прохождении службы. Еще в Ливии я что-то пописывал в газету "Смена" и снова пришел туда прямо с улицы".

Вспоминает Галина Леонтьева, в то время главред "Смены": "Написав приказ для отдела кадров, я прошлась по редакции со словами: "Девушки, не успевшие выйти замуж, имейте в виду: в "Смене" появился молодой красивый парень, владеет двумя иностранными языками, разведен..." Константинов тогда действительно несколько отличался от вечно нищенствующих сменовцев: носил красивую, цвета хаки, куртку, курил то ли "Данхилл", то ли "Ротманс", а мы — болгарскую "Стюардессу". Девчонки ахнули и побежали смотреть на новенького".

Начало 1990-х — время кровопролитных гангстерских войн, когда стрелковое (и не только) оружие советской Западной группы войск, возвращавшейся из Германии, таинственным образом оказалось в руках у бандитов. Газетные полосы выглядели как боевые сводки. Вечером весь город смотрел кровавый гиньоль Александра Невзорова "600 секунд" с показом трупов сегодняшнего дня. Отдела преступности в "Смене" не было. Андрей Константинов побывал под огнем и ни от каких должностей не отказывался.

Между тем банальная фиксация фактов уже никого не интересовала. Читатели в огромном большинстве не были ни бандитами, ни их потенциальными жертвами. Они хотели знать механизмы криминальных войн, понять, кто эти люди, стреляющие и взрывающие на глазах всего города. Почему бездействуют милиция, ФСБ, городские власти. Наконец, понять правила техники безопасности — как не угодить в бандитские разборки.

Последний криминальный портрет города появился аж в 1886 году. "Язвы Петербурга" написал тогда репортер "Биржевой газеты" Владимир Михневич. Константинов поселился в редакции. По словам его многолетнего коллеги Александра Горшкова: "Ореол таинственности стал его спутником, поэтому почти никто не удивился, когда в своем рабочем кабинете в "Смене" он устроил на стене откидные нары. А что должно висеть на стене криминального репортера? Коллеги немного пороптали и свыклись. Шконка сохранилась, ведь на ней или рядом с ней рождались многие статьи, вошедшие потом в "Бандитский Петербург"".

Андрей Константинов и его коллеги начали не просто фиксировать факты, а проводить собственные журналистские расследования.

Андрей вспоминает: "Самые известные из ранних расследований — "Золотая пуля" о странных обстоятельствах покушения на Александра Невзорова, тогда скандально известного журналиста и политика. Другое — "Февральский пепел" о пожаре в гостинице "Ленинград" и бывшем помощнике Анатолия Собчака Юрии Шутове (сейчас он отбывает пожизненное). С ноября 1992 года мои статьи выходят под общей шапкой "Бандитский Петербург"".

В 1998 году Андрей Константинов возглавил Агентство журналистских расследований (АЖУР), специализирующееся на исследовательской журналистике.

Свои журналистские удачи в сфере криминального расследования Константинов объясняет так: "Надо сказать, что у меня получалось, сказался, наверное, круг знакомств. К началу 90-х среди моих бывших однокурсников было много офицеров милиции и ФСБ. С другой стороны, я был кандидатом в мастера спорта по дзюдо, чемпионом университета, а, как известно, большинство петербургских бандитов — выходцы из спорта".

Андрей Константинов сейчас — один из самых продаваемых писателей в России.

"С детства,— говорит Андрей,— у меня интересы были гуманитарные — читал адаптированного Плутарха, биографии Шлимана и Шампольона, а "Слово о полку Игореве" вообще выучил наизусть. Хотел стать археологом и ходил на "малый истфак" при историческом факультете ЛГУ. Любимые писатели — Джек Лондон, Эрих Мария Ремарк, Эрнест Хемингуэй".

Первая книга Андрея Константинова, "Преступный мир России", вышла вначале на шведском языке. Из Стокгольма приехал журналист Малькольм Дикселиус снимать фильм "Русская мафия". Андрей Константинов с Юрием Щекочихиным ему помогали и подружились. В 1993 году Константинов вдвоем с Малькольмом написал книжку "Преступный мир России".

В 1994 году он ее переделал и выпустил на русском под названием "Бандитский Петербург", томик листов на 15-20. С тех пор вышло 21 издание "Бандитского Петербурга".

Андрей Константинов: "С середины 90-х я пишу художественную прозу. Мои романы "Адвокат" и "Журналист" прочел известный кинорежиссер Владимир Бортко. Он был в простое и предложил мне стать сценаристом и снять сериал. Так что большинство из тех, для кого что-то значит словосочетание "Бандитский Петербург", знают его не по названию книги, а по названию фильма".

Помимо "Бандитского Петербурга" Андрей Константинов написал множество романов (скажем, "Тульский — Токарев", "Гоблины", "Наружное наблюдение", "Второе восстание Спартака"), где договорил то, что не мог сказать как журналист. Одно дело — вымышленный Антибиотик, другое — живой Кумарин.

Андрей Константинов пишет прозу того жанра, который никогда не рассматривался в России как серьезная литература, то, что в Америке называется "крутыми романами".

Почти все романы Константинова экранизированы. Самый удачный сериал — "Бандитский Петербург" в части, поставленной Владимиром Бортко. И когда идешь по Петроградской, около "Ленфильма", где и снималось большинство сцен, впечатление, что ты в мире, созданном Бортко и Константиновым. Как в нью-йоркской "маленькой Италии" Пьюзо и Копполы.

Новая реальность

1990-е годы из "Бандитского Петербурга" напоминали американский боевик про "плохих парней".

К 2000-м ситуация меняется и все больше напоминает итальянские фильмы Дамиано Дамиани типа "Следствие закончено, забудьте", главным сюжетом становится коррупция и преступления самих правоохранителей. "Черные" крыши заменяются "красными", гораздо более опасными и для бизнеса, и для рядовых горожан.

Одна из самых пронзительных историй "Бандитского Петербурга" нашего времени — злодейское убийство Максима Максимова, сотрудника возглавляемого Андреем Константиновым Агентства журналистских расследований. В 2004 году Максимов писал о преступлениях вокруг таможни и вышел на след милицейской банды, вымогавшей деньги у биржевых брокеров. Ему позвонили и предложили встретиться. Агентство он в известность не поставил и со встречи не вернулся. Как считают его коллеги, Максимов был забит до смерти в сауне на Шпалерной улице милицейским подполковником Михаилом Смирновым, майором милиции Львом Пятовым и их агентами — мелкими бандитами. Уголовное дело по факту преступления возбуждалось, но убийцы до сих пор на свободе.

Милицейская хроника — прекрасный каркас для истории повседневной жизни переходного времени: первоначальное накопление, становление "силового предпринимательства", броуново самоуничтожение бандитского мира, быт и нравы "новых петербуржцев".

Вот как вкусно выглядят названия глав его "Бандитской России": "Как они одеваются. Авторитетная мода pret-a-porter", "Как они самоутверждаются. На "хаммере" по жизни", "Архитектурные монстры за первые бабки", "Как они относятся к животным. Братья наши меньшие в условиях строгой изоляции", "Как они воспитывают детей", "Как они провожают в свой последний путь", "Как они приходят к Богу".

К 2010-м Константинов — заметный в городе человек. Это ему дважды давал интервью "ночной губернатор" Петербурга Владимир Кумарин и неоднократно "дневные" губернаторы. Он основал главную городскую журналистскую премию "Золотое перо", два срока возглавлял местное отделение Союза журналистов.

Пятикомнатная квартира на Васильевском, двое детей-школьников, два джипа — у хозяина и у жены — театральной актрисы. Пьет белое вино. Каждый день бегает, ходит в тренажерный зал. Увлечения — бильярд, западные сериалы, книги. Любимый писатель Артуро Перес-Реверте. Он человек не бедный, гонорары за книги и сценарии позволяют чувствовать себя независимо.

Когда в Питере избили журналистов, освещавших "Марш несогласных", Андрей Константинов вступил в прямой конфликт со Смольным. И выиграл его.

— Знаешь,— спрашивает он,— почему на последних выборах у Путина было 499 доверенных лиц, странная такая цифра? Объясняю. Меня вызвали в постпредство, и некий чиновник предложил и это место. Я говорю: "Что надо делать?" А он: слушайте, вы подпишитесь, что согласны, сегодня последний день, нам надо отсылать списки в Москву. Вам потом все объяснят. Я отказался.

Узнать и обезвердить

Досье

Три самых известных расследования АЖУРа

20 октября 1999 года на перекрестке Московского проспекта и улицы Фрунзе бомбой, брошенной на крышу автомобиля, был убит заместитель спикера петербургского ЗАКСа Владимир Новоселов. Журналистам АЖУРа удалось выследить и найти одного из убийц — члена ломоносовской преступной группировки Александра Малыша.

Осенью 2001 года Ленинград потрясла серия немотивированных убийств - пять человек было убито: трое взрослых, пожилая женщина и ребенок. Выяснилось - действовала организованная банда во главе с курсантом Военно-Морского института Андреем Телепиным по кличке Телепат. Журналисты сумели вычислить главаря банды и задержать его. Телепин отбывает пожизенный тюремный срок.

Расследование АЖУРа привело к аресту самой агрессивной в Петербурге банды скинхедов. Банда, созданная Дмитрием Боровиковым и Алексеем Воеводиным, убила знаменитого петербургского этнографа Николая Гиренко, корейца Ким Хен Ика, своих сотоварищей по банде Ростислава Гофмана и Алексея Головченко (Боровиков расстрелял их из огнестрельного оружия, а другие добили ножами). Убит был нигериец Самба Лесмар. Дмитрий Боровиков был расстрелян при задержании, Алексей Воеводин приговорен к пожизненному заключению.

Андрей Константинов, писатель:

Алексея Серебрякова, вокруг слов которого про хамство как русскую национальную идею поднялся такой шум, я знаю лично, хоть и не очень близко. Он всегда производил на меня впечатление человека неглупого, он вел себя не так, как часто ведут себя творческие натуры и мятежные гении. Он не травил актерские байки, безбожно сочиняя о себе любимом. Очень был вежливый, молчаливый – точно по пословице «Помолчи, за умного сойдешь».

Поэтому, когда началось обсуждение его слов, я сильно удивился и даже огорчился. Но потом вспомнил, что актеры, как правило, – это большие дети, не ведающие, что творят. Один родит семерых детей, а потом уйдет из семьи. Другой стреляет под камеры из пулемета в Донецке, а потом сильно удивляется, что его на Западе называют террористом.

Нужно просто помнить, что актеры, по известному определению, это дети, «сукины дети», если угодно. Клоуны. И те, кто всерьез относится к сказанному ими, – сами недалеко от них ушли.

Вместе с тем, конечно, нельзя отрицать, что Алексей Серебряков заявил вещь безобразную, некрасивую, несправедливую, неумную и «с намерением оскорбить», как сформулировал мой любимый писатель Артуро Перес-Реверте, дав такое название сборнику своих колонок.

Только у думающего человека месседж с резкими, порой оскорбительными формулировками – это осознанная провокация, имеющая значительную цель, а не просто хулиганство расшалившегося подростка.

Надо ли наказывать расшалившихся детей – надо. Нельзя жить по принципу: «Не давайте спички детям, дети сами их возьмут». Если расшалившихся клоунов вовремя не остановить, они не только свой цирк сожгут, но вообще устроят бог знает что.

Надо ли наказывать Серебрякова административно и уголовно? Нет, у нас свобода слова. Принимать закон, запрещающий невменяемым подросткам сниматься в кино, это маразм.

Никогда не нужно нравственную норму подменять законом.

Те, кто этого не понимает, сами не очень взрослые люди.

Другое дело, что обделавшийся таким образом комедиант должен стать нерукопожатным.

Если бы американский актер брякнул что-либо подобное о своей стране, его карьера в Голливуде тут же бы завершилась – и без всяких указок из Белого дома. Его бы просто перестали приглашать – из патриотических соображений.

Так что нам нужно просто перестать радовать актера Алексея Серебрякова новыми контрактами.